Книга Истина в вине - Наталья Андреева

— Почему не сейчас?

— Потому что сейчас у нас нет времени, — резко сказал хозяин замка и поднялся. — Я не могу задерживать гостей дольше, чем до завтрашнего вечера. Завтра уик-энд закончится, и все разъедутся. Если же до этого времени ты не найдешь убийцу, я вынужден буду обратиться к властям, и тогда разразится скандал.

— Вы боитесь скандала?

— Его все боятся. Чем богаче человек, тем больше он боится огласки. Я — меньше всех. Мой страх давно уже кончился. Теперь я знаю, чего надо бояться, увы! Но Сивко, Таранов, Елизавет Петровна… Братству членов нашего клуба придет конец. Я этого не хочу. Наши отношения выстраивались годами. Мы — друзья-соперники, — усмехнулся Воронов. — Без соперничества коллекционирование потеряет всякий смысл. Нам, как говорится, вместе тесно, а врозь скучно. Пойми, это все, что у меня осталось, после того как умерла моя жена. Пойдем наверх, Миша. Шерше ля фам. Интересно, где бы она могла спрятаться?

Хозяин в упор смотрел на него, а он невозмутимо — на винную бочку. И в самом деле, где? Один скандал уже зреет. Покосился на Воронова: тот положил пистолет обратно за бочку. И не удержался:

— У вас здесь не только погреба, но и оружейный склад?

— У меня здесь все, — со значением сказал Дмитрий Александрович. — Кстати, если ты попытаешься сбежать… Я сейчас же отдам на этот счет соответствующие распоряжения.

— Кому? Собакам?

— И им тоже, — невозмутимо ответил хозяин замка. — Ну, пойдем наверх.

Поднявшись, Воронов запер тяжелую дверь, а ключ положил в карман. Он с тоской подумал, что там, в подвале, осталось оружие. Шанс на спасение. А дверь надежная, попробуй, выломай! Интересно, а когда сюда забрались местные, как им это удалось? Проникнуть в подвал, выпить коньяк, разбить бутылки с вином? Или дверь была другая? Воронов не всегда находился с колхозниками в состоянии войны, была ведь и дружба. Какие времена настали! Верхи хотят и могут жить по-старому, а низы это начинает сильно напрягать. В недрах деревни, дома которой хорошо видны из окон замка, похоже, зреет заговор. Да еще знахарка подливает масла в огонь. Ходит из дома в дом и бормочет: «Истребим Антихриста…»

И вновь они шли по длинному коридору.

— Едой пахнет, — со вздохом сказал он.

— Обед непременно будет.

— Это хорошо! И хотелось бы поскорее!

— Если невтерпеж, зайди на кухню, попроси у Эстер Жановны чего-нибудь перекусить. Ты молод, а у молодых аппетит зверский. Помню себя в тридцать! Ел, сколько влезет, ни о каких диетах не думал, и жирок не завязывался.

— Вы и сейчас в отличной физической форме, — слегка польстился он.

— В замке есть тренажерный зал.

— А тира нет, случайно?

— Интересуешься, много ли в замке оружия?

— Скорее, как метко вы стреляете.

— Хочешь вызвать меня на дуэль? — усмехнулся Воронов. — Не советую.

— Да и я неплохой стрелок, — не удержался он.

— Может быть, может быть. Но у тебя нет оружия. А я не так глуп, чтобы тебе его дать. Ты будешь работать мозгами.

— Зажали вы меня в угол, Дмитрий Александрович! — рассмеялся он.

— А что ж ты тогда так веселишься?

— Молодой еще, да и миллионов у меня нет, вот и веселюсь. А и в самом деле: загляну-ка я на кухню!

— Заодно осмотри кладовую. И подсобные помещения. А вдруг она там?

— Есть!

Воронов не спеша стал подниматься по лестнице, а он задержался в холле, раздумывая над тем, что случилось. Выходит, весь этот цирк с осмотром винного погреба и дегустацией был затеян только затем, чтобы разоблачить новичка? И Воронов прекрасно знает, где спряталась таинственная незнакомка?…

— Михаил Андреевич…

— Что такое?

— Михаил Андреевич… Можно вас… На минутку.

Зигмунд, бледнее собственной белоснежной сорочки, губы трясутся. Тянет его за рукав.

— Куда? Что такое?

— Я вас прошу…

Утянул на кухню, а там воровато оглянулся: не слышит ли кто? На плите в огромных кастрюлях что-то варилось, на кухонном столе лежали глянцевые, вымытые до блеска овощи, горкой — душистая зелень, остро пахло специями. Эстер Жановны здесь не было. Зигмунд, прикрыв дверь, поспешно сказал:

— Я вас прошу, не выдавайте меня!

— О чем вы?

— Вы знаете, о чем, — отвел глаза Зигмунд.

— Можно попросить у вас бутерброд?

— Михаил Андреевич…

— Я есть хочу!

— Да, да. Сейчас.

Зигмунд идет к огромному холодильнику, хлопает дверца, и он говорит его спине:

— Успокойтесь. Обойдется.

— Вы думаете? В руках у Зигмунда окорок, бутылка с острым соусом, а взгляд отчаянный.

— Ну, что он вам сделает?

— О! Вы не знаете Воронова! Это страшный человек! Страшный! Злобный и мстительный. И… он сумасшедший! Теперь я уверен, что он — сумасшедший! Я сделал глупость… Но она так просила…

— Да уж, когда она так просит, ей трудно отказать, — намекнул он.

Зигмунд дрожащей рукой отрезает окорок, режет пополам багет и дрожащими руками делает сэндвич. Кетчуп проливается на стол. Сомелье хватает тряпку.

— Не надо так нервничать, Зигмунд.

— Я боюсь.

— Обойдется.

Он впивается зубами в сэндвич. Уже легче. Еда — это здорово! Перед тем как начать расследование, надо бы подкрепиться. На зубах аппетитно хрустит маринованный огурчик, энергично орудуют челюсти. Зато Зигмунд его энтузиазма не разделяет. По-прежнему бледен от страха. Надо его подбодрить. Ну что такого страшного может случиться? Он так и говорит:

— Ну не убьет же вас Ворон? Ну, уволит. Что вы себе, работу не найдете?

Зигмунд пытается еще что-то сказать, но в это время в кухню заходит Эстер Жановна с пустым подносом в руках.

— Зигмунд, надо спуститься в погреб, и… Кто здесь? — Она от неожиданности роняет поднос на мраморные плиты пола, раздается звон, эхо которого разносится по гулким коридорам замка. Словно бы один из невидимых оркестрантов ударил в литавры. Оркестр обещал красавице Бейлис Федор Иванович Сивко. И надо же! Не ошибся! А марш-то похоронный…

— Я пришел за бутербродом.

— Боже! Как вы меня напугали!

Поднос поднимает Зигмунд, бормоча при этом:

— Все в порядке, у нас все в порядке.

— Я, пожалуй, пойду, — говорит он. — У вас суп выкипает.

— Господи! — она кидается к плите.

А и в самом деле: что теперь будет? Как милой девушке выбраться из замка? А ему как отсюда выбраться? Судя по начальнику охраны, здесь работают профессионалы. Парень дело знает, и если бы он был здесь такой один! Но оловянных солдатиков, всерьез играющих в войну, на территории замка хватает. Это уже не кино. Здесь убивают по-настоящему. Эх, если бы оружие…