Книга Загадочное дело Джека-Попрыгунчика - Марк Ходдер

В дверь офиса кто-то постучал.

— Войдите! — крикнул Траунс.

Появилась низенькая седовласая женщина с подносом.

— Ваш кофе, сэр.

— Спасибо, Глэдис.

Женщина поставила поднос на стол. Наполнив обе чашки, она повернулась и молча вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Бёртон швырнул окурок в камин.

— Молоко? — предложил Траунс.

— Нет, я с сахаром, — и он насыпал в дымящийся напиток четыре полные ложки.

— Ого! — удивился Траунс. — Да вы сластена!

— Пристрастился к этому в Аравии. И что было дальше?

— Что было… Джейн Олсоп детально описала Джека-Попрыгунчика — самый полный отчет, которым мы располагаем, — и я берусь утверждать, что все перечисленные ею приметы полностью совпадают с теми, которые называете вы, вплоть до голубого пламени вокруг головы.

Через восемь дней еще одна восемнадцатилетняя девушка, Люси Скейлс, и ее младшая сестра Лиза заметили закутанную в плащ фигуру, которая сгорбилась на углу Грин-Дрегон-элли. Они подумали, что человеку плохо: якобы слышали, как он стонал от боли. Люси подошла к нему и спросила, чем ему помочь, и тут фигура подняла голову в огромном шлеме, вокруг которого плясало голубое пламя. Чудовище заверещало, и язык пламени метнулся к Люси, ослепив ее. Она упала на землю, корчась от приступов жуткой боли, которые продолжались еще много часов после происшествия. Младшая, Лиза, позвала на помощь и — боже мой!.. — Глаза Траунса расширились, и он дико посмотрел на Бёртона.

— Что такое? — спросил тот.

— Я совершенно забыл!

— Забыл что?

— Боже мой… — повторил Траунс, на этот раз зловещим шепотом.

— Ну, говорите же! — не выдержал Бёртон.

Траунс откашлялся и сказал:

— Лиза стала звать на помощь, а Джек-Попрыгунчик поспешил скрыться. Но девочка сообщила, что при этом он разговаривал сам с собой как безумный, каким-то истошным голосом. Она не разобрала почти ничего. Только одну фразу.

— И что он сказал? Не томите!

— Я раньше не понимал смысла, — запнулся Траунс, — а сейчас все стало ясно.

— Да что вам ясно-то?

— Он крикнул: «Это ты во всем виноват, Бёртон!»

Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон почувствовал озноб, будто чьи-то ледяные пальцы пробежали по его спине.

Два человека долго и пристально смотрели друг на друга.

По стенам двигались тени, тревожный звук сирены бился в окно.

— Совпадение? — прошептал Траунс.

— Наверное, — тоже шепотом ответил Бёртон. — В 1838 году мне было семнадцать лет, и я жил с родителями и братом в Италии. Я вообще тогда редко бывал в Англии и, уж конечно, не встречал Джека-Попрыгунчика и даже не слышал о нем.

Снова повисла пауза.

Траунс встряхнулся, открыл очередной документ и заглянул в него.

— Теперь перейдем к моему собственному рассказу, — взволнованно сказал он. — Это произошло 10 июня 1840 года. В самый позорный день в истории Англии.

Бёртон кивнул.

— День убийства.

Глава 4

УБИЙСТВО

«Убийство никогда не меняет историю мира».

Бенджамин Дизраэли

Те пять минут, что констебль Уильям Траунс шел за Мошенником Дэнисом, могли сделать восемнадцатилетнего полицейского национальным героем, а сделали посмешищем Скотланд-Ярда.

Участок Траунса включал Конститъюшн-хилл, и он всегда рассчитывал время таким образом, чтобы оказаться у Садовых ворот Букингемского дворца ровно в шесть, когда королева Виктория и ее муж появляются оттуда в открытой карете и объезжают вокруг Грин-парка. Для двадцатилетней королевы этот ежедневный ритуал был глотком свежего воздуха, — если слово «свежий» можно применить к зловонной атмосфере Лондона, — часом побега от душных придворных формальностей, от тупоумных лакеев и высокомерных дворецких, подобострастных советчиков и суетливых служанок. Вдоль всей дороги выстраивались лондонцы, чтобы поприветствовать или освистать молодую королеву, в зависимости от их мнения о ее трехлетнем правлении.

Траунс обычно быстро урезонивал тех, кто вел себя слишком громко.

Сегодня, однако, идя по Мэллу, констебль заметил Мошенника Дэниса и решил пасти его. Знаменитый карманник был одет джентльменом и чувствовал себя вполне уверенно среди состоятельных горожан, фланировавших туда-сюда вдоль церемониального пути. Конечно, это была примитивная маскировка. Если бы вору пришлось открыть рот, он сразу выдал бы себя: его кошмарная речь безошибочно выдавала в нем кокни, уроженца Ист-Энда, или Котла, как его называли.

«Ишь, почистил перышки, воришка, да меня не проведешь!» — думал Траунс, замедляя шаги и не сводя глаз с Дэниса.

Карманник, видно, искал жертву, и Траунс намеревался взять его с поличным. Будет потом чем гордиться — молодой сотрудник полиции положит конец криминальной карьере знаменитого щипача.

Вскоре Траунс заметил, что Мошенник Дэнис ведет себя как-то нерешительно. Он переходил с одной стороны улицы на другую, шел следом то за одним, то за другим прохожим, останавливался у дверей, пялился на витрины, и все это время его искусные пальцы оставались на виду. Он не запустил их еще ни в один карман, даже в свой собственный.

Через какое-то время Траунсу это надоело, и он сам подошел к Дэнису.

— Привет, сукин сын! Чего мотаешься?

— Ох ты, едрена вошь, — огрызнулся тот. — Хотел дыхнуть свежим воздухом в воскресном костюме, и то не дают!

— Сегодня среда, костюмчик не того фасону.

— Нет такого закона, что в среду западло воскресный костюм напялить!

Хищные глаза вора заметались из стороны в сторону, как будто ища путь к побегу.

Траунс снял с пояса дубинку и ткнул ею в грудь Мошенника Дэниса.

— Я тебя насквозь вижу, понял? Готовишься запустить свои виртуозные пальцы в чужой карман? Учти, как только ты это сделаешь, тебя схватят другие пальцы. Сдерут с тебя воскресный костюмчик, и наденешь тюремную робу. В ней, как ты знаешь, нет карманов, совать пальцы будет некуда.

— Ты чего, угрожаешь мне, что ли? Какое дело шьешь?

— Я угрожаю? Напротив, я очень надеюсь, что ты завязал. Потому что не хочу видеть твою шею на деревянной лошади.

Карманник злобно взглянул на него, смачно плюнул на мостовую и пошел прочь.

Констебль Траунс усмехнулся и продолжил патрулирование. В конце Мэлла он прошел мимо Букингемского дворца и повернул направо, к Грин-парку. Он решил не выходить на Конститъюшн-хилл, а пройти по траве и держаться за толпой, собравшейся вдоль дороги. По опыту он знал, что баламуты обычно прячутся сзади, откуда легче сбежать, если полиция попытается их задержать.