Книга Последняя ошибка Темного Мастера - Виктор Баженов

— Так точно! — рявкнули стражники. — Поговаривают!

— Так вот, сладенькие мои, сейчас вы пойдете в этот темный-претемный лес и приведете мне этого противного волка… если он, конечно, красивый.

Зал радостно заржал, окончательно определившись с сексуальной ориентацией гламурного начальника.

— Слышь, командир, а может, ну его, этого оборотня? — вжал голову в плечи Адриано.

— Они, говорят, кусаются. Еще оттяпают чего… — прозрачно намекнул Беттино.

— Вы, кажется, не любите свою работу, — соизволил поднять на них глаза Алекс. — Запомните, птенчики мои. Того, кто не будет любить свою работу, того буду любить я.

Стражники подпрыгнули и рванули прочь со сцены, роняя по дороге алебарды.

— Глава городской стражи напрасно сомневался в своих подчиненных, — успокоил гогочущих зрителей господин Бине. — Как выяснилось, они очень любили свою работу.

Его замечание вызвало очередной взрыв смеха.

— Граф, — промычал Ланс, — если вернется моя жена, скажешь, что я пошел освежиться.

— Может, вас проводить? — засуетился хозяин замка.

— Ну что вы, граф! Неужели вы думаете, что я с трех кувшинов вина захмелею? Я тут договорился с одной прелестницей… ну, сами понимаете…

— Понимаю, ваше величество. Прекрасно понимаю.

Графиня неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала, а Денису вдруг захотелось стиснуть Ланса в дружеских объятиях, встряхнуть его, выбить из головы дурного дружка хмель, а потом затащить его в какое-нибудь уютное местечко, поговорить по душам, после чего надраться до поросячьего визга, вспоминая прошлое.

Ланс вывалился из ложи, пошатнулся. Охрана кинулась было ему на помощь, но он жестом их остановил:

— Ждите здесь. До удобств без вашей помощи дойду!

Королевская охрана беспомощно смотрела вслед удаляющемуся королю. За жизнь его величества они отвечали головой, но и ослушаться приказа не имели права. Невидимый Денис пристроился в хвост к своему другу, прикидывая, как бы половчее осуществить задуманное. Вскоре они оказались в безлюдном коридоре, и походка Ланса сразу изменилась. Она стала упругой, словно из короля мгновенно улетучился весь хмель.

«Опаньки, да ты никак придуривался, друг мой, — сообразил Денис. — И что же тебя заставило косить под алкаша?»

Путь Ланса лежал не в подземелья. В отличие от своей супруги, он, покинув замок, направился в сторону хозяйственных построек. Неподалеку от конюшен скользнул за какой-то сарай, щелкнул пальцами, и к нему из-за угла вылетели две старушки верхом на собственных косах и зависли в метре от земли напротив Ланса. Денис сразу их узнал. Это были бабки-кошмарихи, совсем недавно гонявшие чертей на болоте.

— Так, бабули, — хмуро буркнул Ланс. — Послезавтра у лесного царя день рождения.

— Знаем.

— Это хорошо, что знаете. Проследите, чтоб все было правильно. Не дай бо… тьфу! Не дай Темный, товар уйдет не туда. Я с вас живьем шкуру спущу.

— Все будет нормально, повелитель.

— Не подведем. Сопроводим этих лохматых до места.

— Тролли, они тупые, ничего не заметят, а мы, ежели чего, подсобим.

— Если все сделаете правильно, получите особую награду от Темного Мастера.

Бабки-кошмарихи сделали лихой вираж и исчезли на своих метлах за конюшнями.

На исходные позиции Денис возвращался в полном шоке. Ланс и Фиона независимо и, похоже, втайне друг от друга работают на Темного Мастера. От первоначального желания потискать Ланса в дружеских объятиях не осталось и следа. Да что же здесь, черт побери, творится?

Вернувшись в замок, Денис просочился за кулисы. На сцене как раз начинался десятый акт. Надо сказать, что представление Денис оформил в стиле блица. Один акт следовал за другим с приличной скоростью, и Самсон с Давидом едва успевали прокручивать сцену, с невидимой для зрителей стороны которой не занятые в очередном акте артисты с бешеной скоростью меняли декорации. Надрессированная за три дня труппа работала как часы.

— Надо сказать, бабушка у Красной Шапочки была со странностями, — честно отрабатывал свой гонорар господин Бине, вопя в жестяной рупор из суфлерной будки. — Она почему-то предпочитала жить в глухом лесу, а потому, возможно, слегка одичала.

Занавес открылся, явив взору зрителей лесной домик на полянке с морковной грядкой под окошком. Рядом с грядкой торчало пугало. Дверь домика распахнулась, и на пороге появилась бабушка с кнутом в руках, заставив публику согнуться пополам. Ржач стоял просто оглушительный. Мало того что на ней была черная кожаная кепка и того же колера трусы. На старушке был еще и черный кожаный лиф, явно набитый ватой изнутри. Он изумительно смотрелся на волосатой груди «бабушки», роль которой досталась Маттео. А уж щетиной бабуля заросла практически до глаз. Денис, работая на контрастах, специально запретил артисту бриться до окончания премьеры, чтобы достичь желаемого эффекта, и он его достиг. Публика просто угорала.

— Но, как ни одичала бабушка Красной Шапочки в лесу от одиночества, — сообщил зрителям Бине, — она по-прежнему продолжала следить за своей внешностью.

Квадратная бабуля выдернула с грядки корнеплод и внимательно осмотрела морковку со всех сторон.

— Тонковата, сойдет на маску, — рыкнула бабуля и выдернула из грядки еще одну морковку. Этот корнеплод оказался толще. — А вот это то, что надо.

Бабуля скрылась в домике, и оттуда стали раздаваться томные стоны. Несколько мгновений публика недоумевала, а потом опять согнулась пополам. До нее дошло, зачем старушке потребовалась толстая морковка.

Занавес опять закрылся, повернулась сцена, и вновь началась смена декораций.

— А тем временем влюбленный джигит несся на крыльях любви к предмету своей страсти, — сообщил публике Бине, — не подозревая о нависшей над ним угрозе. А вот расслабился он зря. В этом жутком лесу жили звери пострашнее волков-оборотней и медведей.

На этот раз домиков на сцене не было. Была поляна, поросшая густой травой и фанерные деревья, обрамляющие эту поляну. А на поляне, на пеньках порушенных деревьев сидели Джино, Лино, Адриано и Беттино в нарядах зайчиков в полосатых робах с косами в руках. И вид у них при этом был такой авторитетный, что публика опять согнулась пополам.

— Ну чё, братва, — просипел пропитым, хриплым голосом Беттино, — не пора ли нам заняться делом?

— Пора.

Заиграла музыка. Братва поднялась и начала косить. Зайчики явно были втертые, так как, пошатываясь, не только косили, рискуя оттяпать друг другу ноги, но еще и пели:

В темно-синем лесу, где трепещут осины,

Где с дубов-колдунов облетает листва.

На поляне траву зайцы в полдень косили

И при этом напевали странные слова.

Скосив всю траву, увлекшиеся зайцы принялись косить фанерный лес, и под дружный хохот зала дубы-колдуны и трепещущие осины начали рушиться на сцену.