Книга Люди в сером - Кирилл Юрченко

В центральной районной больнице г. Карельска, где в данный момент находятся эти тела, их вскрытием занимался патологоанатом Чиркин В. С. С его слов, по некоторым биологическим параметрам есть основания предполагать, что смерть Фирсова произошла не 22 сентября, а как минимум на несколько дней раньше. Это наводит на мысль об уже называвшейся дате смерти Фирсова (14 сентября?). Также Чиркин утверждает, что им обнаружены особенности весьма необычного характера. Речь идет о следах дорогостоящих операций, для проведения которых на территории СССР в настоящее время не имеется необходимого оборудования и технологий. Все это может свидетельствовать об иностранном следе. Целиком полагаясь на опыт и умение гражданина Чиркина, к своему рапорту прилагаю отчет, составленный им по результатам вскрытия…»

Предоставил: агент «Аякс.

25 сентября 1977 г.

МО СССР. Из сообщений по отделу внешней безопасности спецпроекта «Отражение» (исходящие).

Сентябрь 1977 г. Совершенно секретно

«…B части наблюдательности и оперативности, умения сопоставлять факты агент «Аякс» превзошел все наши ожидания. В связи с тем, что план «Чужая воля» требует привлечения особо ценных и по-настоящему профессиональных сотрудников, необходимо проработать варианты вербовки агента «Аякса» для работы на Министерство обороны…»

25 сентября 1977 г.

20 сентября 1979 г.

Четверг

Утром Георгий только собирался выйти из дома, как с порога его заставил вернуться телефонный звонок.

– Георгий Ефимович, вы просили позвонить в случае чего, – услышал он голос Лазаренко. – Я вчера просмотрел свои записи…

– Да-да, помню, – торопливо прервал его Георгий. – Давайте не сейчас. Я вам перезвоню…

Положив трубку, Георгий представил себе обескураженное лицо заведующего. Все изменилось, и теперь лучше избегать лишних разговоров по домашнему телефону.

Никогда Георгий Волков не позволял себе бунта. Он всегда слушался Яковлева, во всем доверял ему, честно исполнял любое поручение, ощущая себя маленьким, но важным стержнем в огромной структуре госбезопасности. Но сейчас душа его восстала против такого неожиданного исхода. Пусть он не может открыто воспротивиться решению передать дело в чужие руки, но и отказаться от расследования тоже не в силах – настолько это дело казалось ему необычным, интересным, преисполненным странных загадок и вопросов.

На этом деле можно сорвать банк – в плане карьерном и моральном, естественно, тоже. И еще вчера перед сном он понял, что не намерен просто так лишать себя удовольствия связать концы с концами, когда все так лихо закручивается. Соблазн продолжить расследование был так велик, что Георгий готов был тратить все свободное время, лишь бы найти разгадку.

Выйдя из дома, он пешком дошел до следующей автобусной остановки, где стояла будка телефона-автомата. В чем Георгий был точно уверен, так это в том, что его домашний номер обязательно прослушивается. Поэтому и собирался перезвонить в морг с уличного телефона. Взял трубку Лазаренко.

– Михал Исакич, извините, не мог говорить, – вместо приветствия сказал Георгий.

– Ничего, я понимаю… Так вот… – Старик замолчал, собираясь с мыслями. – Вы знаете, есть два совпадения. У одного сотрудника дежурства приходились на два случая из тех трех, когда случились пропажи. Правда, он у нас сейчас не работает. Уволился. Знаете, такой довольно строптивый молодой человек. И что странное, у него были очень неприязненные отношения с Любой… Ну помните, я вам говорил о наших модницах.

– Да-да. У вас есть его адрес?

– Сейчас найду…

Пока Лазаренко рылся в своих записях, Георгий снова задумался об игре, в которую вступил. Лазаренко – пока единственный его козырь. Но если он вышел на заведующего, то же могут сделать и московские конкуренты. Но, впрочем, еще есть возможность сыграть на равных, а там и в дамки выйти. И уж в любом случае делиться информацией он ни с кем не собирается. Если же вдруг всплывет наружу, что он пытался что-то утаить от коллег, всегда можно будет отбрехаться.

– Вы знаете, – услышал он расстроенный голос Лазаренко. – Не могу найти. Может быть, попозже? В крайнем случае, я визуально помню дом, где он живет.

– Да, конечно, – сказал Георгий.

Ему было бы достаточно имени и фамилии бывшего работника, чтобы установить адрес его места жительства, но в действительности Георгию нужен был старик. Сейчас главное, чтобы незваные гости не успели его выловить. Он решил надавить на Лазаренко:

– Михал Исакич, дело очень серьезное, гораздо более серьезное, чем вы можете себе представить. К вам никто другой не приходил, кроме меня?..

– Нет… – Стариковский голос прозвучал испуганно.

– Мы могли бы вечером вместе прогуляться к этому вашему бывшему сотруднику. Вы ведь знаете его в лицо, а я нет. Но уйти с работы вам нужно прямо сейчас.

– Но как я уйду? – растерялся старик.

– Скажитесь больным, найдите где отсидеться до вечера. Я подъеду. Есть у вас такое место?

– Я могу у дочери побыть. Она одна живет. Это за вокзалом, на той стороне. Путейская улица, дом шесть. Но вы действительно считаете, что мне стоит так поступить? Я ведь, знаете, вроде как преступления не совершал…

– Да, я так считаю! – твердо ответил Георгий. О том, что он ведет свою игру, Лазаренко лучше не знать. Если заведующий согласится, тогда в запасе есть как минимум день. Вполне хватит, чтобы ответить хотя бы на некоторые вопросы.

– Хорошо, если вы так настаиваете, – голос Лазаренко уже не казался испуганным, скорее озадаченным. – До завтра меня никто не хватится. Но вот завтра…

– Михал Исакич, давайте доживем до завтра! – намеренно запугивая, надавил Волков. – Запритесь в доме дочери и никому не открывайте. Никому! Там есть звонок? Я позвоню четыре раза. Короткий, длинный, два коротких. Буква «Л» в азбуке Морзе. Лу-наа-ти-ки… Лу-наа-ти-ки…

Подумав, как бы Лазаренко не посчитал его за сумасшедшего, Георгий положил трубку и взглянул на часы. Опять опаздывает. Интересно, шеф сегодня тоже ничего не скажет по этому поводу?

Но торопиться на службу он и не думал. Побрел по улице, засматриваясь на полупустые витрины магазинов, читая развешанные повсюду плакаты, славящие партию и мудрость решений съездов. Купил «Советский спорт», но, чтобы не таскать газету в руках, сунул во внутренний карман. Немного задержался у здания кинотеатра, где на щите красовался плакат фильма «Синьор Робинзон» и суетились явно не торопящиеся в школу подростки, бурно обсуждавшие, как прорваться на вечерний сеанс, если ясно написано, что «до шестнадцати» не разрешается. Масла в огонь подливали те, кому уже повезло увидеть запретный фильм, и, сами корчась от смеха, показывали запомнившиеся сценки.

От кинотеатра Георгий направился дальше, через сквер, мимо художественной школы, где в окнах, выходящих на улицу, были выставлены на обозрение прохожих детские рисунки. Ничуть не испытывая угрызений совести, он долго и старательно изучал ребячье творчество, пришел к выводу, что страна неиссякаемо богата талантами, и поделился этим замечанием со случайным прохожим, которому тоже оказалась не чужда тяга к прекрасному. Ничуть не зная друг друга, они еще минут десять поболтали о погоде и прочих малозначительных вещах, пожали руки и разошлись, каждый в свою сторону.