Книга Обнаженная для тебя - Сильвия Дэй

— Это не больно-то осмотрительно. Событие весьма заметное.

— Ну и что?

Гидеон подошел поближе и потрогал пальцем мой локон. В голосе его слышалось опасное урчание, от которого я задрожала как в лихорадке. Я ощущала тепло его большого, крепкого тела и вдыхала насыщенный мужской запах его кожи. С каждой минутой его чары воздействовали на меня все сильнее.

— Люди начнут строить ненужные догадки, моя мама в первую очередь. Она уже чует твой холостяцкий запах.

Наклонив голову, Гидеон прижался губами к изгибу моей шеи.

— Да плевать мне на то, кому что взбредет в голову. А с твоей мамой я как-нибудь слажу.

— Если ты так думаешь, то просто плохо ее знаешь, — задыхаясь, произнесла я.

— Заеду за тобой в семь.

Его язык прошелся по бешено пульсировавшей жилке на моей шее, и я вконец растаяла, а когда он привлек меня ближе, мое тело обмякло. Но даже при этом мне удалось выдохнуть:

— Я еще не сказала «да».

— Но и «нет» не скажешь. — Он ухватил зубами мочку моего уха. — Я тебе не дам.

Я открыла рот с намерением возразить, но он впился в него губами, заткнув с помощью жаркого, влажного поцелуя. Неспешные, смакующие движения его языка вызвали у меня нестерпимое желание того, чтобы он проделал то же самое у меня между ног. Я вцепилась руками ему в волосы и изогнулась дугой, когда он сжал меня в объятиях.

Как и в его кабинете на работе, я оказалась лежащей на диване, прежде чем осознала, что он меня туда перенес, а мой удивленный вздох перехватили его губы. Его ловкие, умелые пальцы расстегнули халат, и он стал мягко, ритмично массировать ладонями мои груди.

— Гидеон…

— Ш-ш-ш. — Он посасывал мою нижнюю губу, в то время как его пальцы покручивали и потягивали нежные соски. — Я с ума схожу, зная, что под халатом ты голая.

— Ты заехал не… О! О! Боже…

Его рот блуждал по моей груди, и меня бросило в жар, а на коже выступили капельки пота. Мечущийся взгляд упал на стоявшие на телевизоре часы.

— Гидеон, нет!

Он приподнял голову и взглянул на меня потемневшими глазами.

— Знаю, это безумие. Я не… Мне этого не объяснить, Ева, но я должен добиться твоего согласия. Я об этом без конца думаю, уже не первый день.

Он запустил руку мне между ног, и они бесстыдно раздвинулись, слишком уж возбуждено было мое тело. Я горела как в лихорадке. Другая его рука продолжала мять мои груди, отчего они набухли и сделались невероятно чувствительными.

— Ты у меня такая влажная, — промурлыкал он, раздвигая пальцами мою промежность. — Здесь ты тоже прекрасна: розовая, бархатистая. Такая мягкая. Ты ведь сегодня не делала эпиляцию, правда? — (Я покачала головой.) — Слава богу. Кажется, мне десяти минут не вытерпеть, не прикасаясь к тебе, а о десяти часах и говорить нечего.

Его палец осторожно проскользнул в меня.

Глаза мои закрылись. Я ощущала себя очень уязвимой: я лежала распростертая, нагая, во мне был палец мужчины, чья осведомленность насчет бразильской эпиляции указывала на интимнейшее знание женщин. Мужчины, остававшегося полностью одетым и стоявшего на коленях на полу рядом со мной.

— Какая ты ладная. — Палец Гидеона подался назад, а потом вновь мягко погрузился в меня. Спина моя изогнулась, когда я страстно обвилась вокруг него. — И полна желания. Скажи, ты давно трахалась в последний раз?

Я тяжело сглотнула.

— Не до того было. Куча дел: диссертация, поиски работы, переезд…

— Тогда понятно.

Он вытащил палец, а потом ввел мне во влагалище уже два, и я не смогла сдержать сладострастный стон. У этого мужчины были уверенные и умелые руки, которыми он брал все, что хотел.

— Ты противозачаточные средства используешь?

— Да. — Руки мои вцепились в края подушки. — Конечно.

— Я покажу тебе, на что способен, и ты сделаешь то же самое, когда дашь мне войти в тебя.

— О господи, Гидеон…

Я задыхалась, мои бедра бесстыже изогнулись, подаваясь навстречу его похотливым пальцам. Ощущение было такое, будто я оказалась на грани спонтанного самовоспламенения.

Такого возбуждения я еще в жизни не испытывала. Потребность в оргазме чуть ли не сводила меня с ума. Если бы сейчас вошел Кэри и застал меня извивающейся в гостиной, в то время как Гидеон трахает меня, то я даже не вздрогнула бы.

Гидеон тоже тяжело дышал. Его лицо раскраснелось от вожделения, обращенного на меня. Я же всего-навсего беспомощно откликалась на его похоть.

Его рука сместилась с моей груди на щеку и провела по ней.

— Э, да ты покраснела. Я тебя шокировал.

— Да.

От его улыбки, распутной и довольной, у меня стеснило грудь.

— Я хочу чувствовать в тебе свою сперму, когда трахаю тебя. Хочу, чтобы и ты чувствовала в себе мою сперму, думая о том, как я выглядел и какие звуки издавал, когда изливал ее в тебя. Потому что, думая об этом, ты будешь с нетерпением ждать, когда я стану проделывать с тобой это снова и снова.

Лоно мое трепетало вокруг его движущихся пальцев, а непристойности чуть ли не доводили до оргазма.

— Ева, я намерен расписать тебе способы, какими хочу, чтобы ты меня ублажала, и ты усвоишь их все… Используешь их все, и у нас будет самый взрывной, первобытный, ничем не сдерживаемый секс. Ты ведь это и сама знаешь, верно? Чувствуешь, как это у нас будет.

— Да, — выдохнула я, схватившись за груди, чтобы унять боль в напрягшихся, затвердевших сосках. — Пожалуйста, Гидеон.

— Ш-ш-ш… Я получил тебя. — Большим пальцем он мягкими круговыми движениями массировал мой клитор. — Смотри мне в глаза, когда будешь кончать.

По мере того как он разминал мой клитор, неспешно, ритмично, то погружая, то извлекая пальцы, мое внутреннее напряжение возрастало с невероятной силой.

— Ну, давай, Ева, — приказал Гидеон. — Сейчас!

Я дошла до оргазма: взвизгнула, вцепилась в подушку так, что побелели костяшки пальцев, и подмахнула бедрами навстречу его руке, совершенно забыв о чем-либо похожем на стыд или стеснение. Я смотрела ему прямо в глаза, не имея сил отвести взгляд, полыхавший яростным мужским торжеством. В этот момент он владел мною. Я сделала все, как он хотел. И он это знал.

Меня, пульсируя, пронизывало обжигающее наслаждение. Кажется, сквозь рев крови в ушах слышался и его хриплый голос, но слов разобрать я не могла, а потом он закинул одну мою ногу на спинку дивана и приник ртом к промежности.

— Нет… — Я попыталась оттолкнуть руками его голову. — Не могу!

Все во мне слишком набухло, было слишком чувствительным, однако, когда его язык, подрагивая, коснулся моего клитора, меня снова, даже сильнее, чем в первый раз, захлестнуло желание. Он облизывал мою трепетавшую половую щель, дразня меня, искушая обещанием нового оргазма, хотя я знала, что он не может наступить опять так быстро.