Книга Сторожевой корабль - Джеймс Л. Нельсон

среди пиратских команд.

А их было много. Война короля Вильгельма закончилась за два года до этого, и все крупные державы Европы вернулись к своему обычному беспокойному миру. Во время этой войны, как и любой войны, люди с пиратскими наклонностями использовались в качестве каперов, грабя вражеские корабли по каперским свидетельствам своего монарха. Это было совершенно законно и даже патриотично.

Но с подписанием мира в Каско некоторые каперы не бросали свое доходное ремесло. Многие из них продолжали совершать набеги на торговые суда. Но теперь это называлось пиратством, и корабли любой национальности для них были дичью. И те, кто надеялся на захват богатых табачных судов, отправлявшихся из Вирджинии и Мэриленда, и более богатых торговцев, прибывавших из Англии с английскими товарами, все собирались на острове Смита.

Аллэйр отлично знал это, поэтому он так тщательно избегал этого места. Бикерстафф и Марло тоже это знали, и именно поэтому они здесь и находились.

Им потребовалось два часа, чтобы пробраться вверх по холмистой внутренней части острова, двигаясь медленно, ожидая сигналов от Короля Джеймса и ища укрытия, чтобы не попасть в поле зрения дозорных, которые находились на той стороне острова. К тому времени, как они подошли к дальним хребтам, спускавшимся в гавань, солнце уже садилось за их спинами. Любой, кто смотрел бы в их сторону, видел бы только его лучи, эффективно скрывавшие их из поля зрения.

— Их не так много, как я думал, — сказал Марлоу Бикерстаффу. Они лежали на животе среди высокой травы и небольшой дубовой рощице и смотрели вниз, на гавань в трехстах ярдах от них. Там стоял на якоре только один корабль, его стеньги и рангоуты светились оранжевым в вечернем свете.

Судно было крупным, по оценке Марлоу, в несколько сотен тонн, и на нем просматривалось около двадцати больших орудий.  На ее флагштоке не развевался флаг, но им и без флага было понятно, чей это был корабль. 

Он мог бы быть и военным, глядя на его вооружение и людей, но на военном корабле навряд ли реи были бы перекошены, палуба завалена мусором, а паруса висели, как белье, наспех развешанное перед дождем.  Марлоу и Бикерстафф знали кто такие пираты, и все указывало на то, что это были именно они.

Большая часть песчаного берега находилась в тени, но не настолько темной, чтобы они не видели, что там происходит. Там было, по крайней мере, сто человек, полностью занятых. Некоторые переправляли припасы, добычу и оружие с корабля, стоящего на якоре, и складывали их на песок.  Другие собирали дрова для большого костра, вокруг которого позже будут готовить обед и совершать свои пьяные ритуалы.

— Я полагаю, что они собираются его кренговать, — сказал Марлоу.

— Похоже, на то. Заметь, на борту не осталось и половины пушек.

— Вижу. Это нам на руку. Я не представляю, что они возьмутся за установку батарей на берегу. Сомневаюсь, что они знают, что теперь я командую морской стражей.

— И когда они узнают об этом, я сомневаюсь, что они сильно обеспокоятся.

— Согласен, — сказал Марлоу.

— В любом случае, похоже, что они пробудут здесь долго.  Думаю, по крайней мере, неделю, прежде чем снова отправятся в море.

— И когда они снова выйдут в море, — сказал Марлоу, —для большинства из них это будет последнее путешествие, которое мы поможем им совершить.

— Ну, Марлоу, ты становишься прямо поэтом. А теперь позволь мне остановить тебя, пока ты не опозорился еще больше.

Марлоу улыбнулся, его лицо почти потерялось в глубоких тенях ночи. — Вполне, — сказал он и вдруг почувствовал присутствие какого-то человека прямо позади себя. Он перевернулся и схватился за пистолет. Там стоял Король Джеймс. Они не слышали, как тот подошел.

— В сотне ярдов в ту сторону есть наблюдательный пункт, — Король Джеймс указал на север, — и еще один там на дальнем гребне. Но они все пьяны.

— Отлично. — Марлоу на мгновение замолчал, ожидая, пока его биение его сердца придет в норму.

— Давайте обсудим стратегию, а затем уйдем отсюда.

Когда, наконец, был учрежден «Плимутского приз», Марлоу оставалось только благодарить Господа за то, что им не пришлось выводить ее в открытое море.

Он и Бикерстафф вернулись на следующий день после разведывательной вылазки и обнаружили, что лейтенант Рейкстроу приложил огромные усилия и заставил людей поработать. Нижние ванты были установлены на полную катушку, хотя и осторожно, чтобы не ранить еще больше прогнившие мачты, и заново зачернены. Корабль был выскоблен от носа до кормы, а некоторые паруса на нем были заменены запасными, по крайней мере, те, которые были в еще худшем состоянии, чем первые. Не было запасной веревки для замены ходовой части, но, по крайней мере, большая ее часть была перекручена встык.

— Думаю, это все, что мы смогли сделать, сэр, с тем, что у нас есть на борту, — сообщил Рейкстроу, стоя рядом со своим новым капитаном на квартердеке, когда берега реки Джеймса проплывали мимо. — Мне не хочется это говорить, сэр, но я хотел бы найти веский повод, что кораблю требуется капитальный ремонт

Его одежда, как заметил Марлоу, стала опрятнее, чем прежде. На нем был новый сюртук и треуголка. Казалось, он стал прямее.

— Не бойтесь так говорить, лейтенант. В этом вы совершенно правы, и мы займемся им, как только сможем. Ошибка Аллэйра заключалась в том, что он многое требовал, ничего не давая взамен. Скоро мы докажем колонии, что они не смогут обойтись без нас, и тогда нам дадут все, что нам нужно.

— Да, сэр, — сказал он. — Но пожалуйста, скажите сэр, что мы будем делаем дальше?

— В свое время, лейтенант, в свое время.  - Марлоу не нужно было, чтобы слухи о его планах достигли нижней палубы, а то людям внизу пришлось бы провести следующие два дня в смертельном страхе.

Марлоу знал о смертельном страхе. Он знал страх, который могли вызвать пираты, и лучше других знал, чем подтверждался этот страх. Он видел рты, набитые горящей паклей, живых мужчин, изрезанных стеклом разбитых бутылок, женщин с отрезанными грудями и изнасилованных до смерти.

Но это проделывали не пьяные головорезы с острова Смита. Это проделывал другой человек, и в другое время, и он давно выбросил его из головы. Он боялся этого человека, но его не было среди тех, с кем ему предстояло столкнуться.

И