Книга Уж замуж невтерпеж - Ирина Щеглова

Наконец разрезали свадебный кулич. Тысяцкий разносил куски кулича на подносе по всем гостям. Молодожены падали в ноги родителям с просьбой благословить их на брачное ложе. После этого тысяцкий и сваха в сопровождении шума и музыки отводили молодых обратно в сенник.

* * *

У жены тоже есть не очень приятное воспоминание, связанное со свадьбой. В ее семье пышных свадеб не праздновали. Не принято было. Когда выходили замуж мамины сестры, собрались самые близкие родственники, посидели за столом, поздравили, на том и дело кончилось. Средняя мамина сестра и ее муж сразу же после росписи укатили на юг. А младшая с мужем — уехали по распределению.

Были и еще какие-то свадьбы, куда маленькую Аню брали с собой родители, но там тоже все происходило очень просто, а невеста отличалась от других женщин и девушек только тем, что у нее на макушке был приколот клочок капрона, видимо, изображавший фату. На свадьбах было весело и интересно, лимонада — залейся! Сладкого — немерено. И, главное, никто его не ел. Детям накрывали отдельный стол, они объедались сладким, играли, танцевали до изнеможения и засыпали вповалку. Поздним вечером родители разносили их спящих по домам.

Потом свадьбы кончились, потому что мамины и папины друзья все переженились. И Аня как-то забыла, что такое свадьба.

Было ей лет тринадцать, приехала она к деду с бабушкой на летние каникулы. Поселок, где они жили, раньше был селом. Да, в общем, так селом и остался, только название поменял. На селе свадьбы всегда гуляли осенью. Аня приезжала летом и долгое время их не видела.

Но в тот год попала, как говорится, под раздачу. Выходила замуж молоденькая соседка — девятнадцати лет. Ее парень пришел весной из армии и настоял на немедленной женитьбе.

Аниных деда с бабушкой пригласили — во-первых, соседи, к тому же дед занимал начальственный пост. С утра к соседским воротам начали подъезжать разномастные машины, украшенные лентами, куклами и кольцами на капотах. Взбудораженная толпа высыпала на дорогу, глазели на свадебный поезд, ждали молодых. Наконец тех вывели, посадили в разные машины и укатили. Дед с бабушкой принарядились и чинно отправились к ЗАГСу.

Аня тоже выходила на улицу, посмотрела на машины и людей, пожала плечами, не придав происходящему большого значения.

До самого вечера через улицу сновали туда-сюда озабоченные женщины в фартуках, с кастрюлями, сковородками и всевозможной посудой. То и дело подъезжал кто-нибудь на машине, выгружали водку, поддоны с хлебом и выпечкой, мешки, упаковки, коробки.

В воздухе плыл сладковато-сивушный запах самогона, чеснока, разварной свинины и кисловатый дух салата оливье.

Постоянно кто-то входил в дом и спрашивал у бабушки, можно ли взять стулья, стопки, тарелки, вилки-ложки. Скоро вынесли все подчистую.

Вечером дед с бабушкой настояли на том, чтоб внучка нарядилась и отправилась вместе с ними к соседям.

Столы были накрыты прямо во дворе, под вишнями. Наскоро сбитые из досок, покрытые разноцветными клеенками, обставленные разнокалиберными стульями, табуретами, лавками. Аня скромно примостилась с краю, вместе с молодежью. На столы стали передавать горячую лапшу, миски с холодцом…

Молодых Аня почти не видела. Гостей было очень много, сразу начались тосты и пожелания. Кричали «горько». Где-то там, за вишневыми ветками, сидели молодожены, наверное, они целовались.

Парни, чуть старше Ани, стащили бутыль с самогоном и распили ее, разливая под столом. Гости удивительно быстро осоловели, затянули нестройными голосами песню про мороз. Взвизгнула гармошка, пьяный гармонист грянул «Матаню». Кто-то вскочил из-за стола и пустился в пляс, а кто-то уронил голову на руки и уснул. Там, за вишнями, все еще чествовали молодых, а здесь о них почти не вспоминали. Два мужика с красными лицами вдруг бросились друг на друга с кулаками. Но уронили визжащую тетку. На задир с удовольствием набросились остальные и чуть не затоптали лежащую. Кто-то положил на Анину коленку горячую ладонь, дохнул перегаром…

Не дожидаясь окончания веселья, Аня встала и потихоньку удалилась.

Всю ночь она вздрагивала от пьяных криков под окнами.

А наутро, проходя мимо соседского забора, увидела развешанные простыни…

«Зачем вешать на всеобщее обозрение грязные простыни? — удивилась Аня. — Что они там, совсем перепились, не соображают ничего?»

Ближе к полудню праздник возобновился, правда, уже не так шумно, как вчера. Гости приходили, опохмелялись, закусывали и уходили.

Молодую жену Аня увидела на третий день. Пришла к подруге, а та сидела на скамеечке рядом с новобрачной, шушукались. У молодой жены вид был несколько ошарашенный. Она сидела, поджав босые загорелые ноги, и казалась совсем юной в простом ситцевом халатике. Аня смутилась, поздоровалась, присела рядом. Соседка, отвернув воротник халатика, продемонстрировала Аниной подружке огромные синяки на шее. Снова зашептала что-то горячо в самое ухо. Подружка покраснела, взглянула на Аню и замолчала, опустив глаза.

— Я помешала? — Ане стало неловко.

— Помешала, — язвительно передразнила подружка. — Тебе еще рано про такое знать.

«Про какое?» — не поняла Аня, но вслух не спросила. Новобрачная суетливо встала:

— Ой, мне пора, я на минутку выскочила… А то сейчас хватятся…

И убежала, топоча в пыли крепкими пятками. Аня сочувственно посмотрела ей в след.

— Ее что, били? — спросила у подруги.

— Били! — фыркнула возмущенная девушка. — Вот дура-то! Кто ее бил?! Засосы у нее, ясно!

Куда уж Ане было понять про большую любовь…

Она встретилась как-то с мужем соседки, года четыре минуло. Проходила мимо. А он с «друзьями» сидел на скамейке, пили. Аню узнали, окликнули.

— Че, соседка, гордая? Не здороваешься?

Она подошла, поздоровалась. Молодой муж успел дважды стать отцом. Но своих привычек не поменял, все так же шатался с холостыми друзьями по поселку, не работал и выглядел гораздо старше своих двадцати с небольшим. Испитое красное лицо, длинные сальные пряди волос цвета старой соломы…

Аня вспомнила тот летний день, и юную жену в ситцевом халатике, и страшные синяки на ее шее. Она почувствовала непреодолимое отвращение.

— Ты-то здесь чего сидишь? Шел бы домой, к семье! — брезгливо процедила сквозь зубы.

— Строгая, — усмехнулся молодой муж.

— Какая есть.

— Выпей с нами? — И он подвинулся, давая место, похлопав рядом с собой ладонью.

— Спасибо, нет!

Она развернулась и быстро пошла прочь. И до сих пор не может вспоминать без содрогания «настоящую сельскую свадьбу».

* * *

Сельская свадьба редко проходила без массовой драки, а то и поножовщины. Причем гости впоследствии с удовольствием вспоминали, кто кому набил морду. В деревне событий мало, а потому свадьбы, похороны, проводы в армию долго не забываются.