Книга За день до нашей смерти: 208IV - Alex Shkom

на глазах верзилы стояла влажная пелена, которой охотник ни разу не верил. — В Эволюцию. С… С первых дней нашего самостоятельного детства он был лидером — у него были нужные качества, и он любил командовать. Я же был рад исполнять. И мы… нам было весело. Мы были настоящей командой, а не тем, что из себя представляют все головорезы в этой грёбаной секте докторов и каннибалов… А теперь — вот он я, — пока мужчина рассказывал, Хантер наблюдал в окно за приближающимися фигурами. — Сижу у разбитого корыта, прикованный к какой-то трубе, и говорю всё это человеку, который убил моего брата и для… для которого… я не… не представляю пользы…

Двое исчезли в соседнем доме и уже через несколько минут вылетели оттуда, направляясь в сторону «нужного». «Момент настал», — подумал Уилл.

— Кричи!

— Ч… чего?

— Нет времени! — наёмник выхватил револьвер и выстрелил прямо у уха пленника.

С уст мужчины непроизвольно сорвался крик, а когда он очухался — Уильяма уже не было рядом.

— Эл, ты здесь?! Эллиот? — послышались крики снаружи здания.

— Да… Да, я здесь! Этот куда-то исчез, осторожнее!

Послышался выстрел, и окошки в двери влетели в дом вместе с рамами. Следующий выстрел снёс часть двери у замка так, что дверь открылась с одного удара ноги. «Она ведь была не заперта, олухи…» Осмотрев каждый уголок с входной двери, один из них — незнакомец — почти шёпотом спросил у неизведанного:

— Эл, ты где?

— Второй этаж, — послышались крики испуганного центнера мышц. — Осторожно. Этот тип, что взял меня, — настоящая тень.

— Ага, гребучий ниндзя, мать его.

— Тихо, Ч. Он, должно быть, здесь — сидит в засаде.

Начался медленный и монотонный обыск первого этажа. Переворачивая мебель, раскидывая шкафы и выкидывая предметы первой надобности из ванной, двое каннибалов обыскивали помещение. Под удар попадало всё: начиная от старой кожаной куртки, заканчивая портретом собаки. Настала очередь подвала. Один из наглых нарушителей частной территории потянулся к ручке и, к удивлению своему, обнаружил, что вход на нижний этаж здания заперт.

— Тут заперто!

— А что тут? — спросил Чарльз, проверяя «достаточно большие» кухонные шкафы на предмет наличия противника.

— Ну… типа, вход в подвал. Важное, знаешь ли.

— Эй, парни! — донеслось сверху. — Я вообще-то всё ещё здесь. Может быть, сначала развяжем меня, а потом втроём всё осмотрим?

— Звучит логично. Пошли. Только ме-е-едленно.

Они нашли лестницу и действительно медленно, с большой осторожностью стали подниматься наверх. На одной из ступеней раздался треск стекла — разбитый хрустальный бокал. Напарник Чарльза наклонился и потянулся к осколку.

— Какого х…

Выстрел. Отстреленные части лица незнакомца ударились о потолок и, оставляя кровавые пятна, улетали в тёмную пропасть. Куски кожи и рёбра отлетали на верхние ступеньки, неприятно постукивая при каждом падении, а бьющееся в конвульсиях тело падало на ошарашенного напарника, идущего позади. Изо рта Чарльза вырвался визг настолько пронзительный, насколько вообще способен визжать тридцатилетний мужик. В ту же секунду он скинул тело вниз и побежал прочь, но на одной из ступеней вновь послышался выстрел. Земля ушла у мужчины из-под ног, и «Ч» так же провалился в бездну. Там, в этой самой бездне, вновь послышались звуки ударов — падающие тела нелепо бились о ступени в подвал. Через мгновение затишья свет ослепил комнату.

Отойдя от генератора, который, как оказалось, питал подвал и весь дом, наёмник направился к жертвам. Один из них, напарник каннибала, был мёртв. Передняя часть его головы отсутствовала, выставляя перемолотые дробью мозги напоказ. Забитый волосами кроваво-розовый орган мысли, казалось, всё еще пульсировал, но эта была лишь иллюзия. Целый, на удивление, язык подергивался, как и гортань, сплёвывая зубы. Отсутствовала и передняя часть торса — не было груди, и лишь вырванные с мясом рёбра обнажали ярко-оранжевые лёгкие. Не было части живота, с которой вывалилась требуха длиною в несколько метров. Но самое жестокое во всей этой картине было то, что самый ненасытный каннибал в истории Хантера всё еще дышал, лежа на животе — Чарльз был жив.

— Я… я не чувствую ног, — такими были первые его слова. — Где… где мои ноги?

— Они на месте, — ответил ему наёмник. — Очень жаль, что ты не чувствуешь того, что от них осталось.

Тот перевернулся с живота на спину и взглянул вниз: на куске кожи левой ноги болталась ступня, напрочь перебитая дробью. Из икры ручьями лилась кровь, но никаких болевых ощущений он не переживал. Правой ноги не было до колена вовсе — то, что когда-то было икрой, теперь представляло из себя конструктор из кусков вен, артерий, мышц, жира и костей — даже Хан удивлялся тому, как всё это еще не отвалилось. К мужчине текли струйки собственной крови.

— Почему я… не чувствую? Это? Это… ощущение? — спросил он, смотря на своё отражение в крови — блёклое тёмное пятно.

— Твоё лицо болит? — спросил второй, смотря царапину на щеке Чарльза.

— Да. Да, болит, — испуганно ответил людоед.

— Это хорошо. Прощай.

В эти секунды, когда Уильям отвернулся от своего соперника, он мог буквально чувствовать то отчаяние, что исходило от него. Словно запах, шаг за шагом он становился всё сильнее, всё насыщеннее.

— Стой!.. Что со мной?!

— Мне повезло. Я хотел убить тебя и твоего дружка, но ты, похоже, падая, ударился копчиком или хребтом — ходить ты больше не будешь, ты умрёшь здесь.

Глаза мужчины налились паникой и кровью. Он попытался потянуть за ремень своего ружья, но не нашёл его. Тем временем Хантер крутил в руках классическую двустволку. «Это ищешь? — взглядом говорил наёмник. — Конечно, это».

— Вот что сейчас будет: я заряжу это оружие ровно одним патроном, кину его тебе и запру эту дверь. Мне плевать, на что ты потратишь эту пулю, но подумай хорошенько, потому что давать такому ублюдку даже один шанс — это большая роскошь. Второе ружьё можешь не искать — отлетело на второй этаж вместе с парой пальцев.

С этими словами Уилл запустил двуствольный обрез во врага, выключил свет и запер дверь. Поднимаясь на второй этаж и перепрыгивая дыры в лестнице, мужчина заметил, как «Ч» пытался доползти до оружия, но его это уже не волновало. Войдя в комнату с пленным, он увидел лишь ошарашенное лицо Эллиота