Книга Вспять. Хроника перевернувшегося времени - Алексей Слаповский

Писатель В. Чяпулов оказался в странном положении. Да, он стал лауреатом премии, присуждаемой за лучший рассказ о народных талантах, результаты огласили второго октября вечером. А четвертого он получил на банковский счет премиальные деньги (удивительная оперативность!). Пятого и шестого тратил их направо и налево, особенно на подарки жене, очень его поддерживавшей в творческой работе. Потом время повернулось. Подарки исчезли, деньги на счет вернулись и тут же испарились. И вот третье октября, он проснулся похмельный и счастливый, потом подумал: минутку, а как же будет завтра, то есть вчера, то есть второго? Повторно, что ли, объявят лауреатом? Непонятно!

Кстати, это смущало и членов жюри: что за соревновательность, если результат заранее известен? Может, дать премию кому-то другому? Но с какой стати? И практический вопрос: организовывать ли вообще церемонию объявления и вручения, если все уже объявлено и вручено? Непонятно!

Их бы заботы тем писателям, художникам, композиторам, у которых каждый день не исчезали написанные строки и картины, сочиненная музыка! Они были просто в отчаянии, пытались восстановить по памяти, но на следующий день исчезало и восстановленное, и созданное раньше.

Были новости и о самом животрепещущем. В частности, широко опровергались, тем самым распространяясь, еще слухи о том, что перевернулась Земля. Появились утешительные известия о способах приноровиться к изменениям. Некоторые, поняв, что нет смысла хранить и приумножать капиталы, которые всё равно исчезнут, бросились покупать вещи и продукты. Продукты немедленно съедались, вещами интенсивно пользовались. Гоняли, например, на дорогих спортивных машинах, частенько разбивая их — просто из озорства и куража. Торговые компании не спешили радоваться такому спросу: ведь выросшая в разы выручка завтра, то есть вчера, уменьшится до прежнего уровня. Но и не огорчались: большинство товаров тоже вернется, те же спортивные автомобили будут целехонькими красоваться в торговых залах потому, что так было во вторник, второго.

Анатолий, как и рассчитывал, оказался ночью в Придонске, в лучшей гостинице города, рядом с Анастасией. И даже не рядом, а вместе. И не просто вместе, а слитно.

Он этого ждал, он помнил, когда был миг слияния (многие мужчины в эти моменты почему-то смотрят на часы — так полководцы фиксируют время начала сражения), а у женщин со временем другие отношения: Анастасия помнила, что было, прикрепленность же этого было к каким-то абстрактным цифрам ее абсолютно не интересовала. Поэтому, когда пробили антикварные часы в родительском доме и она немедленно перенеслась из своей спальни в гостиницу, где увидела не звездное небо над головой, а потное трудолюбивое лицо Анатолия. Ей стало неловко, у нее возникло ощущение, что всё происходит с нею, но без ее участия. И она уперлась руками в грудь жениха.

— Настя, Настя, Настя, — горячо зашептал Анатолий. — Милая моя, хорошая, сейчас, сейчас!

Анастасия пожалела Анатолия, отвернулась и закрыла глаза, предоставив ему свободу действий.

«Но почему я ничего не чувствую? — подумала она при этом. Я же люблю его. То, что происходило здесь в среду, нравилось мне, почему не нравится сейчас? Вернее, не то чтобы не нравится, а как-то… Как-то почти все равно… То есть не все равно, а как-то… Как-то странно. Может, меня смущает фатальность: если это было, значит, опять должно быть? Получается, ничего не зависит от моей воли.

Да, в этом дело. Во вторник вечером, я помню, все началось по взаимной страсти, красиво и романтично. А сейчас — хочешь ты, не хочешь, а оно — вот оно».

Анатолий, застонав, упал рядом, тяжело дыша и победно улыбаясь.

Анастасия встала и пошла в душ.

Значит, уже что-то меняется. В прошлую среду они долго еще обнимались — сначала отдыхая, а потом вторично доведя себя до исступления. Теперь не так. Она стоит под душем, теплые струи воды смывают следы, и не хочется возвращаться в комнату.

В ванной все по высшему разряду, будто и не Придонск, а заграница — научились. Стильная керамика на полу и на стенах, ручки душа латунные, под старину, белые большие полотенца, два халата на вешалке, душистый гель в пакетиках. Но почему подташнивает от всего этого? А потому, быть может, что в ту среду, настоящую среду, Анастасия оказалась здесь впервые и ей все было интересно уже из-за своей новизны. И стены, и ручки, и гель с приятным запахом. Все казалось важным, немножко роскошным (Анастасия это любила), она, помнится, надорвала пакетик с гелем и обрадовалась, что он зеленый — один из ее любимых цветов, зеленый с прожилками жемчужного цвета, вылила на ладонь, полюбовалась малахитовой лужицей и провела по коже, ощущая двойную гладкость — кожи и геля. А теперь все кажется подержанным, уже использованным — и ощущения тоже словно подержанные. Анастасия разорвала пакетик. С чего она взяла, что этот густой и приторный запах приятен? Чем ей понравился этот химический оттенок зеленого с этими отвратительными прожилками? Анастасия брезгливо, двумя пальцами, бросила пакетик в пластиковое ведерко, что стояло в углу. Не попала — пакетик плякнулся об пол с живым звуком, как мутировавшая до неузнаваемости лягушка, потекла жидкость, похожая на зеленую кровь чудовищ из фильмов ужасов.

Тут Анастасию стошнило уже по-настоящему.

Анатолий ждал ее, раскинувшись, как идеальная фигура на рисунке Леонардо да Винчи. Анастасия хорошо помнила этот рисунок, где у человека как бы четыре руки и четыре ноги в разных положениях. А ведь так оно и есть — Анатолий лежит одновременно и сегодняшний, и тот, из прошедшей среды. То есть их, Анатолиев сегодняшнего и тогдашнего, как бы двое. От этого с ума сойдешь.

Анатолий с ума не сходил. Пока Анастасия была в душе, он успел опять любовно проголодаться. Он смотрел на нее, вышедшую из ванной в халате, белую, как ангел, и радовался за себя, что стал владельцем этой красоты, и представлял зависть тех, кому повезло бы увидеть, как Анатолий обладает Анастасией. Нет, в самом деле, подумал Анатолий, люди в своем прогрессе отношений наверняка дойдут до того, что отбросят ложный стыд и будут заниматься тем, что им приятно, на глазах у всех. Нравится же нам ехать на красивой машине и ловить завистливые взгляды? Вот и любовью с красивой женщиной почему не заняться на глазах у вздыхающих мужчин? Это повышает самооценку, стимулирует…

Он лежал с закрытыми глазами. Так было в прошлый раз: закрыл глаза, лежал, ждал, а потом губы Анастасии прикоснулись к телу, будто ласковым током ожгло…

Услышал какие-то звуки, открыл глаза.

Анастасия одевалась.

— В чем дело?

— Не знаю.

— Ты меня не разлюбила, случайно? — спросил Анатолий иронично.

— Нет.

— А в чем дело?

— Не знаю. Как-то все неправильно. Будто все заранее уже известно.

— Ну и что? Женщины обычно любят стабильность. А нам эта стабильность как минимум на месяц обеспечена, если время не повернется.

На месяц? Почему на месяц? — удивилась Анастасия. А, ну да, месяц назад они впервые сблизились. Вот что он считает стабильностью и, возможно, самым главным. Для нее же главное началось раньше — месяца три назад, когда почувствовала, что хочет быть с этим человеком. Но не бросилась сразу к нему, пожила с этим чувством ожидания и терпения, предвкушения и сомнений, которые иногда искусственно в себе вызывала… Теперь этого ничего не будет.