Книга Мир обретённый - Нил Шустерман

— Кларенс, — умолял его Майки, — ты только делаешь всё ещё хуже! Они же убьют тебя...

— Мне плевать! — загремел старый пожарный. — Плевать! Потому что если я...

И тут старший офицер в мгновение ока выхватил свой пистолет и выстрелил.

Полыхнуло пламя, тело старого бродяги содрогнулось, дробовик вылетел из рук.

— НЕТ!

Но копы не слышали вопля Майки. Кларенс взвыл от боли и упал на землю, полисмены бросились к нему. Несмотря на то, что живой мир для Майки выглядел туманным и смазанным, он видел огромную лужу крови. Кларенс корчился на земле. Второй офицер вызывал по своей рации «скорую помощь».

Первый офицер опустился на колени и попытался остановить кровотечение.

— Вот старый псих, и надо тебе было довести до этого! — бормотал он.

— Монстр в клетке, — выдавил Кларенс. — Пацан-монстр в клетке.

— Да, да, монстр, монстр, — сказал полицейский.

Майки потряс прутья.

— Кларенс, ключ!

— Вот паршивец, — пробубнил Кларенс. — Думает только о себе. — И он сунул изуродованную руку в карман.

— Спокойно, дружище! — сказал офицер. В его понимании, задержанный из опасного безумца превратился в истекающую кровью жертву, поэтому его, стража закона, долг теперь — поддержать и утешить. Он видел, как лишённая пальцев ладонь старика нырнула в карман и вынырнула оттуда всё такая же пустая. Однако старикан, кривясь от боли, махнул рукой так, будто что-то бросил — что-то, чего офицер не мог видеть.

— Не двигайтесь, — предупредил офицер. — «Скорая» на подходе.

— Убирайся, — прохрипел Кларенс. — Убирайся туда, откуда явился — в преисподнюю!

— Успокойтесь, старина. Делаете себе же хуже, — увещевал офицер.

А тем временем в Междумире Майки видел, как брошенный Кларенсом ключ описал в воздухе высокую дугу, кувыркаясь на лету. К сожалению, шрамодух швырнул ключ не глядя, куда придётся. Майки вытянул руки сквозь прутья как можно дальше, но всё без толку. Ключ упал на землю ярдах в десяти от клетки, и хотя Майки отрастил себе длиннющее щупальце, было уже поздно. Ключ утонул в земле живого мира и начал свой долгий путь к ядру планеты.

* * *

Приехала «скорая помощь» и забрала Кларенса. Старик затих задолго до приезда кареты. И всё же Майки знал — он не умер. По крайней мере, пока ещё нет. Майки увидел бы, если бы его душа покинула тело. Кларенс, несмотря на свой хрупкий вид, был бойцом и цеплялся за жизнь изо всех сил. Такую жажду жизни встретишь не часто. Наверно, именно она в своё время не дала ему умереть и превратила в шрамодуха. Майки невольно восхищался силой воли этого человека, способной противостоять самой Смерти.

Но вот «скорая» и полицейские уехали. Майки остался один, и, как он знал, ему придётся провести в одиночестве долгое, очень долгое время.

В свою бытность монстром он сам занимался ловлей ничего не подозревающих послесветов. Бывало, он подолгу не проверял свои ловушки. Его не заботило, что захваченная душа, возможно, сидит там неделями или месяцами, и уж конечно, МакГилл не испытывал ни вины, ни раскаяния, когда пленника, наконец, притаскивали к нему.

«Выясни, что они умеют, и заставь их делать это!» — так он приказывал Урюку, своему старшему помощнику. Если пленная душа на что-то годилась, то она становилась членом команды МакГилла. Если же у пленника не было никаких полезных навыков, его или её подвешивали в трюме, словно окорок.

А теперь Майки сам сидел в ловушке, и монстра, который пришёл бы и сделал его своим рабом, не предвиделось.

«Получил по заслугам!» — так сказала бы Алли, окажись она здесь. Она бы назвала это «высшей справедливостью» или ещё чем-то столь же обидным, а он, Майки, конечно, огрызался бы и рычал; но в глубине души он сознавал, что это верно. В Междумире, как и в мире живых, что посеешь, то и пожнёшь, а Майки МакГилл в своё время много чего нехорошего насеял.

Над его головой, в небе живого мира, собрались грозовые облака, и из них хлынул ливень. Разумеется, Майки не грозило промокнуть, дождь проходил сквозь него и только щекотал внутренности. Очередное издевательство со стороны мира плоти.

Ну что ж, если Алли права и мироздание действительно устроено справедливо, то ничего удивительного в том, что ключ, брошенный Кларенсом, улетел невесть куда. Потому что Майки лгал старику. Он вовсе не собирался выручать того из беды. Если бы он открыл замок, убрал цепь и разъял соединённые пружинами решётки, то тут же задал бы стрекача — только его и видели.

Майки сознавал, что его поступки могут оказать влияние на мир в общем и на его собственную судьбу в частности — но касается ли то же самое его намерений? Можно ли осудить его не за то, что он сделал, а за то, что только собирался совершить? Говорят, дорога в ад выложена благими намерениями, но как насчёт дурных? Они-то уж наверняка приведут тебя в ад гораздо быстрее. Или как?

Ему не дано было знать, отчего он попал в эту клетку — было ли это просто невезение или так распорядился некий могущественный судия. В любом случае, результат один: Майки МакГилл вынужден был теперь поразмыслить о том, кто он, что совершил и что может с ним статься, если ему когда-нибудь удастся освободиться из этой клетки. Юноша понимал: до праведника ему, конечно, далеко, но всё же, должно быть, есть в нём что-то хорошее, раз его полюбила такая девушка, как Алли. Наверно, обратный путь к ней ему придётся таки выложить добрыми намерениями... А значит, не все добрые намерения мостят дорогу в ад; так что с Майки было ещё не всё потеряно — была надежда и в этом мире, и, возможно, даже и в следующем...

Дождь лил всю ночь и утих лишь к рассвету, когда робкая заря пробилась сквозь завесу туч на горизонте. И вот тогда-то Майки преобразовал свою кисть в клешню, а указательный палец — в острый коготь. Затем вставил кончик когтя в замочную скважину и принялся крутить.

Раньше Майки никогда не приходилось ковыряться в замках, и навыков в этой области у него не было, но он не сдавался — день за днём он продолжал трудиться, придавая когтю различные формы, и знай себе теребил замок и так, и этак. Он не ведал усталости и уступать не собирался.

Потому что если есть во вселенной высшая справедливость, она не допустит, чтобы он торчал в этой клетке до скончания времён.

*** *** *** *** ***

В своей книге «Осторожно — тебя касается!» Мэри Хайтауэр говорит о бандах бродячих послесветов следующее:

«Ни для кого не секрет — в Междумире, как и в мире живых, есть дети-дикари, частенько сбивающиеся в небольшие, но очень неприятные облака. Эти банды беспризорных послесветов, однако, следует приручать — как при помощи любви, так и применяя силу. При встречах с ними надо отставить в сторону брезгливость и постараться научить дикарей отличать плохое от хорошего. Разве что, конечно, их будет слишком много. В этом случае более разумным способом действий представляется отступление».