Книга Клятва верности - Черил Энн Портер

Ханна не знала, куда девать глаза. Ясно как день, что думают о ней гости. Без сомнения, фривольные намеки Гаррета они истолковали против нее. Если джентльмен покупает девушке одежду, между ними существует запретная связь.

Дадли Эймс, сидевший напротив, вздохнул. Он единственный смотрел на Ханну с сочувствием. Подперев массивными кулаками подбородок, он перевел недовольный взгляд на Гаррета.

Ханна снова обернулась к Слейду и посмотрела на него с вызовом. Гаррет выставил ее посмешищем, публично унизил, и теперь все ждут ее ответа. В зале стояла гробовая тишина, гости вытягивали шеи, чтобы не пропустить ни слова.

Скрутив под столом салфетку с такой ненавистью, словно в ее руках была шея гнусного Гаррета, Ханна ответила:

– Я даже рада, мистер Гаррет, что вы прилюдно рассказали о происхождении наряда. Но боюсь вас разочаровать, потому что не собираюсь смущаться от вашего подарка. Дорогие гости должны знать, что сама я не слишком в восторге от покроя платья. Мне пришлось надеть его благодаря вашему настойчивому желанию выставить меня своей содержанкой. Ведь вы похитили всю мою одежду. В противном случае я никогда не примерила бы то, что купил такой недостойный человек, как вы. Вы даже не постеснялись войти ко мне в спальню!

Глава 5

«Господи, что я тут наговорила?! Как я могла?! Теперь они знают, что мистер Гаррет побывал в моей спальне, и истолкуют по-своему…»

Ханна в ужасе прикрыла рот ладонью, уставившись на Слейда. В зале повисла гробовая тишина, сменившаяся через несколько мгновений всеобщей возней, звоном приборов о фарфор, гулом голосов. Как будто каждый пытался как-то замять неловкую паузу, услышав то, что слышать не полагалось. Словно по приказу, из дверей появились слуги и замелькали то тут, то там, расставляя новые блюда и наполняя бокалы. Горячее сменялось десертом, взбитые сливки, сладкие соусы, фрукты появились на столе. Угощения заняли гостей как будто сильнее, чем недавняя перепалка Ханны и Слейда.

Однако девушка понимала, что поставила себя в неловкое положение, а более неприятно то, что еще один раунд выиграл Гаррет. Она мрачно покатала ножом по тарелке сочную виноградину, загнала ее в сироп и вздохнула, покосившись на Слейда.

Для чего он так придвинулся? Ему что, места мало?

Девушка неприязненно отодвинулась, бросив уничижительный взгляд на привлекательное (и оттого еще более раздражавшее ее) лицо Гаррета. Тот не замедлил наклониться к ней и прошептать на ухо:

– Неужели вы отплатите за мою щедрость такой черной неблагодарностью, дорогая Ханна?

Ханна заскрипела зубами от ненависти. До чего же хочется воткнуть вилку ему в локоть, чтобы не прижимался!

– Послушайте, вы публично меня унизили. Неужели вам мало? Я еще и поблагодарить вас должна за похищение моей одежды? Ведь только поэтому мне пришлось надеть принесенное вами. – Ханна недовольно повела плечами. – Мне противны ваши жалкие подачки!

– Жалкие подачки? – деланно изумился Слейд, коснувшись пальцами сапфирового ожерелья, украшавшего шею Ханны. – От такого подарка не отказалась бы и королева.

Ханна дернулась, словно он коснулся пальцами ее обнаженной кожи, и задышала чаще. Грудь, поднятая чашками лифа, соблазнительно приподнялась, не ускользнув от внимания Гаррета. Он перевел откровенный взгляд с ожерелья ниже.

– Неужели вы изволите гневаться, Ханна? – ухмыльнулся наглец.

Вот проклятый тип!

Желая отвлечь Слейда от созерцания своей груди, девушка неловко промокнула ее салфеткой, словно вытирая испарину, своим движением только подзадорив противника. Теперь он смотрел на нее почти оценивающе.

– Господи, да пропадите вы пропадом! Ваша взяла! – быстро и зло зашептала Ханна. – Я бесконечно признательна вам за ваши подач… подарки, спасибо. Так подойдет? Теперь вы оставите меня в покое?

– Нет. – Рука Слейда опустилась на спинку ее стула, как бы случайно коснувшись шеи и спины. – Я не оставлю вас в покое до тех пор, пока вы не станете моей. Я хотел сказать – моей женой.

От его многозначительного тона, от прикосновения руки Гаррета к ее коже у Ханны потемнело в глазах. Почему-то ею овладела такая паника, что захотелось вскочить с места и бежать прочь, в безопасность своей спальни. Но разве Гаррета хоть раз остановила дверь ее комнаты? Он без зазрения совести найдет ее и там!

– Прошу вас, – зашептала Ханна дрожащим голосом. – Я умоляю вас не делать из меня героиню сплетен!

Слейд улыбнулся и чуть сжал ее обнаженное плечо пальцами. Глаза у него сделались колючими.

– Дочь Джейси Лолеса, человека вне закона, опасается за свою репутацию? – насмешливо протянул он. – А я-то думал, вы привыкли, что вас обсуждают и осуждают. Для богатеев, дорогая Ханна, вы навсегда останетесь поводом для пересудов, как бы безупречно вы себя ни вели.

Ханна едва ли слышала последние слова Слейда. Как смеет мерзавец вспоминать светлое имя ее отца? Он провоцирует ее на резкость своим вызывающим тоном! Он нарочно упомянул имя отца, чтобы задеть ее! Жестокий, расчетливый змей, проклятый убийца!

Ханна сидела, выпрямившись и сжав губы. Глаза ее смотрели в одну точку где-то в центре стола. Жгучая ненависть переполняла девушку. Она даже не отшатнулась, когда Гаррет поправил локон, выпавший из ее прически.

– Милая дурочка, ты даже не представляешь, в какое змеиное гнездо угодила, – продолжал Слейд все тем же насмешливым тоном. – Здесь каждый ведет свою игру, и тебе ни за что не выиграть. Особенно если твоим соперником буду я, дорогая Ханна.

Игра? Что он несет? Значит, происходящее для него – простая забава?

Ханна медленно обернулась к Гаррету и почти с ужасом уставилась в его красивое и одновременно отталкивающее лицо. Все дни он издевался над ней, желая ужалить побольнее, не понимая, что главный свой удар нанес гораздо раньше – когда погибли ее родители.

Девушка с ненавистью разглядывала Слейда, не переставая удивляться: мужчина ухаживал за ней и дарил ей подарки с одной только целью, чтобы унизить и посмеяться над ней. Разве можно испытывать к нему что-то, кроме ненависти?

Почему же тогда от каждого прикосновения Гаррета у нее начинает кружиться голова? Почему так больно перехватывает горло? Неужели она увлеклась собственным врагом?

– Милая Ханна, у вас такой странный взгляд. Я бы назвал его потерянным, – заметил Слейд, покачав головой. – Только не говорите мне, что я уже выиграл. А то будет слишком скучно. – Он поднял брови, разглядывая ее. – Какое разочарование! От дочери Джейси Лолеса я ожидал большего.

Чего он добивается? Открытой конфронтации? Что ж, он ее получит!

Словно что-то взорвалось в голове у Ханны, что-то черное, огромное и липкое, затопившее ее целиком. В глазах потемнело от злости. Она вскочила с места, отшвырнув от себя стул и оттолкнув прочь тарелку, так что та проехала до графина с пуншем и жалобно звякнула. Бокал с вином опрокинулся, на белой скатерти растеклось безобразное темно-красное пятно, похожее на лужу крови. При виде его перед Ханной вновь возникла сцена убийства родителей, темные отвратительные пятна на полу, вспомнился сладковатый, тошнотворный запах свежей крови.