Книга Агентурная разведка. Часть 8. Микст - Виктор Державин

Тем более мои акционеры именно этого от меня требовали, они настаивали, чтобы глава моей пресс-службы был по совместительству в нормальном издании. Что там Ричард? Он собирается чем-то помочь?

— Сказал, что решит эту задачку. Но пока молчит.

Через несколько дней Ричард позвонил… Вильте и пригласил её выпить кофе.

После этой встречи я прослушал их беседу.

— Вильте, Виктор мне друг, поэтому любая просьба, исходящая от тебя, расценивается как просьба самого Виктора.

— Приятно слышать, Ричард. От тебя такие слова вдвойне приятны.

— Почему?

— Несмотря на то что я не согласна с твоим отношением к женщинам, уважаю тебя как бизнесмена, как политика.

— А как человека?

— Это сложный вопрос. Ты не обидишься, если я буду с тобой откровенна?

— Нисколько!

— Тогда держись!

— Нет проблем. Так как ты относишься ко мне как к человеку?

— Как мужик ты говно.

— Что?!

— Я сказала, что как мужик ты говно.

— Слова выбирай.

— Не хочу. Сказала, как думаю.

— Ладно. Поясни.

— Можно подумать, ты сам не понял.

— Я просил тебя пояснить.

— Хорошо. Слушай. Внешне ты классный мужик. Если бы я тебя встретила раньше Виктора, то постаралась бы подцепить.

— Представляешь? Я бы тебя тоже попытался охмурить.

— Ого! Не туда мы с тобой, Ричард, рулим.

— Продолжай. Мне нравится наш разговор.

— Так вот. Внешне ты безупречен. Обаятелен невероятно. У тебя потрясающая мужская харизма. Отдаю должное твоему отцу в том, что он воспитал и развил настоящего мужчину. Ещё больше преклоняюсь перед твоей мамой. Я вижу, что она научила тебя правильно одеваться. Вижу, насколько она приучила тебя к чистоте. Видно, что всё это родом из детства. Ты умеешь быть галантным. Ты хорошо образован и воспитан. Когда хочешь, ты прекрасно владеешь манерами. Но! Ты почему-то решил, что можешь себе позволить иногда вести себя как хамское отребье. При этом только со слабыми. Только! Не знаю, возможно, ты так себя ведёшь только со слабыми женщинами. Как я могу относиться к такому мужику? При этом учти, что я сама выросла в очень традиционной европейской католической семье, где мужчина доказывает своё превосходство не тем, что он, нажравшись как свинья, избивает свою жену, а тем, что, когда виноват, честно признаётся в этом своей любимой слабой женщине. Когда мужчина постоянно имеет желание сделать приятное жене. И это не только пресловутые колечки, туфельки или букетики. Нет! Ты знаешь, мы жили небогато, но отец иной раз ничего матери не скажет, не подарит, а просто возьмёт и обнимет. Я видела это и в такие минуты понимала, что никаких слов не нужно. Разве ты этого не понимаешь? Зачем ты так унижаешь Нино?

Ричард взял паузу. Несколько раз тяжело вздохнул.

— Сам толком не знаю. Когда не вижу её, то у меня возникает желание сделать ей что-то очень приятное. Но как только встретимся, то появляется желание её принизить. Возможно, меня злит её гордыня.

— И что, ты не нашёл возможности сходить к хорошему психологу?

— После Хьюстона сходил. Разобрался.

— И что?

— Если коротко, то оказалось как-то подозрительно просто. Говорит, надо уступить Нино. То есть не постоянно уступать, а уступить раз или два, или в том случае, когда непринципиально. Вроде бы как это вынудит Нино на ответные действия. Говорит, что у неё на меня защитные меры.

— Я тоже так думаю.

— Сегодня начну пробовать вести себя немного по-другому. Если не получится ничего, тогда психолог сказала расстаться и не встречаться по крайней мере месяца два. Потом проанализировать всё и ответить на вопрос, хочу ли я её видеть. В общем, ничего заумного.

— А тебе вообще нужна женщина с ребёнком?

— Вот это самый главный вопрос. Нет, конечно!

— Тогда оставь ты её в покое. Только сделай это по-мужски. Сделай красиво и не жмись там. Помогай ей, чем сможешь.

— Я и сам так подумал. Да и… нет, ты не поймёшь.

— Говори, чего уж там. Я многое могу понять.

— Ты супер!

— Держи себя в руках!

— Ладно. Скажу тебе. В общем, и в плане секса она мне уже надоела. Хочу что-то новенькое. Я не смог бы всю жизнь трахать одну и ту же женщину. Вот такая у меня есть особенность.

— Особенность! Ха! Да мужики все такие. Это как раз норма!

— Виктор тебе изменяет?

— Возможно. Меня это не волнует. В юности не простила бы ни за что! Сейчас, если узнаю, будет очень неприятно. Считается, что после походов налево мужики ещё больше ценят своих жён, но при условии, что жёны думают о себе и занимаются собой.

— То есть, если ты узнаешь, что Виктор сходил налево, никаких претензий не будет?

— Ничего ты не понял! Ещё раз. Если узнаю, то ему будет плохо, и я не знаю, чем это закончится. У него главная задача — чтобы я ничего не знала! Дошло?

— Прости. Ну как с тобой интересно! А может, попробовать тебя отбить у Виктора?

— Не выйдет у тебя ничего.

— Почему?

— Ты веришь в любовь между мужчиной и женщиной?

— Херня. Сопли слюнтяев.

— Вот поэтому тебе невозможно это объяснить.

— Ладно, ладно. Ты хочешь сказать, что до сих пор его любишь?

— С годами только всё больше и больше.

— Как это так?

— Так. Когда проходишь с человеком разные трудности, смотришь на него, на тех, кто вокруг, делаешь выводы. Мой муж — очень достойный мужчина.

— Согласен. Сам его уважаю. А он знает, что имеет право ходить налево, но не попадаться?

— Знает.

— Здорово! Сегодня поговорю на эту тему с Нино. Даже интересно, как она думает.

— Поговори.

— Вильте, теперь по делу хочу поговорить.

— Отлично.

— В общем, я нашёл место для Кэти. Они согласны на совместительство. Им понравилась твоя идея о том, чтобы не крепить за ней определённые дни или часы, где она должна находиться или на кого работать. Правда, деньги ей там будут платить чисто символические, но как только от неё начнут поступать нормальные материалы, то хорошие роялти заплатят. Их условие только в том, что она не должна толкать интересы своей фирмы через эту газету. Это жёсткое требование. Кроме того, просят немного поменять схему.

— Как конкретно?

— По сути всё так, как ты и предлагала, а по юридической части по-другому. Они оформляют её как журналистку издания. Ты заключаешь с ней договор на аутсорсинг, на услуги. То есть она работник у них, а с тобой типа на подрядах. Журналистика у нас независимая, и журналистка должна быть независимой. Такое у нас законодательство. Иначе она не журналистка. Но всё можно обойти нормально. Тебе подходит?

— Вполне.

— Ну вот и