Книга Соавторы - Светлана Васильевна Волкова

разбилось.

До магазина я так и не дошла, решив пойти завтра после работы вместе с Белкой. Всё равно я ничего не понимаю в деловых стилях. Да и бабочкины похороны что-то душу разбередили.

Про утро следующего дня литературный классик написал бы, что оно выдалось сумрачным. А я не классик, поэтому для меня утро просто выдалось. Выходить из дома мне надо было в восемь, будильник я завела на пять тридцать: нужно было время привести гнездо на голове в порядок, одеться, запихнуть в себя завтрак (иначе меня укачает в маршрутке), ну и попрокрастинировать, конечно. Макияж я не жалую, но чёрт меня дёрнул немного подвести глаза! Ушла уйма времени, чтобы всё это смыть, я намочила блузку, и Белка долго сушила её феном. Когда мы глянули на часы, было начало девятого, и я рванула из квартиры, забыв документы, которые меня просила захватить Илона.

Но, видимо, звёзды сложились в этот день удачно, и от Рыбацкого до центра я добралась за рекордные сорок пять минут.

Надо сказать, что для тех, кто придумал офисы, уготовлена отдельная сковорода в аду. Я почему-то думала, что если я секретарь отдела, то буду сидеть где-нибудь в закутке, под дверью приёмной или, на худой конец, в небольшой комнате, которую мама с отчимом называют «канцелярия». Но Марианна Витальевна выделила мне стол в общем зале. Я не понимаю, как можно проводить дни, сидя в огромном помещении и будучи отгороженным от коллег тоненьким заборчиком-перегородкой в полметра высотой, пришпандоренным к краю стола. Такая интимная близость с соседями будила во мне дремлющего клинического мизантропа. Коллеги все пахли чем-то: тётка справа – тяжёлыми вечерними духами, парень слева – мятной жвачкой и немного по́том, мой визави – пирогом с капустой. В воздухе курилась суета, раздражение и – как я почувствовала – негласное единение против руководства, особенно против Марианны Витальевны. Меня выручала маска дебильной девочки, которую я как интуит заранее напялила. Меня не трогали. Временно.

Марианна Витальевна была исключительно хороша, уж не в честь ли моего выхода, как ехидно заметил мятно-потный парень. Безупречной кройки костюм (я даже представить себе не могла, сколько он мог стоить) сидел идеально, а я всегда подмечаю такие удивительные совпадения плоти и ткани: ничего не топорщится, не обтягивает, не собирается в мелкие складочки сзади и не болтается. И с косметикой и укладкой было полное волшебство – как если бы поколдовали голливудские визажист и парикмахер. Я представила, сколько у неё времени ушло с утра на приготовления себя к рабочему дню, и подумала, что даже если б мне не то, чтобы встать в пять тридцать, как сегодня, а вообще с вечера не ложиться, я бы всё равно не достигла такого идеального товарного вида. Впрочем, Марианна Витальевна наверняка жила не в Рыбацком, а где-то в центре, на Фонтанке или канале Грибоедова – где ещё такие королевы обитают? – и прогулка десять минут до офиса (а не маринование в плотно забитой маршрутке) наверняка добавила ей, выспавшейся, в отличие от меня, этот естественный персиковый румянец на скулах. Я попыталась также пофантазировать, что могло быть у неё с Лёшкой и как именно, и вообще не могла свести их в своей голове вместе. Ну совсем никак.

Толстенький паренёк с волосами, забранными в хвостик, установил на моём рабочем столе компьютер и гнусаво объяснил, что к чему, какие загружены программы и как проверять электронную почту. Говорил он со мной как с умалишённой, и я мысленно поздравила себя: мой план «чтоб никто не трогал» в коллективе сработал.

Паренёк нажал какую-то кнопку на клавиатуре и попросил меня придумать пароль, при этом демонстративно отвернувшись. Я смотрела на его широкий затылок и с трудом соображала, какие литеры надо ввести. Потом напечатала имя «Мирон» и дату его рождения. Компьютер, курлыкнув, проглотил наживку. Трудовые будни стартовали.

Я честно приступила к свалившейся на меня работе, а именно внесению правок в ворох документов, черновики которых осели штакетником на мой стол. Правки были сделаны чьей-то уверенной рукой фиолетовым фломастером, и мне даже показалось, иногда были излишними. Я, конечно, судила с точки зрения логики текста и русского языка, потому что в страховой кулинарии я не понимала ровным счётом ничего. Но я честно стучала по клавишам и не стремилась найти объяснений, лишь изредка отвлекаясь на стандартные вопросы новоиспечённых коллег и выуживая из закоулков подсознания тактичные ответы на почему-то интересующие всех темы: что я заканчивала, где работала, замужем ли и как я отношусь к корпоративным пятницам. На последний вопрос ответа у меня не было, потому что опыта корпоративных пятниц за свою долгую жизнь не накопила. Интуиция лишь подсказывала, что надо бы заранее придумать, как от этих пятниц отвертеться. Квасить в баре с чужими людьми, надоевшими до тритоновых печёнок за рабочую неделю, очень не хотелось. И, поскольку был вторник, время на отходные манёвры ещё достаточно.

Марианна Витальевна была со мной холодна и подчёркнуто дистанцирована. И меня это вполне устраивало. В течение дня я познакомилась с некоторыми директорами, чьими «чего изволите» мне предстояло стать. Это я раньше думала, мама, что, к примеру, китайцы и айтишники все на одно лицо, поди разбери, кто из них кто. А оказалось, белые воротнички директорской расы похожи друг на друга, словно сделаны под копирку. Для меня. Остальные сотрудники в офисе их вполне сносно различали, даже затылками. Я видела, к примеру, их напряжённые лица, когда входил ТОТ, КТО ПОШИРЕ, хотя все сидели к нему спиной. А когда появлялся ТОТ, КТО ПОУЖЕ, они все расслабленно продолжали болтать через свои заборчики-перегородки.

В общем, при умном подходе, за скучной рутиной можно увидеть вполне нескучное. Меня невообразимо тянуло написать кусок главы, ведь мы с Мироном остановились на самом интересном месте. Но как это было сделать незаметно от чужих пытливых глаз, я не представляла. И только в обеденный перерыв, когда коллеги справа и слева от меня вспорхнули, снисходительно проглотив мой отказ к ним присоединиться, я открыла электронную почту и напечатала самой себе письмо. В этом письме был кусок главы про «странную комнату», который вертелся в моей голове ещё с момента десанта маршрутки. Вечером я планировала открыть письмо дома на личном компьютере и перекачать написанный текст в файл с рукописью. Совесть меня совсем не мучила, я ведь тратила собственный перерыв на «личные нужды».

– Маша, вы мне нужны.

Я вздрогнула и молниеносно закрыла почту, даже не озаботившись сохранить написанный абзац.

Вспорхнув со стула, я