Книга Осторожно, тигр! - Робин Доналд

Хороший день. Раньше такие дни всегда доставляли Лесин удовольствие.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Но все получилось не так, как рассчитывала Лесия. Сначала у самого входа в торговый центр в Ньюмаркете она наткнулась на Дженни Карпентер, свеженькую и аппетитную, как кинозвезда пятидесятых годов.

– Привет! – улыбаясь, воскликнула молодая женщина. – Я получила ваше милое письмо, где вы благодарите нас за морскую прогулку. Вы не зайдете со мной выпить чашечку кофе?

Усевшись на стул в кафе, Дженни огляделась с довольной улыбкой.

– Мне очень нравится это место. Здесь есть шик. – Она заказала себе фруктовый сок и, выбрав скромную булочку, с завистью взглянула на Лесию. – Хотела бы я быть дюймов на шесть выше, – сказала она, похлопав себя по бедру. – Тогда бы я чувствовала себя свободнее, а не считала бы каждую съеденную калорию.

Уголки ее губ раздвинулись в улыбке, скорее самодовольной, чем просто удовлетворенной.

Не дождавшись продолжения, Лесия заговорила о доме, который Дженни намеревалась воздвигнуть на острове. Дженни прекрасно знала, что ей надо, хотя и была готова обдумать предложения архитектора.

– Кухня – вот что для меня особенно важно, – говорила она. – Я намерена иметь несколько детей. От первой жены у Брайена детей не было, и он с восторгом ухватился за эту идею… – И снова этот быстрый промельк довольной улыбки. – Значит, надо быть практичной. Я хочу иметь возможность за полчаса приготовить изысканное блюдо. Тогда мне не придется полагаться во всем на нашу безотказную кулинарию.

Итак, Кин был прав. Насколько же хорошо он успел узнать Дженни! Прогнав неприятную мысль, Лесия углубилась в обсуждение, и к тому времени, как они покончили с кофе и пришли к ряду решений по поводу будущего дома, ее уважение к молодой женщине успело заметно возрасти. Судя по всему, Дженни обещала быть идеальной заказчицей, думала Лесия час спустя, снова направляясь к хозяйственному магазину.

Лесия взбодрилась еще больше после того, как осмотрела партию прекрасной итальянской плитки. А подъезжая к дому чертежницы, она почти рассталась с томительными предчувствиями, которые вползли в ее жизнь, словно морской туман.

Однако, вернувшись домой, Лесия сразу увидела, что на телефоне мигает красная лампочка. Она уставилась на нее, словно загипнотизированная.

– Ну, не будь дурочкой! – сказала она себе и нажала кнопку.

Голос тети Софи произнес: «Моя дорогая, запись на вашем автоответчике звучит уж очень по-деловому! Вы не смогли бы заехать сегодня ко мне часов в семь? Я обнаружила кое-что, по-моему, очень интересное. – В трубке послышался шаловливый смех. – Я бы сказала вам, что именно я открыла, но я так люблю видеть лица людей, которым преподносится сюрприз!»

Лесия перемотала пленку и несколько минут стояла у окна, глядя вниз на поток автомобилей. А Кин тоже будет сегодня у своей бабушки?

Но зачем ему приходить?

И все же вечером Лесия переоделась в свою любимую зеленую шелковую блузку и темно-зеленые полотняные брюки, обмотала голову зеленым шарфом и очень тщательно подкрасила губы. Глубоко запрятанное возбуждение не ослабевало в ней до тех пор, пока Софи Уорбертон не открыла ей дверь и не провела в гостиную со словами:

– Я спрашивала у Кина, не хочет ли он тоже прийти, но он сегодня с кем-то договорился.

Входите, дорогая, и взгляните вот на это. А я пока налью вам шерри.

«Это» представляло собой фотокопию свидетельства о рождении Летиции Эвадны Болсвер, которая родилась в Англии почти сто пятьдесят лет назад.

– Летиция, – со смаком выговорила тетя Софи, ставя рядом с локтем девушки рюмку с золотистой жидкостью, – ее детское имя тоже могло быть Лесия! Интересно, каким образом это имя попало в вашу семью? Видите ли, она вышла замуж за Бернарда Пейджета и имела от него пятерых сыновей, и каждый из них мог стать связующим звеном между вашим родом и нашим.

Испытывая странное головокружение, Лесия положила бумагу на стол.

– Это возможно, – подтвердила она. – Но имя должно было пройти через несколько поколений мужчин, ни один из которых не имел дочерей, как известно. Вы думаете, они хранили его в памяти?

Старушка озорно подмигнула.

– Признаю, это кажется абсолютно неправдоподобным, но я считаю, что это самый достоверный ключ. Нет, я не собираюсь торжествовать заранее – столько раз уже самые многообещающие данные превращались в дым, что я научилась не тешить себя сомнительными надеждами.

Я советую вам узнать у вашей мамы, откуда она взяла для вас это имя. Если его предложили в семье вашего отца, тогда, я думаю, мы можем позволить себе осторожный оптимизм.

– Я сегодня же позвоню ей и как можно быстрее сообщу вам ответ.

– Отлично. А теперь возьмите рюмку и пойдемте со мной – я покажу вам розу, которая распустилась у меня в саду. Она напомнила мне ваши волосы – чудесная смесь медовых оттенков. И запах не такой, как у других роз, – необыкновенно тонкий, нежный и пряный.

– Так и есть, – медленно вымолвила Моника, когда Лесия задала ей по телефону вопрос. – Твой отец действительно сказал однажды, что, если у нас родится девочка, он хотел бы назвать ее Лесия. Он даже объяснил, как это имя пишется полностью.

– Может быть, так звали его мать?

– Нет, ее имя было Бетти. Он сказал тогда, что это родовое имя Спрингов. Я не возражала, мне оно показалось прелестным, и когда ты родилась, я так тебя и записала. – Моника немного помолчала. – Но как все это, однако, странно. Тебе нравятся эти люди, Лесия?

– Очень, – не задумываясь ответила девушка. – И тебе бы они тоже понравились. Миссис Уорбертон такая лапочка, похожа на сладкую конфету с маленькой кислинкой внутри. А Кин ужасно похож на меня, только он больше – во всех отношениях.

Она осталась довольна собственным тоном – шутливым и сдержанным.

Попрощавшись с матерью, Лесия подошла к окну и вгляделась в темноту сумерек. Где-то сейчас Кин? С кем он – с женщиной, которая дотрагивается до его руки, называет его «милый», с трепетом читает в его суровом и страстном взгляде обещание блаженства? Эта женщина была с ним в то воскресное утро, когда он позвонил и справился о ее здоровье. Возможно, и всю субботнюю ночь…

Когда тетя Софи сказала, что у Кина вечером с кем-то назначена встреча, Лесия вся сжалась, ясно осознав, что бесполезно твердить себе, будто ее чувство к нему всего лишь заурядное сексуальное влечение.

Нет, Кин нужен был ей так, как никто и никогда в жизни. Даже Энтони, к которому она когда-то пылала неподдельной страстью. Желание мучило ее и день и ночь, но – и это было уже гораздо серьезнее – она совершила еще большую глупость: умудрилась влюбиться в Кина Пейджета! Она при этом сохранила полную трезвость рассудка, что делало ее особенно беспомощной и уязвимой.

А Кин, судя по всему, ничего не испытывал к ней, кроме легкого физического влечения, естественного для сильного здорового мужчины к мало-мальски привлекательной женщине. Молчание его ясно говорило, что он вовсе не собирается давать ему хода.