Книга Доверься мне вновь - Джоанна Рок

сообщила руководству о пропаже формулы.

Блэр переступила с ноги на ногу, чувствуя, что нервничает, хотя у нее не было для этого причин.

— Но это отпугнет шпиона. — Лукас сократил расстояние между ними, все еще не сводя с нее глаз, и взял ее лицо в ладони. — В том-то и дело.

Ее мозг пытался понять, что он имел в виду, но это было нелегко, когда он был так близко.

— Мне сложно думать об этом, когда ты рядом.

— Чертовски приятно знать, что ты заводишься рядом со мной. — Одна рука легла на завязку, удерживающую ее халат. Он засунул палец в узел и развязал его, лацканы распахнулись, открыв розовые шорты для сна и футболку в тон.

— Еще как… — Ее бедра придвинулись ближе к его, но его глаза остановились на ее груди.

— Я вижу. — Он провел рукой по набухшему соску сквозь хлопчатобумажную футболку, затем опустил голову, чтобы сомкнуть губы вокруг него прямо через ткань.

— О, — выдохнула Блэр, выгнув спину и запрокинув голову. — Такое ощущение…

Он с силой потянул ее на себя, лишив дара речи. Никогда еще никто не заставлял ее чувствовать себя так, как он.

Она запустила пальцы в его темные волосы.

— На этот раз нам нужно найти кровать. Пойдем со мной. — Он взял ее за руку и втащил внутрь, закрыв за собой раздвижные двери.

Она последовала за ним в комнату, которую он занимал прошлой ночью, где ряд окон выходил на террасу. Лукас нажал кнопку, чтобы закрыть жалюзи, когда они вошли, затем дотронулся до прикроватной лампы, чтобы поставить ее на низкий уровень освещения. Но все это она замечала только боковым зрением, так как ее основное внимание было приковано к белому одеялу и подушкам, которые, казалось, парили, как облака, над тиковым полом. Минималистский дизайн комнаты сделал акцент на этой двуспальной кровати.

Сейчас она хотела одного: чтобы Лукас был в ней.

Он не мог ждать ни секунды, он хотел прикоснуться к ней.

Блэр еще не обернулась, ее внимание было приковано к кровати. Поэтому он обнял ее сзади за талию и притянул к себе. Вдыхая ее ванильный аромат, он уткнулся носом в ее шею, собираясь забыть о телефонном звонке Фелиции. Не желая позволить голословным заявлениям испортить ему время, проведенное с Блэр.

— Я не могу насытиться тобой. — Он провел руками по ее животу и бедрам, чувствуя ее сквозь тонкие шорты и футболку. — Честно предупреждаю, что завтра я могу держать тебя в этой постели весь день.

Он почувствовал дрожь, пробежавшую по ее телу от его слов, и, черт возьми, ему это понравилось. Нравилось знать, что он может завести ее.

— Я бы согласилась остаться в ней на всю ночь, — возразила она, касаясь попкой через одежду его возбужденного члена.

Жар пронзил его, и он втянул воздух.

Было бы так легко приподнять подол ее халата и прикоснуться к ней. Наклонить ее и наслаждаться до тех пор, пока они оба не упадут без сил.

— Договорились, красавица. — Лукас развернул Блэр лицом к себе в слабом свете прикроватной лампы. — Но мне нужно тебя увидеть. Я не раздел тебя в первый раз, и это то, что я собираюсь исправить сейчас.

Он запустил пальцы в ее волосы, затем откинул их за плечо, чтобы они не закрывали ничего из того, что он обнажил.

Ее пальцы вцепились в завязки его штанов, подтягивая себя ближе. Но как бы ни было приятно прикосновение, он убрал руку Блэр, чтобы снять халат с нее.

Благодаря тому, как освещала ее ночная лампа, Лукас мог видеть очертания ее груди под футболкой. Он проследил каждый изгиб через материал, прежде чем собрать футболку в кулак и стянуть с нее одежду.

Он поцеловал ее грудь.

Блэр издала тихий всхлип удовольствия, который только усилил его возбуждение, ее пальцы вцепились в его волосы, чтобы удержать около своей груди.

Не то чтобы он собирался расставаться с этой идеальной грудью. Он лизал и сосал, поровну распределяя свое внимание между набухшими вершинами. Блэр беспокойно переминалась с ноги на ногу, давая ему понять, как ей нравится то, что он с ней делает.

— Лукас, пожалуйста. — Ее пальцы скользнули к его плечам, впиваясь в них, чтобы привлечь его внимание.

Отпустив влажный сосок, он выпрямился и встретился с ней глазами. Он узнал голодный взгляд. Он видел его той ночью на крыше в Бруклине. И позже, когда прижал ее к двери в этом номере.

Она хотела большего.

И ему доставляло огромное удовольствие дарить ей это. Черт, ему было приятно сознавать, что именно он вызвал этот взгляд!

— Теперь я позабочусь о тебе, Блэр. — Лукас стянул с нее шорты, намереваясь сдержать свое слово.

Сняв рубашку и спортивные штаны, он наблюдал, как она смотрит на него, губы слегка приоткрылись, когда ее взгляд опустился.

Его член напрягся еще сильнее. И мгновение спустя она стояла перед ним на коленях, поднимая его температуру еще на миллион градусов. Первые робкие движения ее языка заставили его руки сжаться. Когда мгновение спустя она опустила голову, принимая его в себя, ему потребовалась вся его сдержанность, чтобы не удержать ее там.

Лукас изо всех сил старался сдерживаться, в то время как Блэр задавала ритм рукой и губами, поднимая его на вершину блаженства, пока он не дошел до грани.

Он овладел собой и поднял Блэр на ноги.

— Я хочу кончить в тебя, — напомнил Лукас, проводя руками по ее бедрам и подталкивая к матрасу. — И мы до сих пор не добрались до этой кровати.

— Кровати переоценивают.

Она крепко поцеловала его, напоминая, сколько страсти скрывается за ее милой внешностью.

Черт, но она его раззадорила!

— Тебе лучше лежать на мягком, когда я буду сверху.

Он открыл ящик тумбочки, где лежали презервативы.

— Звучит многообещающе.

Злой огонек в ее глазах вызвал у него желание подразнить ее еще больше, чтобы снова увидеть это выражение.

Его жизнь до нее казалась бесцветной после жара и страсти, которые она вдохнула в нее.

Он разорвал упаковку и надел презерватив, нуждаясь в облегчении, которое могла предложить только она.

Ее глаза остекленели, когда он приблизился к кровати, затем приподнялся над ней. Блэр раздвинула ноги, и его сердце забилось сильнее в груди.

Она была самым сексуальным зрелищем, которое он когда-либо видел, но Лукас не думал, что это объясняет, почему он хотел ее больше, чем когда-либо хотел любую женщину. В ней было что-то уникальное.

Или у него были к ней чувства?

Отбросив эту дико отвлекающую мысль, Лукас