Книга Истинная в гареме драконов - Соня Темная

Вот же сука! Я просто млел от ее голосочка! Высочество в ее исполнении заставляло сгорать от желания! 

Я накрыл губами ее рот. Вторгался резкими толчками языка. Сейчас мне было не до нежностей. Она ничего не делая, довела до последней стадии исступления.  Мною полностью управлял единственный инстинкт. А этим инстинктом управляла Садира! 

Не размениваясь на ласки, я задрал подол ее платья. Знал, что она уже готова. Горячая и очень влажная. Зайти в неё было легко, и она тут же двинулась бёдрами мне навстречу. 

Наконец, я могу слышать ее стоны! Это музыка какая-то! Они распаляли  ещё сильнее. Заставляя двигаться быстрее и резче. Раз за разом оказываясь все глубже. 

Садира комкала простыню. И прикусывала губы, чтобы быть тише.

— Не стоит. У нас с тобой нет соседей. Это моя часть дворца, — выдохнул ей в губы.

— Если ты будешь себя сдерживать, это помешает полностью насладиться процессом, — нравоучительно изрек я. 

— Хочу ещё…, — глядя мне прямо в глаза, сообщила Садира. 

Вообще-то, деточка, обычно ублажают Высочеств… А не наоборот! Мысленно улыбнулся я. 

Девчонка крутила мной, как хотела. Отдавала приказы. Хочу быстрее. Хочу сильнее… а я позволял ей это делать. 

Она уже не первый раз сжимала меня собой. Заставляя терять слух от раскатов удовольствия. Но я брал ее раз за разом, сдерживаясь, чтобы продлить ее наслаждение. 

— Арсей! 

Как сладко она протянула мое имя. Я последний раз толкнулся предельно глубоко и наконец позволил себе разрядку. Мы выглядели так, будто только что вылезли из озера. Девушка до сих пор дрожала. А я лежал рядом, положив голову на ее живот. Обычно одежду снимают до. Но в нашем случае это вышло после. Мы решили не тратить драгоценное время. 

— Почему ты это сделала? Я видел, что ты не хочешь близости с нашими гостями. Что изменилось? 

Она медленно моргала, разглядывая меня таким взглядом, словно я призрак или часть ее сна. 

— Я услышу ответ? — не выдержав заминки, повторил ещё раз. 

— Я не знаю.

Как это понимать? Я не знаю? Ты не знаешь кого ты хочешь? Вообще, само желание покопаться в ее мыслях, не самое разумное. 

Она меня окончательно запутала, противоречивостью своих действий.

— Это очень плохо Садира. Не знать чего ты хочешь. Советую тебе определиться.

Она обиженно отпрянула на другой конец постели. 

— А ты знаешь ? — резко обернувшись, спросила она.

— Да, — я положил  руки под голову, рассматривая  потолок. 

— Ты хочешь найти свою истинную пару? — девчонка тем временем ближе подвинулась, дерзко вглядываясь в лицо. 

— Именно. 

— Откуда тебе знать, что она тебе понравится? И зачем тебе тогда наложницы? 

— Многовато вопросов, — усмехнулся в ответ.

— Но раз тебе так интересно, отвечу. Меня не интересует, подходит ли мне эта девушка или какая-либо другая. Дело в троне. Меня интересует мой народ.

— Тебя интересует твоя власть, — размышляла вслух Садира, выводя из себя. 

— Девочка, не забыла ли ты, что тебя интересовало, когда ты подписывала эти поганые бумаги? 

На ее невинном лице было написано , что напрочь забыла! 

Смотрела с нескрываемым протестом. Я взял ее кисть и дернул к себе, обнимая за талию.

— Давай ты не будешь строить из себя безгрешную? Может быть, ты и совершила ошибку, продав себя в гарем и сейчас сильно сожалеешь… Но твоих первоначальных мотивов это не меняет.

Ее сильно коробили мои слова, но она отчего-то не оправдывалась. Я ожидал, что девчонка разрыдается, начнёт объяснять, жаловаться на свою несчастную судьбу и тяжелые обстоятельства. Но она молчала. Затихла и не двигалась. 

— Простите, что повела себя так недостойно. Я больше никогда себе такого не позволю.

А вот то, что она извинится за проведённую ночь, да ещё и так искренне, я совсем не ожидал! 

— Садира, ты мне тоже приятна. Я не вижу ничего плохого в том, что между нами произошло. 

Она замолчала, кутаясь в одеяло и обнимая подушку обеими руками. Я решил ее больше не тревожить. Осталось не так много дней. Девушка получит свободу и золото. Дальше ее судьба будет в ее руках.

*****

Утро раскрасило мою комнату в нежно-розовые оттенки. Не сразу вспомнил, что ночевал не один. Такое случается очень редко. Точнее - никогда. Девушки из гарема обязаны возвращаться в свои комнаты. Строгие правила. Никакой привязанности. Ещё одно правило: одна и та же не должна появляться в покоях больше раза в неделю. Я нарушил их все.

И не будь мой дядя так занят организацией ритуала, пришлось бы долго слушать его заунывные нотации.

Садира уже проснулась. Она, обмотавшись одеялом, пила чай, стоя на балконе. Тяжелые браслеты обвивали ее запястья. 

— Такие огромные волны…

Девушка права, воды под нами неспокойные. Дворец находился прямо на скалах. Никто из людей не смог бы построить подобное. Мы возвышались высоко над морской гладью. Но несмотря на это, волны казались громадными. 

— Не боишься, что в один прекрасный день, подмоет так, что проснёшься под толщей воды? — девчонку явно завораживали и пугали местные пейзажи. 

Невероятная высота. А внизу вода.

— Нет. Скала из необычной породы. Ее создавали драконы. 

Я подошёл ближе, оказавшись сбоку от неё.

Она медленно подносила кружку к губам. Ее  пальцы постукивали по тонкому фарфору. На ресницах золотыми огоньками горели первые солнечные лучи. 

Вот же дьявол! Опять! Мое тело начинало меня бесить.

Чтобы отвлечься, я осторожно отнял у неё кружку и сделал два больших глотка. 

— А это правда про утёс смерти? — посмотрев на дальнюю часть стены, спросила девушка.

— Правда. Почетная казнь для драконов.

— А я слышала, что оттуда слетела не одна истинная. Странно. Как у вас здесь все сложно, — нахмурившись, протянула Садира.

— Ничего сложного. Измена — разрыв связи. Карается смертной казнью. Кому нужны незаконнорожденные дети? Это сулит огромные проблемы, — мой ответ ей не понравился. 

Девчонка мечтала, чтобы я рассказал ей какую-нибудь жутко романтичную историю. Странно. Кому как не наложнице твёрдо стоять на земле, а не парить в облаках.

— Желаю твоей истинной удачи. Крепкого здоровья и желательно пару крыльев за спиной. Когда будешь вышвыривать ее с утеса…, — похоже, она решила в очередной раз меня позлить.

С утра пораньше.

— Я не планировал. С чего ты вдруг решила, что меня радует проявлять жестокость к женщине?