Книга Истоки - Евгений Старухин

Так вот почему говорят, что с похмелья болеют! Банально здоровье падает до десяти процентов. Самое интересное, что эффект от прибавки вторым дебафом не нивелировался, а тупо срезался до десяти процентов. Печально. Так что сейчас у меня и удача и сила на жалких десяти процентах тоже. И всё бы ничего, этим бы можно было пользоваться, чтобы повысить шансы добыть что-нибудь чрезвычайно хорошее у тех же спящих во время последних ударов по жиле, если бы кроме этого у меня не было других дебафов, таких как «головокружение», «вялость», «расстройство зрения», «отсутствие фокусировки», «головная боль», «жажда», «иссушение», «алкогольное отравление», «чувствительность к звукам»…

Последнюю я тут же успел прочувствовать, когда раздался чудовищный скрежет пенопласта по стеклу. Мне на секунду показалось, что мои барабанные перепонки сейчас лопнут. И самый мерзкий голос в мире проскрипел:

— Хозяин, выпей! — когда до меня дошёл смысл сказанного и губ дотронулась некая посудина с чем-то мокрым и приятным, то голос я тут же переименовал в божественный и присосался к несомненно божественному источнику влаги.

Спустя пару мгновений источник влаги закончился, а птичья лапа Каркуши, державшая его обрела чёткость. Оказалось, что источником влаги был кувшин с элем. А эффект от него был прямо-таки потрясающим. Почти все дебафы оказались сняты, кроме двух самых тяжёлых. Они понизились до приемлемого уровня «сильный». Кроме этих остались ещё головокружение, вялость, головная боль и расстройство зрения.

— Спасибо, Каркушенька! Ты моя спасительница! Что бы я без тебя делал? — из меня словно посыпался поток слов, которые я никак не контролировал. Ну так и есть. Новый дебаф: «Бессвязная речь». Где он, спрашивается, до этого притаился? — А можно ещё?

— Нет, хозяин! Будет хуже!

— Ты уверена?

Но Каркуша не ответила, послышалось до боли жалобное:

— Пить!

Моя гарпия полетела к очередному страдальцу с божественным нектаром. А я кое-как умудрился принять сидячее положение.

Пещера. Вповалку лежат пьяные тела и стоит дикий запах чудовищного перегара, который может быть только от минимум пяти десятков нажравшихся мужиков. Вонь просто чудовищная. Меня едва не вырвало. Проявился дебаф «Тошнота». Господи, откуда вы берётесь?

Итак! Струя воды мне в лицо! Ещё! Ещё! Мана ушла в ноль, но чувствовать себя стал гораздо лучше. Из лёгких дебафов осталось только головокружение и вялость, а похмелье и опьянение снизились до стадии «лёгкое». Итак, чем же убрать эту дрянь до конца? Встал. Отошёл от промокших, но так и не проснувшихся, соседей по спальному месту. Самолечение! Вот зря врачи говорят, что нельзя заниматься самолечением! Абсолютно зря! Сейчас это оказалось донельзя кстати. Все дебафы оказались сняты. Я наконец-то почувствовал себя человеком, а не овощем.

Вторым болящим, получившим дозу снадобья от доброй Каркуши оказался Ленин. Эта надпись официально парила над бывшим Лицом Безликих. Самое интересное, что он теперь красовался ярко-красной кепкой и отчего-то фингалом. А ещё на кепке золотом был вышит серп и молот, но это стало понятно только тогда, когда он её снял. Ведь эта вышивка красовалась во всю кепку поверху.

Мы смотрели друг на друга как бараны. Что-то ни одной мысли в голове. Надо бы что-то сказать, но что?

— С добрым утром! — вырвалось как-то само собой.

— Я однажды слышал и запомнил, хоть тогда и не понял, — начал говорить эльф что-то не совсем понятное, — Но теперь я полностью согласен с этой фразой: «Утро добрым не бывает!»

Тем не менее, эльф выглядел довольно сносно. Отчего мне кажется, что выглядел он сейчас даже лучше меня. Эльф медленно обвёл взглядом пещеру:

— Так, мои почти все здесь, твои вроде тоже. Но ещё куча новеньких. Вы что, вчера новичков в клан принимали? Хотя для новичков они уж больно старенькие. Что это за рухляди валяются?

Я посмотрел туда, где обретался его взгляд.

— Так это же Спящие. Опять дрыхнут, заразы! А мы их вчера так долго будили…

— Чего? — закричал эльф, в его голосе было столько ужаса, что им можно было захлебнуться, если бы он был жидким.

— Ну ты же вчера их разбудил и повёл на красную революцию против каких-то эксплуататоров. Я не совсем понял каких, но каких-то точно.

— Что вы орёте, уроды? — послышался донельзя недовольный голос Сирано, — Сами не спите и другим не даёте! Лучше бы попить принесли! О, Каркушенька, свет очей моих, спа… грл-рл — дальше было слышно только судорожное глотание, после чего раздалось уже блаженное, — Спасла, как есть спасла, от гибели неминуемой.

— И стоило ли так нажираться? — проворчала Каркуша, и на сей раз, кажется её понял не только я.

— Твой голос прекрасен, о нимфа! Но не стоит ворчать на болезных людей! Поверь, это никто не оценит… Почти хокку между прочим!

Эльф тем временем опустился на корточки и весь сжался, словно из него выпустили воздух.

— Господи, какой позор! Какой страшный стыд! Мало того, что не уберёг спящих, так ещё и сам помог их разбудить! Ужас! Меня проклянут. Все. Все проклянут…

— Да кто тебя проклянёт? — развязно поддел его Сирано.

— Все! — резко и отчаянно выкрикнул бывший Лицо, — Меня проклянут все от мала до велика. Не только внутри фракции, но и в прочих тоже. Я стал причиной начала конца.

— Чего вы орёте-то, гады? — на этот раз голос страдальца принадлежал Степашке, но понял его только я, а Каркуша поспешила к нему с очередным кувшином и откуда она их только берёт, сестра милосердия?

Для остальных рык Степашки не был особенно понятен, но тон эльф сбавил.

— Я стал вестником начала конца. Я вершу пророчество.

— Какое ещё к чертям собачьим пророчество?

— Пророчество о битве богов. «Когда спящие проснутся, всё покатится клубком. Реки вспять все повернутся, станет ночь светлей чем днём. Битва нескольких богов силу даст лишь одному. Повернётся всё абсурдом, мир погрузится во тьму!»

— Как-то мрачновато. А с чего ты взял, что ты стал вестником? Тебе титул дали что ли?

— Ха! Дурошлёпы, — ехидно прокричала Каркуша, благо её никто не понимает, — Вестник с ними рядом стоит, а они на себя его корону примеряют!

Я предпочёл пока помолчать. Степашка присоединился к обсуждению.

— Этот тупой эльф себя вестником Абсурда никак считать начал? Может ему рассказать, чтобы не мнил себя слишком высоко?

Я только молча покачал головой, отрицая такое лестное предложение

— Нет, не дали, а что должны были? — тупо уставился на Сирано эльф, — А кто мне должен был дать титул?

— Мать-система! Само сущее! Как хочешь называй, но раз титул тебе не обломился, значит ты не при делах, — Сирано облизнул губы, жадно косясь на огромный кувшин в лапах Степашки, тот тут же спрятал кувшин за спину, хотя ему посудина досталась явно больше чем всем нам вместе взятым и там ещё что-то плескалось, — И я даже догадываюсь кто у нас может обладать этим титулом.