Книга Там, где нет места злу - Кэролайн Грэм

Барнаби обдумывал следующий ход. Хорошо бы нащупать хоть какую-то связь с нашим другом Чарли, хоть что-нибудь способное пролить свет на дело.

— А миссис Лезерс тоже здесь работала?

— Нет, — Луиза ответила даже раньше, чем он успел договорить. — Мы пользуемся услугами агентства в Эйлсбери.

— Достойное агентство. — Барнаби отметил молниеносность ее ответа. От чего она хотела увести его? От разговора о Хетти Лезерс? Точно нет. От места службы почтенной матроны? Возможно. — Думаю, миссис Лезерс хватает работы в старом доме викария.

И тут что-то вошло в комнату. Чье-то темное, дышащее присутствие сразу превратило все происходившее здесь до сих пор в химеры. Барнаби, удобно откинувшись на коричневую кожаную спинку дивана, чувствовал: что бы это ни было, вот оно!

— Да ей просто удержу нет, этой женщине… — рассудил Трой, когда они, возвращаясь к машине, опять миновали деревенский герб с пшеничными снопами, крикетными битами и задиристым барсуком. — Если уж начнет языком молотить.

— Да. Жаль только, что она не сказала ничего полезного для нашего расследования.

— Этого мы пока не знаем, сэр. Лучше не торопиться с далекоидущими выводами. — Хотя Трой постарался убрать из голоса всякий намек на самодовольство, он спиной почувствовал острый взгляд шефа, кольнувший его между лопатками. Ничего, это того стоило. Последние десять лет он выслушивал подобные поучения по десять раз на дню, и впервые за всю историю мироздания ему удалось первым вставить его в разговор. Хо-хо-хо!

Луиза поведала им о своей работе в банке. О проблемах покупки и продажи недвижимости в Лондоне. Изложила историю строительства стеклянного дворца. Описала, как первоначальное сопротивление косного каустонского департамента градостроительства сменилось снобистской гордостью, когда до местных чинуш дошло, что дом строит маститый архитектор, удостоенный многих наград. Рассказала про их с братом детство в Гонконге и слегка коснулась причины нынешнего совместного проживания. Не забыла про Барли Роско, его растущую славу и ожидаемый выход телеверсии.

Писатели! Сержант Трой хмыкнул и зачислил новый подвид в свое чистилище. Он мимолетно восхитился терпением шефа, который сидел и слушал всю эту галиматью, и только потом понял, что Барнаби вовсе не приперт к стенке, а слушает, потому что хочет слушать. Когда же шеф решил, что с него хватит — где-то посреди саги о том, как Луиза добивалась от «Братьев Госхоук» «золотого рукопожатия», выходного пособия, соразмерного ее заслугам финансового аналитика, который отдал фирме двенадцать лет жизни, — когда он так решил, то попросту откланялся.

— Ловко она заморочила нам головы, эта Фейнлайтиха, — подытожил Трой возле машины.

— Да уж.

— А зачем это все было, как думаете?

Барнаби опустился на пассажирское сиденье, откинулся и прикрыл глаза. Хороший вопрос, только ответить на него пока нечего. Но Валентин Фейнлайт, как только сестра завела свою песню, вышел ответить на телефонный звонок, которого Барнаби не слышал. Старший инспектор подозревал, что звонка не слышал и сам Фейнлайт. А Луиза все говорила, и говорила, и говорила. Заговаривала зубы? Отвлекала? Нет, нарочно заваливала посторонней, пустопорожней информацией. Она его, можно сказать, заблокировала, да, именно заблокировала. Даже если бы он знал, о чем ее следует спрашивать, она заранее поставила блок всем его серьезным и значимым вопросам.

На данном этапе это неважно. Если потребуется, он наверстает упущенное, поговорив с ней — или с ними обоими — еще раз. Но с какой целью она так настойчиво и так искусно отвлекала его внимание? Не затем же, в этом старший инспектор был уверен, чтобы избежать разговоров о Чарли Лезерсе. И для чего понадобилась вся эта ерунда про финансовую аналитику? Ему показалось, что вообще-то Луиза — человек сдержанный. А может, все это выбалтывалось, чтобы не дать ему заговорить о брате? Уж у братца-то хватило бы физических сил затянуть петлю, если бы понадобилось. Возможно, даже одной правой, вон какие у него мускулистые руки и плечи. Как бы то ни было, Барнаби чувствовал себя заинтригованным.

Трой снял машину с ручника, включил первую и неуклюже выполз с парковки у «Красного льва».

— Пожалуйста, постарайся не снести тот жилой вагончик.

Трой обиженно поджал губы от такой несправедливости. Он прекрасный водитель, первоклассный. Все дело в том, что он с шефом. Когда его критикуют, он нервничает. То же самое, когда в машине Морин. А еще мама. И папа, если уж на то пошло. Получалось, что он водит хорошо, только когда ездит один. Рассказать кому — не поверят.

Дом номер семнадцать по Арбёри-Кресент встретил старшего инспектора восхитительным запахом. Это значило, что готовит сегодня не его обожаемая Джойс. Так кто же? Может, господа Маркс и Спенсер? Или, если повезет…

— Калли!

— Привет, папа! — Дочь широко раскрыла ему объятия, потом отвернулась обратно к кастрюле. — А ты похудел.

— Правда? — сказал он небрежно, но втайне очень обрадовался. На последней диспансеризации Джордж Буллард велел ему сбросить около тридцати фунтов. Дома есть меньше не составляло труда, но после домашней аскезы он склонен был добирать в столовой. — Сидел на капустном супе.

— Фу! — Калли театрально содрогнулась. — Как тебе новое дело?

— Так себе. Сегодня разговаривал со знаменитостью.

— Это с кем же?

— С Валентином Фейнлайтом. Он пишет…

— Знаю. Я с ним знакома.

— Правда?

— Познакомились на вечеринке по случаю премьеры, года четыре назад. Он был с Бруно Магелланом.

— С кем?

— Это потрясающий театральный художник. Кажется, они довольно долго жили вместе.

— Сейчас Фейнлайт живет с сестрой.

— Да, Бруно умер от СПИДа. Очень печально.

Барнаби вышел в прихожую принести вина. Он вернулся с бутылкой «монзингера диндарелло» урожая девяносто шестого года, открыл ее и налил себе немного.

— Что насчет предложений сняться в рекламе?

— Никаких. Все еще жду. Не решаюсь остричь волосы. Зато у Нико в субботу прослушивание в Национальном театре[14].

— Молодец Николас. — Они чокнулись бокалами. — А кстати, где он?

— Поехал с мамой покупать «подар-р-рок». — Реплика рассыпалась насмешливой барабанной дробью. А иронические кавычки она просто выхватила из воздуха. Меньше чем через месяц у ее родителей серебряная свадьба.

— Я думал, подарки должны быть сюрпризом.

— Конечно. Этот и будет сюрприз тебе от мамы. А ты покупаешь подарок для нее…

— Знаю, знаю. Кстати, спасибо тебе за помощь.