Книга Парижское счастье - Барбара Ханней

— Что вам предложить? — вежливо спросил аккуратный бармен, протягивая Камиль меню буфета.

Забравшись на высокий табурет, с печальной улыбкой девушка изучила список напитков.

— Так... вот тут у вас один коктейль как будто для меня придуман.

— Какой же?

— «Гнусный ковбой».

— Ах, этот, — понимающе кивнул бармен. — Судя по вашему невеселому тону, вам приходилось знавать одного или двух ковбоев.

— Только одного, — вздохнула она. — И поверьте, одного вполне достаточно, чтобы навсегда отбить охоту общаться с ними.

Бармен налил в шейкер сладкого шнапса и «Бейлиса».

— Опоздали на концерт?

— Нет. Ковбой опоздал. Только теперь он наслаждается музыкой в зале, а я торчу в буфете.

— Кажется, я начинаю улавливать смысл, — нахмурился парень.

Камиль покачала головой.

— Да нет тут никакого смысла — это уж точно. Не беспокойтесь. Сегодня все как-то глупо и бессмысленно.

Бармен осторожно поставил перед ней бокал.

— Знаете, а ведь можно смотреть концерт на большом мониторе в Южном фойе.

— Знаю, — кивнула девушка, сделала глоток и улыбнулась. — Ммм, какая штука.

Парень тоже улыбнулся.

— Расслабьтесь и наслаждайтесь коктейлем. И ни о чем не беспокойтесь. Я слышал, что второе отделение гораздо интереснее первого.

Во время антракта Джонно вышел в фойе и увидел краем глаза девушку на высоком табурете у буфета. Глубокий вырез красного бархатного платья на спине открывал светлую алебастровую кожу, оттеняемую тканью.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что обладательница этой изящной спины ему знакома.

— Камиль!

Она оглянулась так быстро, что напиток расплескался из ее бокала на барную стойку. У нее отрасли волосы. Блестящие локоны теперь доходили почти до самых плеч. Макияж придавал особую выразительность глазам. Девушка выглядела восхитительно. Джонно замер, изумленный ее необыкновенной красотой.

— Джонно, — удивилась она, слегка покраснев. — Как странно видеть вас здесь.

— Значит, вы пришли. — Он пришел в полное замешательство от охватившей его радости, что встретил ее снова спустя столько месяцев.

— Антракт уже начался? — спросила Камиль, опасливо поглядывая на заполняющую буфет толпу.

— Да. — Молодой человек подошел ближе к ней. — Давно вы здесь?

— Лет сто. — Она подняла бокал и задумчиво улыбнулась ему.

Джонно прикинул в уме, сколько она уже могла выпить.

— Мне очень жаль, что я не смог отыскать вас до начала концерта. Я задержался на собрании в Совете скотоводов. — Он коснулся ее руки. — Я не был уверен, что вы придете.

— Я тоже не была уверена. — Девушка покачала головой, посмотрела на его руку, лежащую на ее локте, и улыбнулась, глядя из-под темных ресниц. Я и сейчас не пойму, почему пришла.

Она подняла глаза и уставилась на него в упор. Джонно интуитивно уловил ее немые вопросы: зачем он приехал в Сидней, свалился как снег на голову и с чего вдруг решил пригласить ее на концерт симфонической музыки? — и понадеялся, что она не станет озвучивать их. Потому что ответы могут отпугнуть ее.

— Что пьете? — спросил он.

Ее лицо приняло насмешливо-нескромное выражение.

— «Гнусного ковбоя» в вашу честь, Джонно.

У нее за спиной появился бармен, окинул Джонно с ног до головы оценивающим взглядом и слегка присвистнул.

— Это и есть ваш ковбой?

Она залилась краской.

— На самом деле он вовсе не мой ковбой.

— Может быть, пройдем в зал? — предложил Джонно, забрав бокал у нее из руки и поставив его на стойку.

Девушка вздохнула.

— Да, большое количество алкоголя действует на меня как снотворное. А вам, наверное, хотелось бы послушать второе отделение.

— Оно будет грандиозным.

— Да, я слышала. — Камиль соскользнула с табурета и посмотрела на Джонно, нахмурившись. — Я не подозревала, что вы любите классическую музыку.

— Мой друг будет играть сегодня. Он и прислал мне билеты.

— Вот как. — Ее брови выгнулись от изумления. — Так вот почему вы прибыли в Сидней.

— Частично. Еще и по работе...

Его прямой ответ слегка расстроил ее. Она покорно пошла вперед.

— Камиль, — позвал молодой человек. — Я не успел сказать вам, как вы сегодня красивы. Вы потрясающе выглядите!

Красная волна залила ее шею, потом щеки.

— Спасибо. — Девушка неуверенно улыбнулась и бросила одобрительный взгляд на его классический костюм. — Вы тоже.

Там, на ферме, его плечи отлично смотрелись под простой хлопковой рубашкой, а сегодня он казался восхитительно прекрасным в строгом черном смокинге. Что же касается его ровного загара, его фигуры, его скул, его глаз — то на них ей просто хотелось смотреть, не отрываясь.

Но почему он пригласил ее? Можно ли рассматривать их встречу как свидание? Или ему всего лишь нужно было появиться в театре в сопровождении дамы?

— И который из них ваш друг? — прошептала Камиль, когда оркестранты вышли на сцену, заняли свои места и принялись настраивать инструменты.

— Его еще нет, — ответил Джонно, наклонившись к ней так близко, что она уловила приятный аромат его одеколона. — Он солист.

— Ясно, — кивнула девушка, округлив глаза. — Я поражена.

Она не удосужилась просмотреть программку, поэтому не имела ни малейшего понятия, кто должен солировать во втором отделении. Может быть, скрипач? Или тенор? Камиль как раз собиралась поинтересоваться, на каком инструмента играет друг Джонно, когда по рядам пробежал довольный ропот и свет начал медленно гаснуть.

Все захлопали вышедшему на сцену седовласому дирижеру. Человеку, последовавшему за ним, досталась еще более бурная овация. Это был высокий молодой абориген с горделивой осанкой, несший в руке диджериду — деревянную дудочку, инструмент исконных жителей Австралии.

Девушка удивленно покосилась на Джонно, а он, повернувшись, улыбнулся и подмигнул ей.

Отправляясь этим вечером в театр, она могла ожидать всего, что угодно, но уж только не того, что музыка произведет на нее такое впечатление. Как только запела диджериду, Камиль замерла, пораженная.

Простой народный инструмент, сделанный из ствола дерева, выеденного изнутри белыми муравьями, и украшенный племенными узорами красного, черного, желтого и белого цветов, составлял яркий контраст с традиционными европейскими скрипками и виолончелями, сверкающими трубами и валторнами.

Музыка завораживала, пронзала насквозь будоражащими, берущими за душу звуками... Девушке доводилось раньше слышать музыку аборигенов, но никогда ее не исполняли в сопровождении симфонического оркестра.