Книга Наследство Мираль - Ирис Ленская

Я аж поперхнулась от неожиданности. Явился не запылился! Значит, сидел тут всё время, на ус мотал, байку придумывал.

— Вот как, — заинтересованно протянул блондин, разглядывая попугая, — значит, магию потеряла, а фамильяр остался. Действительно, какое-то чудо…

Он не закончил фразу, неожиданно, но вполне ощутимо задрожала земля, а следом раздался такой грохот, что заложило уши.

Я подскочила со стула и инстинктивно прижалась к Мариусу. Арчи вцепился клювом в мои волосы, чтобы не грохнуться на пол, но боли я не почувствовала. Только страх быть погребённой заживо.

Светловолосый маг схватил меня за руку и потащил к выходу из шатра.

Глава 13

Снаружи царила полная суматоха. Воины выскакивали из палаток и что-то кричали, некоторые вздымали руки к потолку, откуда сыпались мелкие камни.

Мариус отстранился и забормотал какие-то заклинания, я не смогла разобрать ни слова.

— Силён маг, — проскрежетал в самое ухо попугай и больно дёрнул за волосы, заставив поднять голову. У меня из глаз чуть слёзы не брызнули, но прежде чем с губ слетело ругательство, я изумлённо уставилась на обтянутый голубой сетью купол грота. Он прекратил осыпаться. Точнее, сыпалось теперь всё в эту сеть. Вот это чудеса! — Не стой простофилей, — привёл меня в чувство Арчи. — Беги к остальным.

— Куда к остальным?

Я покрутила головой. Паники больше не было. Воины тащили раненных на носилках куда-то в глубь грота. Действовали организованно, не орали и не толкали друг друга. Лишь стоявшая неподалёку троица бойцов в кольчужных доспехах с удивлением и восторгом смотрела на сосредоточенного Мариуса.

И вдруг откуда-то из глубины ущелья раздался протяжный звук боевого горна.

— Тревога! Мельеры! — крикнул кто-то позади, и его возглас тут же подхватили остальные.

Лагерь загудел как пчелиный рой.

— За мной! — перекрывая шум, зычно скомандовал Мариус и, развернувшись, побежал к выходу.

— Атака! — заверещал попугай в ухо, и нас оттеснили в сторону мчавшиеся вслед за командиром воины.

Не прошло и минуты, как грот практически опустел. Все, кто мог стоять на ногах, ринулись на схватку с неизвестным мне врагом. Желание увидеть своими глазами, что происходит снаружи, пересилило страх. Подхватив лежавшую у ног скрипку, я сделала несколько шагов к выходу, откуда доносился гул, в который вплетался лязг металла, шипение и свист. Впереди мелькали тёмные фигуры воинов, пушистыми хлопьями летел снег… искры расцвечивали внезапно сгущавшийся мрак. Зрелище было завораживающим и пугающим одновременно.

Но не успела я что-либо рассмотреть, как меня отбросило обратно к стене.

— Ты остаёшься здесь, — крикнула во внезапно наступившей тишине пробегавшая мимо Иола. — Не смей даже…

Звук её голоса потонул в нарастающем шуме. Перед глазами мелькнуло бело-рыжее оперение. Я подняла голову и увидела, как Арчи кружит над выступом ближайшей скалы. В голове тотчас мелькнула безумная идея — если заберусь туда, смогу увидеть, что происходит в ущелье…

Не понимая до конца, зачем мне это нужно, я закинула на плечо скрипку и принялась карабкаться с камня на камень, цепляясь руками за острые неровные края. Добраться до выступа удалось за считанные минуты. Адреналин ударил в голову, тело охватила эйфория от успешного подъёма. Отсюда действительно открывался вид на всё поле боя. Внизу шло самое настоящее сражение — звенели мечи, кричали люди, вспыхивали искры. Хотя сквозь метель мало что можно было разглядеть, кроме неясных очертаний и движущихся теней, я чувствовала: ещё немного — и ловушка захлопнется. Нас загнали в ущелье, откуда уже не выбраться…

— Играй, Мира! — проскрежетал Арчи, усаживаясь ко мне на плечо. — Играй!

Несмотря на пробиравший до костей холод, я сбросила перчатки и торопливо вытащила из самодельного футляра скрипку. «Безумие — играть на таком морозе, струны тут же лопнут… А что будет с лакировкой?!» — не успела я додумать, как инструмент начал нагреваться прямо в руках.

 — Играй же, нихтеля! — незнакомое слово царапнуло по нервам.

Чувствуя исходящее от инструмента тепло, я провела смычком по струнам. Сначала осторожно — но сама вздрогнула, когда неожиданно раздался невероятно громкий звук, от которого едва не заложило уши. А затем в полную силу. Музыка зазвучала каким-то жутким утробным рёвом, который отразился от скал и размножился по ущелью громоподобным эхом.

Мама-мия-я! У меня на затылке волосы встали дыбом, ноги приросли к месту, а рука продолжала водить смычком по ожившим струнам. Более жуткого звука я в своей жизни не слышала. От него стыла кровь в жилах. Впрочем, кажется, не только у меня. Сражение прекратилось. Противники отступали, их очертания быстро растворялись в сгущавшемся мраке. Темнота овладевала только что кипевшим в яростном безумии полем. Люди оцепеневали, исчезали, мечи опускались, искры гасли. И оставался только один всепоглощающий, вынимающий душу, грохочущий звук, издаваемый моей скрипкой.

Звук, который до ужаса испугал даже меня. В зловещей тишине окружающего пространства с дребезжанием утихла последняя нота, руки со скрипкой и смычком опустились. Я стояла, не шелохнувшись, несколько долгих мгновений, а скальное эхо продолжало отражать ужасающий рёв. И, странное дело, сквозь бурю устрашающих звуков настойчиво прорывалась… та самая Песня Сумерек, которую я только что играла для Рихта. Казалось, её пели сами скалы, и камни над головой, готовые сорваться вниз, сметая и круша всё на своём пути. Это был прекрасно и жутко одновременно. Мне хотелось взлететь над ущельем, как это делал Арчи, и с высоты полёта продолжать играть эту мелодию, повергнув врага в панику.

Эхо ещё долго блуждало по ущелью, а я стояла в полной прострации, пока хлопанье крыльев попугая не вернуло меня обратно в реальность.

— Пора спускаться, Мира, а то тебя хватятся.

***

В гроте было тихо — так же, как и снаружи. Звуки сражения умолкли вместе с эхом. Враг отступил, а наши войска ещё не успели вернуться. Было самое время добраться до палатки и взглянуть на чудо-скрипку, от которой по-прежнему исходило странное тепло. Что бы ни хранилось внутри неё, оно явно не желало попасть в лапы к врагу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я осторожно пробиралась между палатками, пытаясь отыскать свою, но остановилась как вкопанная, когда из ближайшей послышался мучительный протяжный стон.