Книга Кровь драконов - Юлия Сергачева

Дракон засмеялся безмолвно, и старый мост заскрипел жалобно, поверхность спокойной реки покрылась язвами водоворотов, а окрестные деревья тревожно зашелестели. Запоздалые влюбленные, неприкаянно бродившие в кустах на левом берегу и явно пытавшиеся разыскать место посуше, испуганно встрепенулись, таращась на взволнованную воду, и прытко сбежали, схватившись за руки. Всполошено вскрикнули сонные птицы.

Дракон снова не ответил на вопрос. Даже на свой собственный.

Я запрокинул голову к темным небесам, где тускло сияли далекие звезды, и где над самым горизонтом повисло остро сверкающее лютое Око Дракона, главная звезда созвездия Дракона, молчаливо и вечно наблюдающее за суетным копошением смертных.

…Морок развеялся. Город вновь наполнился жизнью. По мосту засновали гуляющие парочки и компании, норовящие зацепить любого одинокого путника и увлечь за собой. Близился осенний праздник Множеств и кое-кто спешил отметить его наступление заранее.

Очередная шумная процессия, сопровождавшая ночную троллиную свадьбу, окончательно согнала меня с моста в нижний Город. Нижняя часть Города тоже располагалась на правом берегу Реки, но от центра ее отделяло русло притока. Здесь селились в основном небогатые горожане, приезжие, обладатели смешанной крови. Не то, чтобы эти районы считались трущобами, но ни один мало-мальски приличный обыватель не сунется сюда лишний раз, да еще с кошельком, набитым деньгами. Кроме человеческих жилищ здесь как нигде много настроили домиков, хижин, шалашей ближайшие соседи людей — троллины, карлы, лесовики и тому подобный народец, по разным причинам, покинувшие родные селища и перебравшиеся в Город.

Час был не особенно поздний, и местное оживление еще не достигло даже точки кипения. В отличии от чопорного, ведущего достаточно размеренный образ жизни Верхнего Города, здесь самое веселье начиналось именно с наступлением темноты. Возможно потому, что значительная часть здешних обитателей являлись ночными созданиями.

С умеренным любопытством я понаблюдал за танцами кумарников, провожающих ушедшее лето и кличущих и без того уже неодолимо накатившую осень, потом двинулся к ближайшей переправе, собираясь вернуться домой, когда мелодия, показавшаяся смутно знакомой задержала меня возле одного из человеческих домов. Из распахнутого в ночь окна доносился тихий перелив свирели, напевающий песенку, сочиненную мною самим много лет назад. Вот не думал, что кто-то еще помнит ее…

Я невольно остановился, прислушиваясь, восстанавливая в памяти полустертый рисунок, завороженный негромким напевом инструмента. Невидимый музыкант играл не для зрителей, и оттого его свирель звучала мягко, спокойно, тепло… Так, как звучал мой сенсорин в одиночестве комнаты еще до того, как песенка вырвалась и унеслась к другим.

— Вам помочь? — осведомился женский голос, любезный, но слегка настороженный.

— Что?.. — Я очнулся не без усилий. — А, нет, спасибо…

Женщина, появившаяся на крыльце того самого дома, откуда доносилась музыка, смерила меня внимательным взглядом, покосилась на распахнутое окно, поджала губы и снова скрылась за дверью. Через полминуты свирель смолкла.

Я повернулся, все еще поглощенный воспоминаниями и не сразу понял, от чего никак не хочет оторваться мой рассеянный взгляд. Точнее, от кого именно… Возле одного из редких на этих улочках фонарей стояла знакомая незнакомка в светлом плаще и разговаривала с обнявшейся парой — юношей и девушкой. Не прошло и мгновения, как они распрощались, засмеявшись напоследок, и парочка двинулась вдоль по улице, а девушка свернула вправо. В очень темный переулок… В самом деле — куда ж еще стремиться одинокой девице?

Я сорвался с места и понесся, как лист, подхваченный ветром. Налетел на какого-то бродягу, прикорнувшего у стены дома, перепрыгнул через свернувшегося клубочком пса, едва не разнес вдребезги крохотный шалаш топтунов, которые вечно устраивают свои хлипкие жилища в самых неподходящих местах, и наконец вихрем вылетел в совершенно пустой переулок.

Нет, определенно, это не девушка, а привидение. Или галлюцинация. Куда она все время исчезает?

Я на всякий случай добрался до конца узкого и довольно грязного переулка, выглянул на соседнюю улицу, завернул в пустые ближайшие дворы. Никого, за исключением прыскающих, при моем появлении в разные стороны кошек. Впрочем, может быть, это были вовсе и не кошки…

Нет, постойте… Кажется, в дальнем конце двора светлый силуэт скрыла одна из дверей двухэтажного темного особняка. Ни одно из окон в доме не светилось.

Куда ты?! — взвыл с отчаянием внутренний голос, когда я не раздумывая бросился в ту сторону. Но я привык не слушать внутренние голоса, ибо один из них всегда принадлежал дракону, а его временами мне слышать очень не хотелось.

Дверь тихонько скрипнула, открываясь.

Ничего особенного — грязный, захламленный, неосвещенный закуток. Лестницу на второй этаж я обнаружил только хорошенько стукнувшись коленом о перила. От боли из глаз посыпались искры, и надо полагать именно они позволили мне заметить другую дверь, из-под которой выбивалась едва различимая полоска света.

Пригнувшись и машинально поглаживал пострадавшее колено, я подошел поближе, вслушиваясь. Прошла целая терпеливая минута, прежде, чем я позволил себе поверить, что и в самом деле ничего не слышу. Однако эта минута стоила мне целого часа жизни, когда внезапно я ощутил, как нечто мягкое и пушистое погладило мою шею, а нечто маленькое и быстрое пробежало по рукаву, цепляясь коготками. Я сдержал судорожный вздох и шагнул поближе к двери, надеясь не сбить ничего из громоздившегося вокруг хлама.

Зачем тебе это нужно? — безнадежно стенал внутренний голос. — Куда тебя несет? Думаешь разумно вламываться в чужой дом и красться здесь, как ночной вор? А если тебя поймают?.. Птенец! — добавил он презрительно и я с трудом избавился от впечатления, что говорю не с собой, а с драконом. Только ему удавались такие исполненные отвращения реплики. Но к счастью дракон помалкивал.

Следующая дверь открылась от легкого толчка. За ней обнаружилась пустая, опять-таки заваленная старыми вещами комната с закрашенными стеклами в окнах, единственным признаком жизни, в которой, была жалко тлеющая свеча. Свечу предусмотрительно поместили в чашку с водой. Ни людей, ни новых дверей здесь не было. Тот, кто зажег огонь вышел по своим делам, вероятно, тем же путем, что и вошел, значит искать здесь больше нечего.

По моим ногам стремительно шмыгнула крыса, забилась в щель между вещами на полу и неодобрительно уставилась на меня оттуда блестящими глазками. Взгляд ее показался мне нехорошо разумным. Но отступать только из-за неудовольствия крысы не хотелось. Поэтому я вошел и внимательно огляделся, надеясь обнаружить невесть что. Конечно, разумнее было бы совсем оставить эту затею или попытаться хотя бы заглянуть на второй этаж, но первый вариант мне не нравился в силу вполне понятных причин; а что касается второго этажа — что-то подсказывало мне, что ничего, кроме ненужного хлама, в этом заброшенном и нежилом доме я не найду. Единственный огонек горел здесь, следовательно, и смотреть следовало здесь…