Книга Игра стоит свеч - Дарья Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пойдем, найдем дамскую комнату.
— Зачем? — удивляется Ник. — И что значит — пойдем? Ты в дамскую комнату со мной собрался? Маньяков туда не пускают.
— Кто это не пустит, интересно? Пошли, надо тебя в порядок привести.
Она выпрямляется, высвобождаясь из его объятий. Вздернутый подбородок, упрямо сжатые губы — она поразительно быстро приходит в себя.
— Возвращайся в зал. Я скоро приду.
— Николь, я подожду тебя.
— Я сказала — возвращайся! — в ее голосе звенит металл. В сочетании с заплаканными глазами это создает потрясающий эффект. — Я обещала Мак-Коски, что буду присутствовать на этом проклятом вечере, и я это сделаю. Тебе не о чем волноваться, — она горько усмехается уголками губ и отворачивается.
Это не победа. Но и не поражение.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Да. Я видела в зале Корделию Деламико. Знаешь, кто это? Отлично, ты меня очень обяжешь, если попросишь ее прийти сюда.
— Сделаю все, что смогу.
— Ну, и где она? — шипит сквозь зубы Мак-Коски, не переставая широко улыбаться.
— Сейчас придет, — Кайл тоже улыбается репортерам до боли в скулах. — Я все уладил.
— Очень на это надеюсь…
Николь появилась через полчаса. Безмятежная улыбка, прямая спина, по-прежнему безупречный макияж.
— Ники, дорогая, твоя мама гордилась бы тобой, — произносит сэр Макс. Будучи при этом совершенно искренним. — Можно пригласить тебя на танец?
— Предупреждаю, что из меня не самая хорошая партнерша для танцев!
— Зато, безусловно, самая красивая.
— О, какая неприкрытая лесть! — Николь сдержанно улыбается.
На Кайла она даже не посмотрела.
— Я приглашу ее на следующий танец, — заявляет подошедший Хирвоннен. — Кто бы мог подумать, что малышка Ник окажется такой умопомрачительной красоткой!
Кайл с неприязнью покосился на второго пилота.
— Черта с два! Иди, танцуй со своим штурманом! Следующий танец она обещала мне.
Микко жизнерадостно ржет.
— Я бы рад, но Крис не в моем вкусе.
— Николь, я бы хотел потанцевать с тобой, — одобрительный кивок Макса. — Ты ведь мне не откажешь?
Ники очень хочет отказать, но рядом стоит Мак-Коски и не сводит с нее внимательных глаз. Приходится соглашаться.
— Буду счастлива, — цедит она сквозь зубы и кладет пальцы в протянутую ладонь.
Кайл это чувствует сразу. Какая она деревянная в его объятиях. Какие у нее ледяные пальцы, какая у нее неестественно напряженная спина под его рукой.
Она упорно смотрит куда-то поверх его плеча.
— Ник!
Молчание.
— Ники!.. Ну, посмотри на меня. Пожалуйста.
Николь переводит взгляд на него, и Кайла обдает холодом. Ух ты, как, оказывается, малышка Шар… Ники может смотреть!
— Что?
— Ник, ну я же… извинился. И извинюсь еще раз, публично, я же обещал…
Николь недоумевает: неужели он и в самом деле считает, что этого… достаточно? Что можно просто извиниться, и этого хватит, чтобы она забыла, как он к ней относился все эти месяцы? А что поменялось? Она надела красивое платье и туфли? И все? Увидел, что у нее есть грудь и ноги, и это поменяло все? Если бы она знала, то вырядилась бы в платье в самую первую их встречу! Ник представляет, как она бы залезала в раллийную машину — в шлеме, короткой юбочке и на шпильках, — и фыркает, не сдержавшись.
— Что смешного? — бормочет Падрон.
— Что смешного? — переспрашивает Ник. — Да все!
— И я?
— Ты — больше всего.
— Макс, что случилось с Николь?
— А что с Николь? — Мак-Коски уверенно ведет Корделию в танце. — С ней все в порядке.
— Сейчас — да! Но еще час назад…Ты б ее видел!
Сэр Макс хмурится. Значит, Кайл ее все-таки довел.
— Насколько все было плохо?
— Поверь, мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы привести ее в порядок.
— Так это тебя я должен благодарить? — Мак-Коски подносит руку Корделии к губам.
— Благодарить — меня, — улыбается Карделия, — а вот кого убивать за то, что ее до этого довели…
— Убивать — понятно кого, — мрачно цедит сэр Макс. — Если бы я только мог придушить своего первого пилота…
— Да неужели!? — ахает Корделия. — Кайл!? Не может быть! Такой хороший мальчик. Такая красивая девочка… Что там может быть не так?!
— Известно что, — грустно усмехается Мак-Коски, — один — упрямый идиот, другая — умная гордячка. А в результате я слягу с сердечным приступом еще до конца сезона.
— Николь, Кайл, потрясающе смотритесь вместе! Позвольте фото?
— Конечно, — широко улыбается Кайл.
— Да сколько можно… — вполголоса бормочет Ник.
— Работай, профессионал, — шепчет он ей на ухо, обнимая за плечи. — Это наша работа. Улыбаемся и машем.
Он не отходил от нее ни на минуту. Улыбался, болтал без умолку, отвечал на вопросы журналистов, спонсоров и просто знакомых. Отшучивался от ироничных замечаний, несколько раз танцевал с ней, уверенно ведя и не давая сбиться. Ник в принципе умела танцевать — занятия по бальным танцам входили в обязательную программу пансиона, но она ими старательно манкировала, поэтому блестящей партнершей себя не считала. Но послушно танцевала с ним.
И улыбалась, постоянно улыбалась, хотя безумно устала. Устала делать лицо, устала прямить спину и плечи, устала держать удар. Устала от его тревожащего и непонятного присутствия рядом. Она — профессионал. Она выдержит это испытание.
А о том, что было на балконе, она себе запретила думать. Она подумает об этом потом, завтра. Главное — пережить этот вечер, а там видно будет. Думать о произошедшем, стыдиться своих слез и рефлексировать по поводу проявленной слабости, а также гадать о том, насколько искренен был Кайл, она сейчас точно не будет.
«И поэтому, когда видишь протоколы только с фамилиями пилотов, становится всегда немного обидно и грустно за „серых кардиналов“ с правого сиденья, незаметных людей с комплексом неполноценности, имеющими, как минимум, одинаковое право делить с Первым пилотом радость побед и поражений»
Статья «Штурман» с сайта eulex.ru.
*Из разговора автора с персонажами*
— Боишься?
— Я? Боюсь? Никогда и ничего!
— Значит, будешь извиняться публично? При всей команде?
