Книга Повелитель гномов - Маркус Хайц

— Но силушки у них хоть отбавляй, — закатил глаза другой.

— Ну вот, опять начинается! — Застонав, трактирщик подлил им пива. — Опять эта старая песня.

— Да, старая песня, — немного обиженно заметил подавший голос крестьянин. — Однажды, когда я служил в войске Тилогорна, я столкнулся с целой шайкой особо крупных орков…

— …и тогда у тебя еще не было времени на то, чтобы пугать маленьких детишек…

— А ты молчи, трактирщик! Я с ними дрался, а не ты! Представь себе, гном, они выше людей на целую голову. А какие у них жуткие морды! Нос плоский, зубы торчат, глаза мерзкие. А как ревут! Их крик любого неопытного воина испугает.

— Да, и в книгах так написано, — сорвалось с языка Тунгдила, но, к счастью, никто не услышал его слов.

Гном почесал в затылке. Кожа болела от постоянного пребывания на солнце. Если бы было лето, с Тунгдилом наверняка случился бы солнечный удар.

— Нам потребовалось полдня, чтобы побить их, настолько ожесточенно они сопротивлялись. Да-а, когда я был солдатом, мы могли сами отвадить орков, нападавших на нашу деревню. И никакие наемники не были нужны. Войско уже не то, что раньше, — с ностальгией протянул он, задумавшись о временах своей молодости.

Бывший солдат заметил топор гнома и обратил внимание на лезвие, пострадавшее от перехода через лес: к стали прилипли смола и мелкие щепки.

— Такое хорошее оружие, а ты им дерево рубишь? — удивился он.

— Мне пришлось прорубать дорогу сквозь чащу. — Покраснев, Тунгдил взмолился про себя Враккасу о том, чтобы его не попросили демонстрировать знаменитое боевое искусство гномов. Он не смог бы этого сделать.

Лот-Ионан был магом и, соответственно, никоим образом не имел дела с оружием, не владел фехтованием и ремеслом воина. Поэтому у Тунгдила не было учителя, который показал бы ему приемы обращения с топором в бою. Слуги использовали топоры для того, чтобы рубить дрова, ну в крайнем случае для того, чтобы забить мышь. Все попытки Тунгдила изучить знаменитые гномьи приемы поединка на топорах, приписываемые его собратьям, пошли прахом. Если однажды он повстречается с врагом, что, учитывая присутствие здесь орков, дело вполне вероятное, ему придется просто махать топором наобум и надеяться, что он испугает противника…

— Я много слышал о гномах и их боевом искусстве. Это у вас в крови или этому нужно учиться? — внезапно спросил у него бывший солдат. — Говорят, один гном может побить десять орков. Это правда?

Здесь, в этом прокуренном зале, Тунгдил вдруг со всей ясностью понял: он необозримо далек от того, чтобы стать настоящим гномом. Его народ, несомненно, будет потешаться над ним, и внезапно кузнец утратил желание встречаться с кем-то из соплеменников. Даже мысль о любви с гномкой утратила свою притягательность.

— Да, это так, — слабым голосом ответил он, надеясь, что его слова соответствуют действительности. Громко зевнув, он потянулся. Ему дико хотелось спать, хотелось прогнать ненужные мысли, избавиться от любопытных слушателей. — Простите, но я просто с ног валюсь…

Теперь, когда местные преодолели первое смущение, они совсем не были намерены так быстро отпускать гнома.

Трактирщик провел Тунгдила в просторную спальню на втором этаже, где никто, кроме него, ночевать не собирался, и указал ему лежанку.

Сперва гном остудил разгоряченные ноги в миске для умывания, так как с начала путешествия впервые снял сапоги. Отпив пива из кружки (третьей по счету), кузнец выглянул из окна и засмотрелся на черепичные крыши деревни Добролужье.

Поселение было довольно большим и состояло из тысячи домов. Скорее всего, местные крестьяне существовали за счет окружающих полей, снимая урожаи проса и овощей, а также за счет фруктовых садов. Всему этому богатству сейчас угрожали орки. Если войско Тилогорна собиралось здесь что-то спасать, следовало поторопиться.

Тунгдил сложил одежду на стуле и забрался под толстое пуховое одеяло. На мешок, который он должен был отвезти Горену, упал серебристый лучик лунного света. Это стало настоящим испытанием для самообладания гнома.

«Забудь об этом, — сказал он себе. — Его содержимое никоим образом не должно тебя волновать».

Перед сном он подумал о маге и своей сестренке Фрале, чей талисман он носил на поясе. Он скучал по ее улыбке. Завтра утром надо будет спросить у трактирщика дорогу к горе Черное Ярмо. И тогда его здесь ничто не будет задерживать.

Проснулся гном от каких-то приглушенных звуков.

В комнате находились двое мужчин, изо всех сил старавшихся двигаться как можно тише. По-видимому, они собирались устроиться на ночлег. Снаружи доносились завывания грозы, разразившейся над Добролужьем.

И тут Тунгдилу показалось, что он услышал имя своего опекуна. Осторожно приоткрыв глаза, он стал наблюдать за новоприбывшими: худощавым, хорошо одетым господином и вторым, который был повыше и пошире в плечах. Широкоплечий постоялец носил темно-коричневый кожаный доспех, укрепленный железными пластинами.

«Торговец и его телохранитель?» — подумал Тунгдил. Их вещи наверняка дорого стоили.

И тут он заметил незамысловатое, и все же совершенно особенное украшение на груди широкоплечего — печать Совета магов.

«Посол!»

— Вы едете к Лот-Ионану? — громко спросил Тунгдил, прекращая притворяться спящим. Любопытство победило осторожность.

— Почему ты так решил? — нахмурился высокий.

— Печать на вашей одежде, — объяснил он удивленным постояльцам. — Вы посланники Совета магов.

Постояльцы быстро переглянулись.

— А ты кто такой? — спросил обладатель печати.

Гном представился.

— Ну что ж, тогда ты наверняка можешь сказать, как обстоят дела со здоровьем твоего господина. С ним все в порядке?

— Конечно, но не могли бы вы сперва представиться? — вежливо возразил Тунгдил.

Постояльцы назвали себя: Фридегард, ученик мага первого уровня школы Тургура Красивого, и Врабор, наемник Совета.

— У Лот-Ионана все в порядке, — ответил он на их вопрос. — Вы сами увидите. — Но он уже не мог укротить свое любопытство. — А по какой причине… — Запнувшись, он перешел на простонародную речь: — А что вам от него надо?

— Я не думаю, что нам следует обсуждать этот вопрос с посланником мага, — уклончиво ответил Врабор, потянувшись к пряжкам доспеха. — Что я, болтун какой-то?

Завывания грозы внезапно стали громче; в окна ударил порыв ветра и послышался какой-то странный звук — громкий стон, за которым последовал многоголосый свист.

Вздрогнув, посланники схватились за рукояти мечей.

«Плохая ночка», — подумал Тунгдил, глядя в окно. По небу бешено неслись обрывки туч, сквозь которые падали лучи лунного света.

И вдруг перед окном возникло чье-то узкое лицо и прямо на Тунгдила взглянули огромные серо-зеленые глаза. Удивление от происходящего было сильнее страха. Длинные черные волосы незнакомца развевались, хлеща его по лицу, несколько прядей прилипли к влажной белой коже, напоминая трещины на искусно сделанной статуе эльфа из благороднейшего мрамора.