Книга Любовь на карантине - Юлия Набокова

– Они издеваются? – простонала я, плюхаясь обратно на постель и накрываясь одеялом с головой от яркого света.

Не хотелось видеть никого, особенно соседа. А перед глазами так и стояла пустынная площадь Милана, и я даже чувствовала вкус кофе на губах… А ведь мой прошлый сон про аэропорт, где мы были заперты вдвоем, оказался вещим. Что, если и этот тоже? Я замерла под одеялом, тогда как сердце бешено заколотилось. Способен ли Кирилл убить меня? Это вряд ли. Но разыграть с покупкой айфона – вполне. Я ведь правда ему поверила, а во сне он надо мной гнусно посмеялся!

– Давай градусник, – раздался его голос. – Катя вернулась.

Я приспустила одеяло и протянула ему термометр, даже не взглянув на результат. Кирилл сам проверил температуру и сказал:

– Нормальная.

Заботливый какой! Во рту пересохло, и я откинула одеяло и свесила ноги, чтобы дойти до тумбочки за водой.

– Чего тебе? – Кирилл сунул градусники в железный ящик, откуда их забрала медсестра, и обернулся ко мне.

– Воды.

Он наполнил стаканчик из бутылки и передал мне.

– Кстати, милая пижамка, – он скользнул по мне оценивающим взглядом.

Я как раз сделала большой глоток воды и закашлялась, поняв, что сижу перед ним в одной шелковой майке на бретельках и коротких шортиках.

– Постучать? – с притворной заботой предложил он.

Я помотала головой.

– У вас что, кашель? – заволновалась медсестра. – Сухой? Мокрый?

– Мокрый, – констатировал Кирилл с видом ученого доктора. – Вон, видите, за шиворот течет.

Струйка воды и в самом деле стекла мне под майку, и я накрылась одеялом, прячась от насмешливого взгляда соседа.

Кашлять я перестала, и медсестра успокоилась.

– Теперь отдыхайте до завтрака, – Катюня проверила градусники и выключила свет, который резал глаза.

– Надеюсь, на завтрак будет кофе, – раздался в темноте мечтательный голос соседа.

Я вспомнила стаканчик, который выпал из моих рук на брусчатку старинной площади в моем сне, и крепко зажмурилась. Никакого кофе! Только чай!

Когда я снова проснулась, палату заливал солнечный свет, а из ванной доносился шум воды. Вскоре оттуда показался умытый и подозрительно довольный сосед.

– Надеюсь, мой гель для душа цел? – ехидно спросила я.

– И тебе доброе утро, Даша! – Он весело подмигнул. За минувшую ночь он еще больше оброс щетиной, но ему, как ни странно, это шло.

– Доброе оно было бы у меня дома и без тебя, – возразила я, спуская ноги с кровати.

– Ты бы оделась, а то скоро обход. Или ты всерьез решила соблазнить доктора?

Я накинула поверх пижамы халат и гордо прошествовала в ванную. Насколько это было возможно в босоножках с отломанными каблуками, которые громко шлепали по полу пятками.

Помыв волосы и освежившись под душем, я окончательно проснулась. Намотав на голову полотенце, накинула халат на голое тело и вышла в палату.

– Кто там говорил, что здесь не баня? – насмешливо протянул сосед, скользнув по мне откровенным взглядом.

Я молча подняла чемодан и покатила в ванную.

– Что, уже посадку объявили? – крикнул он вслед.

Вот идиот! Угораздило же застрять с таким в одном боксе! Но его шутка достигла цели – я широко улыбнулась, представив, как нелепо выглядела со стороны со своим огромным чемоданом.

Закрывшись в ванной, разложила чемодан на полу и стала перебирать вещи. Одежду я покупала для стильных фотосессий, а не для пребывания в больнице. Самыми удобными из обновок оказались мягкие трикотажные брючки мятного цвета и лимонная футболка с принтом в виде итальянского сапожка. Переодевшись, я пожалела об отсутствии обуви. На дне лежала еще одна пара туфелек на каблуке, но уж лучше я буду ходить босиком, чем убью и их тоже. Сейчас я бы обрадовалась даже одноразовым тапкам из миланского отеля. Никогда не опускалась до того, чтобы увозить с собой шампуни и тапки из номера, как это делают многие русские туристы, но сейчас пожалела об этом. А вот стильные солнцезащитные очки известного бренда мне в палате точно не пригодятся! Покрутив футляр в руках, я вернула его обратно в чемодан и застегнула молнию.

Так же, с чемоданом, вышла из ванной и увидела за стеклом двух чудиков в костюмах спецзащиты. По одной фигуре – худенькой, среднего роста – я угадала Катюню. Вторым был мужчина – высокий и широкоплечий.

– С прилетом, – хмыкнул сосед. – Тебя тут как раз гуманоиды встречают.

– Мы сейчас войдем, – предупредил мужчина.

– Пожалуйста, – тоном гостеприимной хозяйки пригласила я, оставила чемодан у стены и присела на свою койку.

Медики скрылись из виду, и в прихожей щелкнул замок. Затем дверь отворилась, и они шагнули в палату. Первым – высокий доктор, следом за ним – мелкая Катюня.

– Как самочувствие? – пророкотал доктор из-под респиратора, похожего на противогаз.

Как и Катя, он был одет в защитный костюм, герметично заклеенный скотчем. Капюшон полностью закрывал голову, а очки – глаза. На руках были резиновые перчатки, а на ногах – что-то вроде бахил, только доходивших почти до середины икры и примотанных к комбинезону скотчем.

– Скажите, доктор, мы правда можем быть такими заразными, что вам необходимо надевать все это? – не выдержала я, разглядывая их обмундирование.

– Это стандартная мера предосторожности на случай эпидемии, – успокаивающе произнес доктор. Но приближаться не спешил, так и стоял у порога. – В Италии, откуда вы приехали, за сутки госпитализировали уже пятьсот человек.

Я нервно одернула футболку с картой Италии. Похоже, все серьезней, чем я представляла.

– Но у нас нет никаких симптомов! – заявила я.

– Вирус может протекать и бессимптомно, – кивнул доктор, – но вы можете представлять угрозу для других.

– А когда станут известны результаты анализов? – вмешался Кирилл.

– Тест проводится в три этапа, и окончательный результат мы узнаем через две недели.

– А почему мы не можем остаться дома? – недовольно спросила я. – В смысле, нам обязательно сидеть тут, в больнице?

– У пациентки, с которой вы контактировали, симптомы развились стремительно, – посерьезнел доктор. – Для вашего здоровья лучше, если вы будете под наблюдением.

Доктор задал несколько вопросов о самочувствии, послушал нас стетоскопом и вышел, наказав при малейшем ухудшении вызывать медперсонал. А Катюня взяла анализ крови из пальца, похвалив мой маникюр, и пообещала принести завтрак.

Зажав палец ваткой, я представила бледную Марию лежащей на больничной койке и помрачнела. Вспомнила, как в самолете она рассказывала о дочке и маленькой внучке, которых летит навестить в Москве, а в Милане у нее остался муж-итальянец – владелец небольшого отеля в центре. Они познакомились, когда Мария отдыхала там три года назад.