Книга Я клянусь тебе в вечной ненависти - Яна Фроми

Неприятным открытием стала новость, что предмет его воздыханий давно и прочно замужем. Но к тому времени он уже увяз в этой женщине, как муха в варенье, и отступать не желал. Даже семейные откровения, вылитые на него, подобно ушату холодной воды, не заставили очнуться от сладкого наваждения.

Наоборот, в его бестолковой голове поселилась невероятная мысль, что именно он, младший из Ангэлеров, накажет вероломного Освальда Дюбара: утрет ему нос, уведя его прекрасную супругу! Родители настаивали на прекращении любых отношений с этой женщиной и, наконец, поведали ему подробности крайне болезненной для семьи истории, из-за которой старший брат к тому моменту уже семь лет пребывал в добровольной ссылке.

Когда Эвелина Эргольд была еще девицей, Ароне ухаживал за ней. Как и Освальд Дюбар. Оба были старше, оба являлись не последними фигурами на политическом Олимпе Лидегории. У Дюбара был приятель, Роберт Сюффрен, который, как и Ароне, претендовал на место второго советника при взошедшей на престол королеве Магдалене. Эти двое дружков-интриганов и придумали, как оклеветать и устранить Аронса. Сюффрен — чтобы расчистить себе путь к политической вершине, а Дюбар — дабы убрать соперника, способного очаровать юную девицу. Доподлинно неизвестно, но вероятнее всего именно в доме Эвелины, где она принимала Аронса и Освальда, Ангэлеру и были подброшены крамольные письма некромонга к принцессе. Поднялась новая волна шумихи вокруг несостоявшегося романа, главной фигурой которой стал Ароне Ангэлер. Ни о каком месте советника уже не могло быть и речи. Более того, королева намекнула, что Аронсу следует уйти с политической арены в тень и на время покинуть столицу. Так старший брат уехал в крошечный приморский городок Косвелли, а Ангэлеры лишились позиций при королевском дворе.

Арланд отказывался верить, что Эвелина, пусть и косвенно, могла быть причастна к случившемуся. Что, зная о бесчестном поступке, приняла предложение Дюбара и стала его женой. Нет, она лишь жертва махинаций Дюбара, но он откроет ей глаза на то, каким ничтожеством являлся ее супруг. Эвелина сама не захочет оставаться с таким подлецом под одной крышей и покинет его.

Каким наивным и самонадеянным болваном он тогда был! Влюбленным слепцом, не заметившим притворства и игры за томными вздохами и признаниями, что ему шептали такие желанные губы. Почти год она водила его за нос, внушая ложные надежды, привязывая к себе и разжигая пагубную страсть. Страсть, которая в конце концов должна была дать ей то, ради чего она всё это затевала. Дитя-некромонга. Ее счастливый билет в долгую молодость. Об этом Арланд узнал из анонимного письма, что получил одним хмурым осенним вечером. Злополучное послание открыло ему глаза на неприглядную правду их отношений.

Нет! Он не желал в это верить! Неизвестный отправитель лишь очередной лжец. Но многое сходилось, кусочки мозаики складывались и игнорировать это знание не получалось. Терзаемый сомнениями, он не придумал ничего умнее, как отправиться к Эвелине выяснять отношения. Ангэлер тайно надеялся, что любимая разуверит его, лаской сотрет из памяти гнусные строки лживого письма. Но нескрываемая ярость и досада, с которой Эвелина выслушала его, разбили пустые мечты. Как холодно, как высокомерно она с ним разговаривала! Куда делся весь бархат из ее нежного голоса? Больше он не предназначался юному некромонгу… Для него остались лишь раздражение и злость.

Но даже тогда, захлопнув дверь особняка на бульваре Клермон, дабы не слышать разъяренных воплей Эвелины, Арланд верил, что это не конец. Леди Дюбар перебесится, осознает свои чувства, и сама будет искать встречи с ним.

Глупым мечтам глупого мальчишки не суждено было сбыться…

Сейчас, много лет спустя, Ангэлер поступил бы иначе. Позволил Эвелине довести игру до конца и получил бы в процессе свою долю удовольствия. Если женщина не желает отдать себя целиком и готова предложить лишь тело, что ж, стоит насладиться предложенным. Памятуя о коварных женских планах, он был бы достаточно осторожен, чтобы она не понесла от него. Снова и снова возвращалась бы за желанным призом, утоляя его голод по ней. Но юношеский максимализм — всё или ничего! — не позволил ему тогда увидеть выгоды сложившейся ситуации. Да, ни один из них не получил бы то, чего хотел, но это была бы игра на равных… Теперь ничего уже не исправить и не изменить. Последнее слово всегда остается за Смертью.

Лорд Арланд передернул плечами, стряхивая пепел болезненных воспоминаний, и резко свернул на Парк-Лейн, направляясь в особняк Аронса. Просыпающийся Мальбург сонно щурил глазницы окон на встающее из-за холмов весеннее солнце. Мальчишки-посыльные и газетчики спешили разнести утренние заказы по домам состоятельных господ, которые еще спали в своих теплых постелях.

Интересно, Элеонора тоже еще нежилась в постели или уже встала и, накинув тонкий пеньюар, отправилась к зеркалу прихорашиваться?.. Надеется ли она увидеть его за завтраком или скорее страшится этого?

Нет. Не думать об Элеоноре. Лучше подумать, где в такую рань можно перекусить. Пока в доме Аронса продолжался ремонт, рассчитывать на завтрак там не приходилось. Через пару недель работы будут завершены, приедет Каролина и организует привычный бьгг, наняв поваров и прислугу.

Удивительно, как родители смогли уговорить брата отпустить супругу в столицу вперед себя. Решение со всех сторон было правильным — кто лучше будущей хозяйки подготовит дом к прибытию семейства и не привлечет ненужного внимания? — но как же нелегко оно далось Аронсу. А ведь брат никогда не был собственником в отношениях с женщинами: легко сходился, легко расставался. Пока не встретил Каролину. За десять лет их супружеской жизни он не отпустил ее от себя ни на шаг.

Должно быть, для каждого где-то ходит по свету женщина, способная превратить вменяемого мужчину в одержимого безумца. Для кого-то встретить ее — счастье. Для других — проклятье…

Весь день Арланд занимался координацией работ строителей и оформителей, выписывал чеки и согласовывал даты доставки всевозможной мебели. Со стороны всё выглядело так, будто Ангэлер младший обустраивал себе семейное гнездо. В особняк на Лустгартен вернулся лишь под вечер, поднялся в кабинет, чтобы проверить корреспонденцию и скоротать время до ужина.

Арланд едва успел вскрыть первый конверт, когда в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, распахнули ее.

— Скажи мне, что меня обманули и девица Дюбар не живет в твоем доме! — с порога накинулся на него Рэйвен Дэлавер.

Ангэлер досадливо поморщился, предвкушая неприятный разговор:

— Лучше ты мне скажи, от кого об этом узнал?

— Всерьез рассчитывал скрыть это от меня? — насмешливо приподнял бровь Дэлавер, остановившись напротив стола. — О чем ты вообще думал, когда решил притащить ее сюда?

— О необходимости быстро и без шумихи освободить школу от воспитанниц, — невозмутимо соврал Арланд.

— Ну так и отправил бы ее к опекунам! На худой конец, на стажировку в Оберон или в кругосветное путешествие.

— Не смешно.

— А я и не шучу. Чем дальше она от тебя, тем лучше. Проклятье, Ар! Уже прошло десять лет…