Книга Стальная Крыса поет блюз - Гарри Гаррисон

Я поинтересовался, указывая на нее:

– Вы хоть представляете, что это такое и зачем оно понадобилось?

Тремэрн отрицательно покачал головой.

– Ни в малейшей степени. Похоже на стену – вот и все, что я могу сказать. Вдоль нее проходит дорога. Судя по всему, единственная дорога, идущая в город с равнины.

Я ткнул в голокарту пальцем.

– Вот здесь дорога кончается, исчезает в траве. Сюда-то нам и надо. Или у кого-нибудь есть более ценные предложения?

– Куда уж ценнее, – пожал плечами Тремэрн. – Я вас высажу вот тут, на плато, за этой грядой вас никто не заметит. Потом уведу катер, и дальше будем держать связь по радио.

Сказано – сделано.

– Первым делом – поспать. – Флойд зевнул. – Та еще ночка.

«Еще бы! – подумал я. – Если учесть длительность здешних суток».

Катер стартовал, и мы расположились на ночлег. Когда проснулись, было еще темно. И мы снова уснули. Во всяком случае, трое. У меня в голове слишком уж много всего накопилось, чтобы я мог дрыхнуть так же безмятежно, как мои приятели. Нам удалось-таки напасть на след находки. Но след бесполезен, если по нему не идти. А куда тут пойдешь впотьмах? Сколько еще у меня деньков до ухода в мир иной? Я сосчитал на пальцах. Примерно восемнадцать миновало, значит, остается двенадцать. Чудненько. Или я ошибся? И тут же обругал себя: только идиот загибает пальцы, когда у него под рукой компьютер.

Я включил машинку, быстренько составил программу и коснулся клавиши «З» – занавес, или загробный мир, выбирайте, что вам больше нравится. Передо мной засияла цифра 18, а рядом замерцало 12. Не скажу, что при их виде я приободрился, но, как ни крути, это решало проблему счисления срока. Должно быть, это удовлетворило некую часть моего «я», поскольку меня тут же сморил крепкий сон.

В конце концов небо, превозмогая великую лень, осветлилось, и наступил новый день. Но еще до восхода солнца капитан привел на бреющем катер, взял нас на борт, а затем высадил за грядой холмов неподалеку от Рая.

– Удачи, – без особой надежды в голосе пожелал он.

Катер полетел прочь и сгинул за светлеющим горизонтом. Я почти машинально ткнул пальцем в букву З на клавиатуре, цифры вспыхнули и сразу исчезли.

Но я успел их запомнить. Наступил девятнадцатый день.

Глава 12

Заря растянулась на целую вечность, солнце вставало как под пыткой. Еще не вполне рассвело, когда мы приблизились к началу стены – одному слою кирпичей, прячущемуся в траве.

– Интересно, что это такое? – произнес я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Стинго нагнулся и постучал о кирпич костяшками пальцев.

– Кирпич, – сказал он.

– Красный, – уточнила Мадонетта.

– Спасибо, спасибо, – отозвался я, вовсе не испытывая благодарности.

Справа от кирпичной полосы тянулась едва заметная тропка, и мы, снедаемые любопытством, пошли по ней.

– Глядите, тут она уже повыше, – показал Флойд. – Второй слой появился.

– А впереди – еще выше, – отозвалась Мадонетта. – Уже в три кирпича.

– Что это? – Стинго наклонился, раздвинул траву и пригляделся, а затем дотронулся до кладки пальцем. – Какой-то оттиск. На каждом кирпиче.

Все присмотрелись. Что-то вроде кольца с торчащей из него стрелкой.

– Кольцо, – пробормотал я. – Стрелка… – И тут у меня в черепушке запрыгала интуиция. Я уже видел этот символ… Да!

– Кто-нибудь, взгляните, пожалуйста, нет ли на той стороне кольца с крестиком.

Мадонетта изящно подняла брови, плавно переступила через низкую стену, грациозно нагнулась и посмотрела. Ее брови поднялись еще выше.

– Как ты догадался? Тут и впрямь на всех кирпичах колечки с крестиками.

– Биология, – ответил я. – Со школы помню.

– Ах да, точно! – воскликнула она. – Символы мужской и женской особей.

– В самую точку! – крикнул Флойд, ушедший тем временем вперед. – Знаете, что тут на кирпиче отпечатано? «VIROJ». А на той стороне. – Он наклонился и посмотрел. – «VIRINOJ».

Мы шагали вдоль стены, и она очень медленно росла. Вскоре появилась новая надпись: «LJUDI». Затем – «MTUWA, HERRER, SIGNORI».

– Довольно, – скомандовал я, останавливаясь. – Снимаем рюкзаки. Передохнем, а заодно попробуем решить эту задачку. По-моему, все вполне ясно. Мы идем по тропе. Кто не сочтет за труд посмотреть, нет ли такой же тропы с той стороны?

Кирпичная стена выросла уже до пояса. Флойд упер в нее ладони, подпрыгнул и перевалился на ту сторону.

– Есть как будто, но очень нечеткая. Сильно травой заросла. Можно мне назад?

– Можно и нужно, потому что пора выбирать. – Я показал вперед, на плавно растущую стену. – Фундаменталисты говорили, что приезжают в город торговать. Должно быть, этим путем и по этой стороне.

Мадонетта кивнула. Ей расклад не нравился.

– К тому же одни мужчины, как пить дать. Вот уж точно – нечистые! Обращаются с женщинами, как со скотиной. Если женщины приходят в город той дорогой, значит, та сторона отведена для них. Джим, что, по-твоему, нам следует делать?

– А по-вашему? Я уже сказал, пора выбирать. Или держимся вместе, или нарушаем инструкцию. Вот что необходимо решить в первую очередь.

– Держу пари: если не плюнем на инструкции, обязательно во что-нибудь вляпаемся, – заявила Мадонетта. – Неспроста эту стенку соорудили, ой, неспроста! Похоже на прозрачный намек, и если им пренебречь, наверняка случится что-нибудь не слишком хорошее. Вот мой выбор: я перелезу на ту сторону и сбегаю на разведку…

– Нет, – оборвал я. – Стена все растет, и если мы разделимся, то не сможем связаться по радио. Не годится.

– А мне не годится идти с вами по этой дорожке, но и возвращаться я не собираюсь. Так что будь любезен, включи свой челюстефон и поговори с Тремэрном. Пускай наблюдает за нами через спутник. Если не хотим провалить задание, мы должны выяснить, как обстоят дела в обеих частях города. И только я могу узнать, что происходит за этой стеной.

Она надела рюкзак, легла животом на кирпичную кладку, перекинула через нее ноги и улыбнулась нам с той стороны. Меня это ничуть не обрадовало.

– Нравится тебе это или нет, неважно, – сказала Мадонетта, прочтя у меня на лбу все сомнения. – Просто иначе – никак. Возьмем индивидуальные рации. Не забывай, что Тремэрн всегда начеку и подошлет солдат, если кто-нибудь из нас попадет в беду. Договорись с ним.

– Договорюсь. Только прежде давай убедимся, что рации не подведут. Боюсь, радиосигнал может не пройти. Кому-нибудь доводилось слышать о передатчиках, для которых камень не преграда?