Книга Рутинёр - Павел Корнев

– Плетению истинной невидимости, – сказал он и потупился. – Понимаю, я не должен раскрывать такие знания, но очень уж хочется утереть кое-кому нос!

Я только хмыкнул. Эта схема была чрезвычайно сложной для построения, поскольку предполагала наложение трёх независимых узоров с предельно заковыристыми формулами. Требовалось не только укрыть человека от взглядов окружающих и замаскировать его эфирное тело, но и спрятать само заклинание от истинного зрения наблюдателей.

Школяр расценил моё молчание по-своему и зашептал:

– Она справится! У девчонки просто талант к таким вещам!

– Поживём – увидим, – усмехнулся я, похлопал его по плечу и поторопил: – Беги мыться!

Уве отправился вслед за бретёром в мыльню, а я покачал головой. Истинная невидимость определённым образом повышала шансы ведьмы в учебном поединке с Микаэлем, но отнюдь не гарантировала ей победы. Маэстро Салазару не раз приходилось резать врагов в кромешном мраке, когда не видно ни зги.

Впрочем, Марта не слишком-то и горела желанием утереть нос бретёру, её даже мой распоротый бок не слишком волновал – уже в мыльне девчонка лишь мельком поглядела на затянувшуюся рану, а потом начала вертеться, пытаясь получше рассмотреть собственный зад, и даже ущипнула себя за ягодицу.

– Филипп! – взмолилась Марта. – Она и в самом деле такая костлявая?

– Нет.

– Слишком толстая?

– Она замечательная, – фыркнул я, развернул девчонку спиной к себе и заставил навалиться на полати.

Марта попыталась было что-то ещё спросить, но очень скоро ей стало не до сомнений в собственной привлекательности, а я сполна исполнил данное Микаэлю обещание отшлёпать вздорную девчонку.

После отправил ведьму в дом, а сам уселся на пол, смахнул с лица пот и попытался не отрешиться от влажного жара мыльни, но впитать его и сделать частью себя. Размеренное выдохи и вдохи успокоили сердцебиение, сознание легко скользнуло в транс, куда более глубокий, нежели обычно. Живительная сила, разом влитая в меня Мартой, исцелила бренную плоть, но привела в совершеннейший беспорядок эфирное тело, и предстояло немало потрудиться, дабы вернуть его к состоянию относительного равновесия.

2

Утром при виде стропил низкой крыши даже не сразу сообразил, где и как сюда попал; потом только вспомнил. Рядом негромко посапывала Марта. Вопреки обыкновению девчонка не разделась донага, прежде чем забраться ко мне под одеяло, а целомудренно облачилась в ночную сорочку до пят. Оно и правильно – всё же положили нас всех в одну комнату, об уединении и речи не шло.

Я растолкал ведьму и велел ей приводить себя в порядок, а после осмотреть пациента. Марта потянулась, да так что сорочка туго обтянула уже совсем не плоскую грудь, стрельнула глазами по сторонам и придвинулась ко мне. Но хоть Уве и Микаэль успели покинуть мансарду, я постельным утехам предпочёл завтрак и скорейшее завершение приведшей нас в это захолустье миссии, а потому не преминул напомнить девчонке:

– Кто-то сюда ехать не хотел!

Та фыркнула рассерженной кошкой.

– И правильно не хотела! Какой прок на неприятности нарываться? И комната одна на всех…

Ведьма поднялась с тюфяка, я потянулся и от души хлопнул её чуть ниже поясницы.

– Не ворчи.

– Хочу и буду ворчать, – заявила Марта и через голову стянула сорочку, но при этом в притворной обиде развернулась ко мне спиной.

Она быстро переоделась и по скрипучей лестнице спустилась вниз, не стал задерживаться на мансарде и я. Хозяева давно проснулись, с кухни тянуло ароматами стряпни. Марта отправилась проведать раненого паренька, и я без неё решил не завтракать, вышел на улицу. Амбар стоял открытым нараспашку, телеги в нём уже не было. Как не было нигде видно и Микаэля, а вот Уве упражнялся с жезлом посреди заднего двора. Не самое уединённое место для тренировок в тайном искусстве – за школяром с открытыми ртами наблюдали не только хозяйские дочки, но и вся окрестная мелюзга; над забором торчало никак не меньше дюжины голов.

Впрочем, Уве незримой стихии не касался и ограничивался прогонкой по эфирному телу внутренней силы. Наряду с медитациями подобные экзерсисы могли способствовать нормализации энергетических узлов, но лично я полагал, что в столь запущенной ситуации такие меры не окажут никакого сколь бы то ни было значимого эффекта. Слишком поздно, теперь школяру оставалось лишь уповать на чудо.

Впрочем, вслух высказывать своих сомнений я, разумеется, не стал. Уве всё делал правильно: он зубами цеплялся за малейшую возможность сохранить свои способности, а по себе знаю – ничего ещё не кончено, пока человек не сдался. Или не умер.

Я скривился от этой мысли, будто откусил червивого яблока, сплюнул под ноги и уселся на лавку. Утро выдалось прохладным, дул ровный северный ветер, да только на пронзительно-голубом небе не виднелось ни облачка, и не приходилось сомневаться, что днём будет ничуть не менее жарко, нежели вчера. Захотелось поменять планы и выдвинуться в Ренмель прямо сейчас, до солнцепёка, но решил не суетиться и не пороть горячку, полагаясь на слова одного-единственного человека.

Опять же будет не лишним отстать на пару дней от Морица Прантла и его людей. Возможно, это собьёт с толку Гепарда…

Ангелы небесные! Уму непостижимо – опасаться собственных коллег!

Я невесело усмехнулся, а когда на лавке рядом со мной устроилась Марта, повернулся к ней и вопросительно приподнял брови.

– Ну?

– Рана немного кровила, пришлось её залечить, – сообщила девчонка, лицо которой заострилось и даже слегка осунулось, как бывало всякий раз после использования ей магии. – Но это нестрашно, главное, кость срослась. Иначе пришлось бы отнимать руку. А так заживёт всё само.

– Расцеловал бы тебя, но слишком много лишних глаз.

Марта фыркнула и задрала нос. Мы посидели ещё немного, а потом Уве закончил упражняться с жезлом, стянул через голову промокшую от пота рубаху и велел одному из пацанов вылить на голову ведро колодезной воды. Умылся, взбодрился, да ещё и от излишки магической энергии избавился. Правильный подход.

И всё же, когда школяр подошёл к нам, то несколько раз кашлянул в кулак, а потом отвернулся и сплюнул мокроту. Я выразительно посмотрел на Марту, и та поняла меня без слов.

– Травы уже настаиваются, – сообщила ведьма и спросила: – А где усатый?

– Решил пройтись по селу, – сказал Уве и принялся вытирать голову и плечи полотенцем. Как ему ни хотелось добавить что-то вроде «в поисках выпивки», но школяр сдержался; видно, возымело действие моё вчерашнее внушение.

Нас пригласили за стол, и мы уже позавтракали, когда появился маэстро Салазар. Присоединяться к нам он не пожелал, предложил поговорить на улице.

Я вышел на задний двор с кружкой травяного настоя, с удовольствием отхлебнул его и спросил: