Книга Звёздные Войны. Новая надежда. Принцесса, негодяй и мальчик с фермы - Александра Бракен

Малыш может сколько угодно воображать себя великим героем и спасителем принцесс, но Хан-то простой парень, которому всего-то и надо, что собственную шкуру уберечь... и, если получится, заодно спасти отдельных мечтателей от их опасных иллюзий. Окинув Люка беспокойным взглядом, Хан попытался представить себе сценарий, в котором мальчишка сможет выбраться с боевой станции без его помощи. У Люка было доброе сердце, однако, чтобы выжить, иногда надо быть бессердечным.

Но если честно... Хана немного — совсем чуть-чуть — уязвила эта мальчишкина уверенность, будто он, капитан Соло, кроме как за деньги ничего не делает.

— Ну-ну. Обещаешь, значит, — сказал он Люку. — Ловлю на слове.

Хан посмотрел на Чуи и дождался одобрительного урчания.

— Так каков план? — спросил он.

Люк посмотрел по сторонам и заметил что- то у приборной панели:

— С-ЗРО! Подай-ка мне вон те наручники.

Получив наручники, малыш подошел к Чуи:

— Так. А теперь мы наденем их на тебя...

С таким же успехом он мог бы предложить вуки побриться. В Чубакке вскипела вучья гордость, и его гневный рев сотряс станцию.

— Э-э... ладно. Хан, давай лучше ты это сделаешь... — Люк кинул наручники Хану.

— Не переживай, Чуи. Кажется, я понял, что он задумал. Спокойно, дружище. Сам же понимаешь, это только уловка, — заверил своего друга капитан.

Но сердце у него предательски екнуло, когда он увидел выражение глаз Чуи, перед тем как электронные наручники сработали.

— Господин Люк, сэр! — произнес С-ЗРО. — Прошу прощения, но что делать нам с R2, если нас обнаружат?

— Заприте дверь, — ответил Люк, вновь надевая шлем штурмовика.

— И надейтесь, что у них не будет бластеров, — добавил Хан.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ЕДВА ОНИ ПЕРЕСТУПИЛИ порог тюремного блока, Хан понял, что у них большие неприятности.

— Не сработает, — пробормотал он.

— Чего же ты раньше-то молчал? — шепотом отозвался Люк.

— Вообще-то, я не молчал.

Хан и правда говорил это как минимум пять раз, пока они шли от центра управления. Что поделаешь, если малец слышал лишь то, что хотел слышать.

Тюремный блок оправдал худшие опасения Хана: надежные лазерные решетки, камеры наблюдения и полдюжины отлично вооруженных и бдительных охранников на входе. Один из дежурных оторвал взгляд от терминала и посмотрел на новоприбывших. При виде вуки у него презрительно оттопырилась губа:

— И куда вы ведете... это животное?

Хан сделал глубокий вдох, стараясь не давать воли своему темпераменту.

— Переводим пленника из блока один- один-три-восемь, — доложил Люк.

«И не моргнув глазом ведь соврал, паршивец мелкий!» — мысленно восхитился Хан. Может, не так уж парень и безнадежен.

— Меня не извещали. — Охранник недоверчиво прищурился. — Я должен проверить.

Проклятье! Хан тревожно огляделся по сторонам, оценивая обстановку, пока дежурный склонился над терминалом. Еще каких-нибудь две секунды — и от их легенды останутся рожки да ножки. Люк шагнул вперед, и Хан, пожав плечами, незаметно расстегнул наручники Чуи.

Вуки не стал терять ни секунды. Могучие руки взметнулись вверх, а из груди великана вырвался такой рев, что даже Хан немного испугался. Чубакка выхватил бластер из рук капитана и принялся палить почем зря.

— Осторожно! — крикнул Хан. — Он вырвался!

— Он нас на куски разорвет! — заорал Люк, пожалуй самую малость переигрывая.

Охранники, никак не ожидавшие такого поворота, опешили. Пока они, раззявив рот, таращились на вуки, Хан с Люком как раз успели выхватить бластеры. Хан вроде как целился в Чуи, но всякий раз немного промахивался... попадая в камеры, пульты управления лазерными решетками и, наконец, в самих охранников.

Наконец последний дежурный офицер тяжело повалился на пол, и в тюремном блоке воцарилась тишина. Впрочем, Хану так только казалось из-за звона в ушах, ведь на самом деле вокруг уже ревела сигнализация. И когда он ее услышал, сердце его неистово заколотилось.

Сдернув с головы шлем, он молнией метнулся к терминалу и стал смотреть списки заключенных:

— Вот... твоя принцесса в камере двадцать один — восемьдесят семь. Дуй к ней... Я их задержу.

Люк кивнул и бросился вверх по лестнице к ряду тюремных камер. Хан тяжело вздохнул, прочистил горло и опустил палец на кнопку комлинка. Должно быть, чей-то выстрел угодил в устройство, так как при включении оно отчаянно заискрилось и задымило.

— Все под контролем, — заявил контрабандист максимально серьезным командирским тоном. — Проблема улажена.

— Что у вас произошло? — проскрипел голос из дымящегося динамика.

Хан испуганно дернулся, когда устройство брызнуло в него искрами.

— Кхм... случайное срабатывание оружия. — Хан и сам понял, как неубедительно это прозвучало, а уж что там подумал офицер на связи, не хотелось и думать. — Но теперь, кхм, все под контролем. У нас все в порядке, спасибо. А у вас как дела? — Он скривился.

— Отправляем к вам группу быстрого реагирования, — тут же раздался ответ.

— Э-э, кхм, отбой, отбой. У нас тут, понимаете ли, еще и утечка в реакторе. Дайте пару минут, чтобы все исправить. Утечка серьезная... и, э-э, очень опасная.

— Кто говорит? Назовите свой служебный номер!

Ну и ладно. Хан подался назад и расстрелял комлинк.

— Все равно разговор не задался. — Капитан сложил руки рупором и закричал: — Люк! У нас скоро будут гости!

Чуи вопросительно заревел, держа бластер наготове.

— Я заклинил двери, — отозвался Хан. — Они не смогут вой...

Из-за массивных стальных дверей послышался низкий, пугающий гул.

— Назад! Давай сюда! — закричал Хан напарнику.

Вуки кинулся прочь от входа, поближе к камерам, и тут один за другим прогремели несколько взрывов. Хана основательно тряхнуло. Дверь не могла такого выдержать, это было ясно. Его обдало волной жара.

В пролом хлынули штурмовики.

Кашляя в дыму и раскаленном воздухе, Хан вместе с Чуи побежал наверх, к тюремным камерам. И там, в коридоре, они едва не столкнулись с Люком и...

Мало кому удавалось застать Хана врасплох. Но сейчас прямо перед ним стояло создание с огромными карими глазами, сверкающими на милом, раскрасневшемся от бега личике. Темные волосы были уложены смешными улитками вокруг ушей... В общем, это была самая прелестная особа, какую доводилось видеть Хану Соло за всю его насыщенную жизнь. Но это лицо... где же он мог ее видеть?