Книга Весь жар - Энн Мэтер

— Не очень, — призналась она. — Просто помогала Софии.

Константине пнул ногой в кроссовке лакированный пол.

— Поедем со мной! — тихо пригласил он.

Джоанна посмотрела на него со старомодным осуждением.

— Ты, наверное, шутишь! — воскликнула она.

Константине покачал головой.

— Нет, не шучу. Мариса больна. Кроме того, ты ведь нигде не была со дня приезда!

— Я приехала побыть с отцом, — напомнила ему тихо Джоанна.

— О чем разговор? — шуршание шин на лакированном полу было хорошо слышно. — Привет, Константине. Приятно тебя видеть.

Константине поздоровался с Мэтью с обычной для него уважительностью, а потом сообщил:

— Я как раз приглашал Джоанну провести со мной день. А она, кажется, боится принять мое приглашение! — он явно насмехался над ней.

Мэт вопросительно взглянул на Джоанну.

— Ты боишься поехать с Константине? — недоверчиво спросил он.

Джоанна нетерпеливо воскликнула:

— Ну, конечно же, не боюсь! Но Мариса болеет. Что она подумает, если я приму приглашение ее жениха?

Мэт оглянулся на Лукаса, который неслышно вошел в комнату.

— Как полагаешь, что подумает Мариса, Лукас? — с усмешкой осведомился он.

Лукас пожал плечами.

— Думаю, она не останется довольна, — серьезно ответил он.

Мэт улыбнулся.

— Да, пожалуй. Но Мариса очень избалована и, возможно, ей полезно узнать, что она не всегда может всеми командовать.

Джоанне было неловко, и она гадала, что скажет на это появившаяся в дверях Андреа.

— Что здесь за совещание? — как бы между прочим спросила она. — Мэт, что происходит?

Мэт объяснил, и жена нахмурилась.

— Я согласна с Джоанной, — наконец сказала она. — Это несправедливо по отношению к Марисе…

— Хватит разговоров о Марисе! — вдруг оборвал ее Мэт, показывая таким образом, что хозяин в доме все еще он и все должны его слушаться. — Джоанна заперта на вилле и совершенно не общается с молодыми людьми.

— Но я приехала побыть с тобой… — начала Джоанна.

— Я еще сегодня не умираю, — с горьким юмором сказал Мэт. — Поезжай с Константине, хорошо проведи время. Но ты позаботься о ней, молодой человек.

Константине подбросил в руке ключи от машины и дружелюбно кивнул. Джоанну разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, отец и Константине твердо настроены сломить ее сопротивление, с другой Андреа и, без сомнения, Мариса считали, что она должна отказаться. Она стояла, не в состоянии решиться, и Мэтью, чувствуя ее нерешительность, сказал:

— Я не прошу, Джоанна, а велю тебе ехать.

Лицо Джоанны вспыхнуло.

— Хорошо, — согласилась она недовольно и позволила Константине осторожно направить ее к дверям.

— До свидания, — сказал, улыбаясь, Мэтью. — Приходи все рассказать мне, когда вернешься.

Перед домом, на самом солнцепеке, стоял «лендровер», его кожаные сиденья были невыносимо горячими. Константине с добродушной улыбкой постелил на сиденье коврик, чтобы Джоанна не обожглась. После этого она забралась в машину, а Константине обошел капот и забрался на водительское место рядом с ней. Она бросила в его сторону сердитый взгляд, и он улыбнулся.

— Не стоит так откровенно проявлять свою радость, — добродушно пошутил он. — Мариса может наблюдать в окно.

Джоанна почувствовала, как ее губы изгибаются в невольной улыбке, но она не хотела, чтобы он заметил, что рассмешил ее, и она отвернулась к открытому окну, делая вид, что любуется пейзажем.

Они отъехали от виллы и направились по дороге вглубь острова. День был великолепный, небо чисто-голубое, солнце золотило горизонт. Воздух казался сладким от аромата сосен, смешивающегося со слабым соленым привкусом моря. Дорога местами заросла роскошными травами, а обочины пестрели от ярких полевых цветов. Никто не мог бы остаться равнодушным к такой красоте, и скоро Джоанна спросила:

— Куда мы едем?

Константине взглянул в ее сторону.

— Значит, я прощен?

— Не глупи, — отрезала Джоанна.

— Хорошо. Насколько я понимаю, меня простили. Мы едем в дом Димитри… где я живу.

Джоанна широко раскрыла глаза.

— Но следует ли делать это? — неловко спросила она.

Константине фыркнул.

— Не тревожься. Мы там будем не совсем одни. Экономка Димитри, Роза, будет рядом с нами для приличия, если тебя волнует именно это.

Джоанна вздохнула.

— Меня ничто не волнует, — терпеливо ответила она. — Но мистеру Кастро может не понравиться, что ты везешь меня в его дом.

— Мариса торчит там все время.

— Мариса твоя невеста.

— Кроме того, она, как и ты, дочь Мэта.

— Ох, ну ладно, — сдалась Джоанна, не желая спорить в такой день.

Они спустились к берегу моря на другой стороне острова между оливами и соснами, и скоро Джоанна уже могла видеть, куда они ехали. Дом Димитри сильно отличался от виллы ее отца: построенный из дерева, одноэтажный, с верандой, окружающей все здание. Он не был таким аккуратненьким, как дом Мэтью, и стоял на краю полосы белого песка, но выглядел очень внушительным и занимал гораздо большую площадь, чем дом ее отца. Все в нем было крупнее, и когда Константине остановился у крыльца веранды и пригласил ее войти в дом, Джоанна вошла, испытывая немалый интерес. Ей очень хотелось видеть дом Димитри, и она не была разочарована.

Холл с мозаичными панелями вел в огромную комнату для отдыха, которая тянулась от передней до задней части дома. Открытый камин в этой комнате был грандиозным, казалось, в нем можно при необходимости зажарить целого быка. Сейчас же в нем лежала гора поленьев, приготовленных на случай прохладного вечера. Широкие окна впускали солнечный свет в роскошную, однако же без претензий комнату. Полы выложены из полированного дерева, как и в доме ее отца, их устилало множество мягких ковриков, в которых тонули ноги, но мебель была не такой современной, как у отца: два дивана, обтянутые тускло-красной кожей, на них лежали зеленые бархатные подушки; два кресла стояли, развернутые друг к другу, по обе стороны широкого камина, глубокие и удобные, ими явно часто пользовались; портьеры были из тяжелого красного плюша, подвязанные зелеными шнурами, а книжные полки по сторонам камина забиты самыми разными книгами, включая и несколько учебников. В этой комнате царил простор и полностью отсутствовали безделушки. Она могла представить себе эту комнату холодным вечером, с пылающими поленьями в камине, задвинутыми плюшевыми портьерами, и тихим ужином для двоих, сервированным на низком дубовом столе, стоящем в центре, перед камином, на котором сейчас находилась только ваза с пунцовыми цветами, в которых Джоанна узнала гибискусы.