Книга Объятия дьявола - Кэтрин Коултер

Повинуясь короткому приказу, Касси прикусила губу и нерешительно вложила в его руку свою.

Шагая по палубе, она думала, сможет ли заручиться поддержкой Анджело. Вряд ли. Но есть еще и первый помощник капитана. Возможно, он не столь предан графу, как Анджело.

Девушка небрежно спросила:

— Кто этот синьор Доннетти, ваш первый помощник, который заболел?

Если Энтони и удивился ее расспросам, то не подал вида.

— Человек, которому я не задумался бы доверить свою жизнь. Его мать была француженкой, отец — итальянцем. Доннетти стал наемником во французской армии. Когда от него потребовали шпионить в пользу французов в Генуе, он отказался. Мне выпала честь вырвать его из рук убийц. Однако я так и не смог спасти его жену и ребенка.

Касси вздрогнула. Насилие в любой форме было ей чуждо. Кроме того, она немедленно поняла, что если рассказ графа правдив, на поддержку синьора Доннетти ей рассчитывать не придется.

— Он скоро оправится, по мнению Скарджилла. Как только мы доберемся до Генуи и поселимся на вилле, Доннетти станет капитаном “Кассандры” вместо меня.

Касси не представляла своего существования в Генуе, месте, столь незнакомом и непонятном, как далекий Китай. И она никогда не видела вилл.

Слезы снова выступили у нее на глазах; девушка споткнулась, но граф тотчас подхватил ее. В это мгновение Касси ненавидела себя: она так слаба, что не может избавиться от его опеки!

Девушка поспешно отстранилась и поспешила к каюте. Сзади раздался спокойный голос графа:

— Как подсказывает мой опыт, следующий день после шторма обычно великолепен. Если я окажусь прав, завтра ты увидишь побережье Франции. — И, положив руку на дверную ручку, добавил:

— Пожалуйста, сними плащ, Кассандра. Не хочу, чтобы ковер намок.

Она избавилась от тяжелой пелерины и сняла шерстяную шапку. Волосы рассыпались по спине мокрыми локонами. Он коснулся ее руки, и девушка неохотно повернулась к нему.

— Переоденься. Я вернусь, как только прикажу принести горячей воды и ужин.

Он открыл каюту и подтолкнул ее к входу.

— Прошу тебя, не подпирай дверь мебелью, иначе я очень расстроюсь.

Касси хлопнула дверью перед его улыбающейся физиономией и стащила платье так быстро, насколько позволяли онемевшие пальцы. Боясь, что он в любую минуту вернется, она вынула из шкафа синий бархатный халат, туго затянулась поясом, сделала на голове тюрбан из полотенца и лишь потом огляделась. Кто-то, вероятно, Скарджилл, навел порядок в каюте. Лампы были зажжены, постель аккуратно застелена, ярко-голубое покрывало тщательно разглажено.

Взглянув на часы, она отметила, что уже почти пять, и перед глазами невольно всплыла столовая в Хемпхилл-Холле, нарядная и богато украшенная к свадебному обеду. Но нет, сегодня там не будет ни гирлянд, ни белых лент — только мрак и черное отчаяние. Эдвард, не знаю, смогу ли я вынести это?! Впрочем, придется вынести не только это, но и гораздо больше. Касси нисколько не сомневалась: он снова и снова будет насиловать ее. Девушка устало сгорбилась. В каюту снова вошел граф в сопровождении двух дюжих матросов, несших ведра с кипятком. Приказав им принести еще воды и оставить за дверью, он обернулся к ней.

— Ваша ванна готова, миледи, и я, как джентльмен, позволяю вам искупаться первой. Там лежит и ваше любимое лавандовое мыло для волос.

Касси даже не потрудилась спросить, откуда он знает, какое мыло ее любимое. Она лихорадочно осматривалась в поисках ширмы. Дома Долли всегда ставила ширму перед лоханью.

— Скорее, Кассандра, пока вода не остыла, а поскольку мне придется купаться после тебя, не желаю принимать холодную ванну.

Девушка поняла, что придется раздеваться перед графом, и залилась краской смущения, и Энтони проклял нежданный шторм, разлучивший их с Касси ранним утром. У нее был целый день, чтобы вновь ожесточиться против него.

— Мне нужна ширма.

— Ее нет, — коротко ответил он. — Я повернусь к тебе спиной. “По крайней мере сегодня”, — поправился он про себя.

Касси медленно подошла к лохани и размотала полотенце, но не подумала развязать пояс, пока граф не отвернулся, чтобы налить себе вина.

Энтони услышал тихий плеск воды и, обернувшись, увидел только высоко вздернутый подбородок и золотистое покрывало волос.

Граф допил вино, потянулся и стащил влажную одежду. Девушка опустила глаза, когда он, обнаженный, подошел к шкафу и накинул черный бархатный халат. Энтони немного расслабился и устало опустился в большое кожаное кресло за письменным столом. И этот день оказался чертовски долгим и утомительным.., потраченным зря.

Энтони наблюдал за девушкой из-под полуприкрытых век, пока та неумело намыливала голову: по-видимому, ей редко приходилось делать нечто подобное. Кроме того, у нее, вероятно, болят руки после долгой вахты за штурвалом. Но вдруг именно сегодня она откликнется на его ласки?

Он ощутил, как тяжелеют желанием чресла, стоило лишь представить обнаженную девушку в своих объятиях. Поднявшись, Энтони шагнул к лохани:

— Поскольку я лишил тебя горничной, могу предложить свои услуги.

Он поднял густую мокрую прядь. Касси дернулась, но тут же поморщилась, потому что он не разжал пальцев. Ее сковал безумный страх.

— Неужто вы не способны сдержать слово, милорд? Вы же сказали, что не станете поворачиваться!

— Ради Бога, Кассандра, я просто хочу помочь. Не бойся, когда я захочу взять тебя, ты сама все поймешь.

— Но я не нуждаюсь в вашей помощи и не боюсь вас! Граф усмехнулся:

— Дорогая, ты неисправимая лгунья. Какая грива.., гуще, чем у моего жеребца Цицерона!

— Не желаю слушать о ваших дурацких лошадях!

— А я не собираюсь спорить. Помолчи и великодушно прими мою помощь.

Девушка стиснула зубы и наклонила голову. Пока он энергично намыливал ей волосы, она украдкой прикрыла ладонями груди.

— Хочешь, чтобы я тебя вымыл? Голос был мягким, вкрадчивым, но Касси подняла глаза и со злостью уставилась на Энтони:

— Нет! И прошу вас уйти, милорд, хотя бы на то время, пока я сполосну голову!

Он не стал возражать и, снова усевшись в кресло, закрыл глаза, убаюканный тихим покачиванием яхты. Когда он очнулся от дремоты, Касси, уже одетая, сидела на кровати и вытирала голову. Энтони одним прыжком оказался у лохани.

— Ханжеская скромность не пристала тебе, Кассандра, — заметил мужчина, сбрасывая халат. Однако он с изумлением перехватил ее взгляд, устремленный на низ его живота, и плоть запульсировала и поднялась. — Нет лучшего средства, чтобы вернуть его к жизни, чем горячая ванна или женский взгляд, — небрежно бросил Энтони, опускаясь в воду.