Книга Проснуться живым - Надежда Первухина

– Надежда.- Викентий аккуратно запахнул полы своего халата. Все-таки неприлично сидеть перед девушкой в этаком холостяцком неглиже. Даже если девушка - всего-навсего твоя личная затянувшаяся галлюцинация.- Надежда, скажите, ваша бабушка еще жива?

– Д-да. Что значит «еще»?!

– И на здоровье не жалуется?

– Нет! - Девушка помотала головой.- Моя бабушка - уникум. Ей…

– Ей очень много лет. Знаю. И студентов медицинских колледжей водят полюбоваться вашей абсолютно здоровой бабушкой. Так вот. Вы, конечно, можете мне не верить, Надежда. Вольны поступить по-своему. Но только я вынужден вас предупредить: если вы выйдете замуж за вашего африканца, на следующий после свадьбы день ваша бабушка умрет. Загадочной и непонятной смертью.

– Не может быть! - Надежда стиснула кулачки так, что побелели костяшки пальцев.- Я в это не верю! Какая связь между моим романом с Луи и моей бабушкой?!

– Я не занимаюсь поиском причинно-следственных связей,- совершенно искренне признался Викентий.- Я только говорю то, что знаю. Не выходите замуж за Луи. И вообще… Вероятно, это прозвучит несколько некорректно, но от связи с этим мужчиной вас ждут одни неприятности.

Надежда долго молчала. Потом встала с кресла и подошла к тому самому столу. Задумчиво протерла мокрым полотенцем магический кристалл…

– Я вам не верю,- сказала она, завершив означенные манипуляции.- Луи, он такой… Он… Он просто моя мечта. А от мечты не может быть неприятностей.

– Я придерживаюсь несколько иной точки зрения.- Викентий позволил себе скептическую улыбку.

– Хорошо.- Надежда резко повернулась к магу, и теперь ее лицо опять напоминало занесенный кинжал. Хотя почему обязательно «кинжал»? Ох, попривыкли мы жить красивостями и отработанными литературными клише! А теперь пусть будет так: лицо Надежды напоминало занесенный над банкой шпрот консервный нож. А что? Тоже остро. И впечатляет… Так вот…

– Хорошо.- Надежда резко повернулась к магу, и теперь ее лицо напоминало (см. выше).- Хорошо. Что вы еще знаете, господин Вересаев?

– Вообще или конкретно о вашей судьбе? - внес уточнение Викентий. Происходящее начинало его забавлять.

– О моей судьбе, разумеется! Это, знаете ли, меня волнует несколько больше, чем отказ Швеции от введения евро в свой оборот!

– Это понятно.

– Знаете что? - Надежда решительно сжала губки.- У меня прямо сейчас возникла идея. Я вас с ним познакомлю.

– Простите, не понял…

– Я вас познакомлю с Луи. Раз вы такой потрясающий маг и ясновидец, то должны определить, какой он человек: плохой или хороший? И сможет ли он действительно мне навредить!

– Однако… Не слишком ли многого вы от меня требуете, уважаемая леди?

– Не слишком! Не волнуйтесь, я заплачу вам! Вот! - И Надежда извлекла из сумочки знакомый замшевый мешочек.- Это задаток!

Викентий только вздохнул, когда по столу сверкающим горохом рассыпались алмазы.

– Это лишнее,- равнодушно заметил он. Ему стало немного обидно. Он вдруг возомнил почему-то, что судьба решила дать ему еще один потрясающий шанс. Встретить девушку своей мечты и спасти ее от неминуемой погибели. А оказывается, все совсем не так. Потому что судьба, кажется, решила учитывать не его, Викентия, желания, а желания Надежды. Это логично. Судьба с теми, у кого алмазов больше.- И каким образом вы собираетесь познакомить меня с вашим возлюбленным? - холодновато спросил Викентий.- Кстати, алмазы уберите. Я не возьму. У меня к драгоценным камням эта… идиосинкразия.

Надежда покорно собрала со стола камушки.

– Я отвезу вас в наш загородный дом,- объяснила она магу.- Там я представлю вас Луи как… как, допустим, своего куратора по истории древних африканских культов. Вы пообщаетесь с ним и решите…

– Что решу?

– Ну… опасен Луи для меня и бабушки или нет.

«Хорошо хоть про бабушку вспомнила!» - с непонятно откуда взявшейся злостью подумал Викентий.

– Какие сложности,- только и сказал он.

– Да, извините,- вздохнула Надежда.- Проще было бы привезти с собой его фотографию, но…

– Можете не продолжать,- махнул рукой Викентий.- Ваш Луи никогда не снимается ни на фото, ни на видео…

– Да, таковы обычаи его племени. Вы и это знаете. Вы настоящий маг! Я просто в восторге от вас!

При этих словах лицо Надежды особого восторга не выражало. Скорее, оно выражало удовлетворение того самого консервного ножа, который вскрылтаки банку со шпротами.

Впрочем, на фига ножу шпроты? Ему важен сам процесс.

Процесс вскрытия.

– Хорошо, Надежда,- согласился дипломированный маг.- Я поеду с вами. Но при одном и непременном условии. Со мной будет мой друг. Он для меня является независимым экспертом в области как оккультных, так и обыденно-бытовых явлений.

– Но…

– Вы тоже представите его своему Луи. Скажете, что Степан Ильич, так зовут моего друга, читает у вас факультативный курс истории декоративно-прикладного искусства народов Африки. Можете записать себе на память, чтоб потом не перепутать, кто из нас куратор, а кто - профессор-африканист.

– Хорошо. Будь по-вашему! - кивнула Надежда.- Только у меня к вам еще один вопрос.

– Да?

– Если к алмазам у вас идиосинкразия, то на доллары, надеюсь…

– Не надейтесь. Я с вас ни копейки не возьму.

– Почему?

Викентий грустно усмехнулся:

– Наверное, потому, что я слишком много о вас знаю, Надежда.

Та посмотрела на него долгим непонятным взглядом:

– Вы действительно так думаете, господин Вересаев? Хорошо. В таком случае я заеду за вами и вашим другом завтра. Назначьте время, Луи все равно сидит дома целыми днями, пишет курсовую…

– В три пополудни, идет?

– Конечно.

– Договорились. Надежда, что-то еще?…

Та замялась:

– Господин Вересаев, а почему вы упали в обморок, когда увидели меня?

– Исключительно из-за вашей потрясающей красоты, Надежда,- галантно сказал ей маг и проводил до дверей.- Только потому.

Едва за Надеждой захлопнулась дверь, Викентий, проверив, надежно ли она заперта, бросился звонить своему независимому эксперту.

– Да! - рявкнул в трубку независимый эксперт.

Викентий машинально отметил, что Степан, беря трубку, все время в нее рявкает. Никогда не дождешься от него интеллигентного «Алло!» или хотя бы предупредительно-холодного «Слушаю!». Это означает, что темперамент у Степана явно холерический, с уклоном в делириозное состояние. Не хватает Степану учтивости да галантности. Гремлин он и есть Гремлин!