Книга Лицо страха - Дин Кунц

— Грэхем?

— Все хорошо. Я нормально себя чувствую.

— Нет. Это не так.

— Со мной все в порядке.

— Но минуту назад тебе было плохо.

— Да, какое-то мгновение мне было не по себе, — согласился он.

Она взяла его за руку, которая была ледяной:

— Видение?

— Да, — ответил Грэхем.

— Что ты видел?

— Себя. В меня стреляли.

— Это нисколько не смешно.

— Я не шучу.

— Ты никогда раньше не видел себя в видениях. Ты всегда говорил, что ясновидение действует только тогда, когда затронуты другие люди.

— Но не в этот раз.

— Может быть, ты ошибся?

— Сомневаюсь. Я почувствовал, как будто меня ударили молотком по спине. Я был сбит с ног. Я видел, как я упал. — Его голубые глаза расширились: — Там была кровь, большая лужа крови.

Она почувствовала острую боль в сердце. Он никогда не ошибался. И сейчас предсказывал, что будет застрелен.

Он крепко сжал ее руку, как будто старался влить в себя ее силу.

— Ты будешь убит?

— Я не знаю, — ответил он. — Может быть — убит, может — только ранен. Выстрел в спину. Это я отчетливо видел.

— Кто это сделал? Вернее, сделает?

— Полагаю, что Мясник.

— Ты его видел?

— Нет. Только сильное ощущение.

— Где это случилось?

— В месте, которое мне хорошо знакомо.

— Здесь?

— Может быть.

— Дома?

— Возможно.

Сильный порыв ветра ударил в окна. Стекла в офисе сильно задрожали.

— Когда это случится? — не отступала она.

— Скоро.

— Сегодня вечером?

— Не уверен.

— Завтра?

— Возможно.

— В воскресенье?

— Нет, раньше.

— Что мы собираемся предпринять?

20

Лифт остановился на шестнадцатом этаже.

Боллинджер воспользовался ключом, чтобы отключить лифт, прежде чем выйти из него. Кабина лифта останется здесь с открытыми дверями, пока снова не понадобится ему.

Шестнадцатый этаж почти полностью был погружен во мрак. Горела только люминесцентная лампа в лифте. В коридоре единственным освещением были две аварийные тусклые красные лампочки, указывающие на выходы в конце этажа.

Боллинджер не любил темноту. Он достал небольшой фонарик из внутреннего кармана пальто и включил его.

На шестнадцатом этаже размещались десять офисов небольших фирм, шесть справа и четыре слева от лифтов. Он пошел направо, через два ряда комнат увидел дверь с надписью: «Импорт альпинистского оборудования».

Он выключил фонарик и убрал его, достал вальтер.

«Слава Богу, — подумал он, — все идет так гладко и легко». Как только он закончит с этой фирмой, он сможет идти дальше к главной цели. Харрис будет первым, затем — женщина. Если она окажется хорошенькой... Он уже настолько опережает график, что останется еще час в запасе. Час на женщину, если она того стоит. Он был готов для женщины, полон энергии, желания и волнения. Женщина, стол с обильной едой, немного крепкого виски, но более всего — женщина. За час он сможет использовать ее, полностью, до капельки использовать ее.

Он толкнул дверь в офис. Она была не заперта.

Он прошел в приемную. Комната была темной. Неяркий свет пробивался из смежного офиса, дверь в которой была наполовину приоткрыта.

Он подошел к пробивающейся полоске света. Постоял, прислушиваясь к разговору мужчин. Наконец он распахнул дверь и вошел внутрь.

Они сидели за круглым столом, заваленном бумагами и рекламными проспектами. Они были без пиджаков и галстуков, рукава рубашек закатаны. Один был одет в голубую рубашку, другой — в белую. Они сразу увидели пистолет, но им понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя, прежде чем они смогли поднять глаза и посмотреть ему в лицо.

— Здесь пахнет духами, — заметил Боллинджер.

Они уставились на него.

— Кто-то из вас пользуется духами?

— Нет, — ответил мужчина в голубой рубашке. — Духи — один из предметов нашего импорта.

— Кто из вас Макдональд?

Они посмотрели на пистолет. Переглянулись друг с другом, затем снова уставились на пистолет.

— Макдональд? — спросил Боллинджер.

Человек в голубой рубашке сказал:

— Он — Макдональд.

Человек в белой рубашке сказал:

— Нет, он — Макдональд.

— Это ложь, — возмутился тот, что был в голубой рубашке.

— Нет, это он обманывает, — закричал другой.

— Я не знаю, что вам нужно от Макдональда, — сказал человек в голубой рубашке, — только увольте меня от всего этого. Делайте с ним то, что вам надо, и убирайтесь.

— Боже мой, — воскликнул другой, в белой рубашке, — я не Макдональд. Вам нужен он, вот этот сукин сын, не я.

Боллинджер захохотал:

— Это не имеет значения. Мне так же нужен и мистер Отт.

— Я? — удивленно спросил человек в голубой рубашке. — Но кому на свете понадобилось убивать меня?

21

Конни сказала:

— Ты должен позвонить Предуцки.

— Зачем?

— Получишь защиту полиции.

— Это бесполезно.

— Он верит в твои видения.

— Я знаю.

— Он обеспечит тебе защиту.

— Конечно, — ответил Грэхем. — Но я не это имею в виду.

— Объясни.

— Конни, я видел, как мне выстрелили в спину. Это должно случиться. То, что я вижу, всегда происходит. Никто ничего не может сделать, чтобы предотвратить это.

— Но ведь предопределения не существует. Будущее можно изменить.

— Можно изменить?

— Ты знаешь, что можно.

Он отрешенно посмотрел на нее:

— Я очень сомневаюсь в этом.

— Ты не можешь быть уверен.

— Но я уверен.

Стремление приписывать все свои слабости предопределенности расстроило ее гораздо больше, чем все, что касалось его ранее. Это крайне пагубная форма трусости. Он отказывается от всякой ответственности за собственную жизнь.