Книга Рейдовый батальон - Николай Прокудин

— Что «пайсы» не хватает? — спросил насмешливо Мандресов.

— Ерунда! Добавим! — весело пообещал Радионов. — Давай сейчас соберем, сколько нужно и отложим. Иначе загуляем и пропьем, не успеем оглянуться.

Шестьдесят рублей — мелочь для пятерых. Деньги у ребят еще оставались.

— А на какие шиши будем пиво пить? — вопросительно посмотрел я на товарищей.

— Вот это мужской разговор! Давно бы так! Угощаем, — обнял меня за плечо Афоня и, повиснув на мне и Мандресове, повел нас к выходу. — А деньги не откладывай. Лучше пропьем! После кабака разберемся. Если не останется — значит не судьба завтра вернуться в Кабул!

Огромные витражи ресторана отбрасывали во все стороны блики, похожие на солнечных зайчиков. Заведение оказалось довольно солидное, но и для таких как мы, в полевой форме, нашлось местечко на террасе. Тенистые плакучие ивы и легкое дуновение воздуха создавали прекрасную успокаивающую обстановку. После третьей кружки я перестал нервничать и почти забыл о потере документов. Черт с ними, как-нибудь разберемся!

— Никифорыч! А как ты собираешься сесть в самолет? У тебя ведь и удостоверения офицера теперь нет! — спросил Мандресов.

— Сашка! Успокойся, таможня, пограничники и наземные службы проверяют только загранпаспорт.

Паспорт, надеюсь, на месте? — встревожился многоопытный, не раз ездивший в командировки Афоня.

— Паспорт? — Я на всякий случай еще раз ощупал карманы. — На месте. Вот он!

— Ну и лады! Дай мне его, я не посею! — протянул руку Афанасий.

— Александров! Да ты сам сто раз потеряешься. С девками зацепишься — и ищи тебя. Сидишь, и глазами стреляешь как из АГСа по сторонам. «Телки» три уже рухнули замертво от твоих прямых попаданий, — ухмыльнулся я. — Отстань и пей пиво.

Внезапно чья-то тяжелая огромная лапа опустилась сзади на мое плечо и крепко придавила его. Я напрягся в ожидании драки, которые в Ташкенте часто случались между военными и местными жителями. Выдернув плечо из-под чьей-то руки, я резко оглянулся. Вместо ожидаемого скандала с каким-нибудь дебоширом — радостная встреча.

— Ара! Эдик! Арамян! — воскликнул я, вскочил и обнял за широкие плечи подошедшего.

Он до хруста сжал меня в дружеских объятьях. Бывший борец, Эдик чуть не сломал от избытка чувств мне ключицу. Это был приятель по довоенной службе в Туркмении. Он не изменился ни чуть, такой же здоровый, плечистый, крепкий как скала. Гроза всего слабого пола нашего гарнизона, покоритель женских сердец.

— Как ты тут оказался? Какими судьбами в Ташкенте? — накинулся я на него с расспросами. — Как жизнь? Что нового в учебном полку?

— В полку без особых перемен. Лейтенантов по-прежнему одного за другим сплавляют в Афган. Руководство полка все те же лица. Комбат был крайне удивлен, прочитав о тебе вначале в журнале, а затем увидев фотографию в «Красной звезде». Растешь не по дням, а по часам. Ты еще не майор? Ха-ха-ха!

— Издеваешься? Полгода как старлея дали.

— Вадик Колчановский мне написал о твоих наградах и что ты почти уже Герой.

— Чепуха. Полгода наградные ходят по штабами без реализации. Второй раз послали документы. Но это ерунда. Главное, что я еще жив и радуюсь жизни.

— Вот это точно! — вздохнул Эдик. — Давай выпьем по пятьдесят грамм. Помянем Шурку Пелько!

— Как ты сказал? Помянем?

— Да, Никифор! Ты только уехал, а через неделю в полк пришло известие, что зампотех роты спецназа, лейтенант Пелько, погиб. Попал в засаду.

У Эдика в дипломате лежала бутылка коньяка, и мы, разлив его по пивным бокалам, выпили за Сашку. Эх! Бедный парень. Нашел чужую смерть. А, может, наоборот — это его судьба и была. По идее, Шурка не должен был оказаться в Афгане. В полк пришла разнарядка на заместителя командира роты по вооружению. Командир подумал и решил избавиться от пьяницы Гуляцкого. Он полностью соответствовал своей фамилии. Молодой лейтенант спивался на глазах и не мог остановиться. Уходил неделями в загулы и дебоширил с завидным постоянством — не реже раза в месяц. Когда сообщили жене Игоря Гуляцкого, что мужа отправляют в Афган, то она вначале впала в транс, а потом началась истерика. Она схватила четырехмесячную дочку, ворвалась вся в слезах в кабинет командира полка и принялась орать и рыдать.

— Он там погибнет! Погибнет! Его убьют! Вот этого ребенка вы делаете сиротой! Погибнет! Умоляю, Христом Богом прошу, не посылайте моего дурака в Афганистан! Обязательно убьют!

Замполит полка попытался ее урезонить, успокоить: мол, не все так плохо, погибают там редко. Но это вызвало лишь новую бурю эмоций и потоки слез.

— Если пролетит даже одна пуля, она попадет в Игоря. Я знаю, я чувствую, он там погибнет. Убьют моего Игорька!

Этот кошмар продолжался дольше часа. Начальство вновь посовещалось и решило: какая разница кто поедет? Заменим одного лейтенанта на другого. Дура-баба, уши прожужжала. Еще угрожает пожаловаться в штаб округа, что ее оставляют одну с грудным ребенком.

— Ладно, пошлем Пелько. Парень молодой, холостой и не возражает сменить обстановку, — подытожило руководство.

Сашка устроил «отвальную» для батальона и уехал… Выходит, что нашел чужую смерть. Как и обещала жена Гуляцкого. Накаркала, зараза!

Вот мы вновь перед стойкой, где выдают билеты в прошлое на «машине времени». Дородная дама приняла документы нашей веселой компании и вопросительно посмотрела на меня:

— Где талон на перелет старшего лейтенанта Ростовцева?

— Ростовцев — это я. Талон потерялся, пока стоял в очереди. Когда вы закрылись на обед, мы отошли, и он выпал из документов. Валяется, где-то в пыли. К вам он случайно не залетал?

— Нет, не залетал! Ну и что дальше? — зло посмотрела на меня кассирша.

— В смысле, что? — переспросил я.

— Лететь собираетесь? — грозно нахмурилась она.

— Конечно. Честно говоря, не хочу, но приходится.

— Тогда оплатите билет до Кабула. Сто двадцать рублей. И плюс комиссионный сбор. Да побыстрей, не задерживайте. Мой рабочий день заканчивается через полчаса. Вы пьянствуете и прохлаждаетесь, а я на работе!

— Вы это серьезно, сударыня? Лететь в Афган за свой счет? Оплатить билет на войну? И еще комиссионые?!! Я похож на психа?

— Похож. Очень! Вы все тут чокнутые. Если платить не намерен, то отходи в сторону! Сиди в общаге, жди, когда тебе пришлют перевозочные документы из полка.

Я в замешательстве прислонился к стене и тупо уставился на вывеску с расценками на перелет. (А может, это знак свыше: не лети, дурик?!!) Я читал объявление еще раз и еще раз. Выписка из приказа. Дата, номер, подпись. Дурацкий документ! Чертовщина какая-то! Но коль есть такое распоряжение, то, наверное, подобные прецеденты уже были? За сто двадцать рублей можно до Москвы и обратно два раза слетать!