Книга Броня Молчания - Владимир Осипцов

тюремному вокзалу маленькие мины и передал Азер — люди скрылись вслед за самураями.

— Так, подружка, теперь твоя очередь, — ласковая рука Азер оттащила хозяйку от передовой.

— Но…

— Всё согласно твоему приказу — очередь самой широкой заднице. Теперь она твоя.

С такой формулировкой смешно было даже спорить. Сама Азер-то осталась:

— Я буду последней, — покачала головой она, заталкивая следом за принцессой худеньких сестёр.

— Не успеешь же! Догонят!

— Не бойся. Не доживут, — улыбнулась старшая суккуба, и вспышка осветительной гранаты как-то резко подчеркнула ранние морщины на её всё ещё красивом круглом лице.

Принцесса, прижав к спине крылья, втиснулась в тоннель, (Ковай же прошел! Как она может застрять?), и показала класс бега на четвереньках на больной коленке, чудом не въезжая лицом в аккуратную попку обогнавшей её Афсане. Вот суккуба привстала, пригнувшись, чуток прошла — и, выпрямившись полностью, не без элегантности, соскочила вниз. Демонесса следом за ней сверкнула из тьмы зелёными глазами, и спрыгнула тяжело, оберегая ногу. Первым делом размяла крылья, сведённые судорогой, подняв облака и вихри пыли, и только потом огляделась, трогая беспокоящий ногу наколенник. Они оказались в длинном, уставленном железными электрическими шкафами помещении, с единственным входом и выходом, если не считать их странного лаза. Следом за принцессой вылез Сакагучи, а за ним, задом — Маваши, держа на прицеле одного из своих кастетов пройденный путь.

— Где Азер?

— Тихо!

Зев шахты дыхнул далёким взрывом гранаты и звуками осыпающейся штукатурки. Все вздрогнули, особенно Гюльдан и Афсане. Потом ещё раз рвануло, намного ближе, приглушенно тем отзвуком какой издают осколки железа, вонзаясь в плоть. И долгая, тягостная тишина…

…Где-то через полминуты, из дыры медленно показалась старшая из сестёр, и без сил рухнула на скамейку. «Скамейки? Скамейки? Здесь есть скамейки?» — только сейчас принцесса заметила их — расставленных вдоль стен.

— Ты ранена? — услышала она голос Афсане.

Азер держала шлем в руке и по её виску, до изуродованного уха, параллельно старому шраму тянулась свежая царапина, ухо было полно крови, и ирокез тоже был в пятнах розовой крови суккуба.

— Царапина, — успокоила всех она: — Шлем сорвало взрывом. Кого смогла — убила, двух затащила в проход, и привязала к их же гранате… — она устало рухнула на скамейку, шлем и шемшир звякнули об пол: — Я сейчас. Только отдохну немного.

Сёстры мгновенно подобрали оброненное оружие. Азер с их помощью тяжело поднялась, и отряд заспешил дальше, боясь потерять выигранное ею время…

— Вот почему мы не отдаём призракам секрет светомёта, — ещё переживал от увиденного Аравинда.

— А может, наоборот? — с жестокими нотками пошутила Даршани: — Отдать им, пусть сами себя поубивают⁈

— Нет, ребята, я твёрдо решил — вернусь живой, не в торговлю пойду, а на инженера учиться! — не в тему объявил Хасан.

— Что ж, можно — поддержал его человек, радый тому, что можно перевести разговор со страшной темы: — Тебя, как единственного представителя своей планеты, примут без экзаменов. И я думаю, ты достаточно сообразителен, чтобы догнать наших студентов по азам. Только вот что ты будешь делать у себя с этим образованием? У вас разве есть космические корабли? Или замки и мушкеты разрабатывать на межзвёздных технологиях?

— Есть у нас корабли, — обиделись разом и Хасан и Ильхан.

— А замки и мушкэт — тоже нужная вэщь, — добавил янычар.

— Нет, понимаешь, на вашем уровне развития предел уже достигнут, нужен качественный скачок, индустриализация. Кустарная сборка умельцем-одиночкой даже звездолёта — это ещё не прогресс, так прорывы… Заводы, мануфактуры — слышали о таком?

— Давно у нас мушкэты на заводэх дэлают. В Самокове самый большей завод, нэбо чорное от дым. Это булат и стал. В Чидар — жэлты мэталл, для корабэлный броня. В Диярбакир собират.

— Ну, надо же, — удивился Аравинда: — Даже не знал что у вас такая цивилизация. Тогда действительно, уважаемому Хасану-эфенди будет полезно поучиться у нас. Глядишь — и научитесь делать ружья и автоматы не хуже чем у Амаля…

— Да идите вы все! — взорвался бывший золотарь: — С вами даже мечтать беспонтово! Я ж это так, предположил, подумал… Что вы за существа такие, люди!..

Эти разговоры Мацуко слышала краем уха, больше переживая за всё больше отстающую Азер. Им бы передохнуть где-нибудь… она поравнялась с ней и склонилась к уху: — Извини. Но нам надо спешить. Ты можешь быстрее? (Сестра Ануш моргнула глазами) — Извини ещё раз, — и громко: — Прибавить шаг! Нам нужно как можно быстрее потеряться здесь!..

Бисовы дети

… — И сколько это стояло? — спросил гетман.

— Да бис его знает… Дежурная дрезина обнаружила час назад. А пошли дальше — и погром… — сокрушенно опустив голову, виноватился Побитько.

Они стояли перед распахнутыми воротами в стене, откуда на снег лился яркий поток света. Двери и лучи света внимательно, чуть ли не рулеткой и циркулем, изучал закованный в латы Трахен-Махен.

— С чего ты взял, что это наш клиент?

— Пошли дальше, пан гетман…

Они перешагнули через наметенный у входа сугроб, и оказались в огромном зале, освященном узкими лучами редких прожекторов. Некоторые светили лежа на полу, казаки подошли поправить.

Побитько шаркая ногами и волоча хвост по полу, подвел гетмана к центральному завалу, из которого торчали оплавленные железяки:

— Светомёты. Они через стены не летают. И ось, поглянь, — он протянул стрелу-близняшку той, что была у гетмана: — Нашли в одном из трупов. А вот эта — чёрная (он достал другую) — вошла по самое оперение в бетонную опору. Бетонную!

— Лук железных демонов. Длинный, но не настолько, как обычно.

— Бабий, — кивнул Побитько: — Кстати, она одна ихня баба на всю армию? Никаких поварих, маркитанток не возят?

— Да вряд ли одна. Куда ж мужику, да тем более служивому — без бабы⁈ Просто одна драчливая такая.

— Эх, жаль, что огненная она. Полюбить нельзя, коли поймаем, — вздохнул Кошевой.

— Поймай сначала. Полюбить он собрался. Куда ведёт этот ход?

— В тюрьму. Что за тюрьмой — местные сами не знают. Может, и на улицу…

— Не, навряд ли так… Может, и правда поверху перелетели?

— Светомёты же! И не могли здесь. Этот участок стены не штурмуется.

Гетман довольно хмыкнул:

— Вот