Книга Короли серости - Артур Темиржанов

однако иммигрант не отпускал его. Изо рта Саргия хлынула кровь, но он продолжал держать шамана. Размахнувшись, он обрушил кулак на грудную клетку противника, одним ударом переломав несколько рёбер.

Чудовищный огонь начал сжигать Насифа, выбивая воздух из его лёгких. У него был только один шанс завершить драку в свою пользу, и он это знал.

Собравшись с остатками сил, он подпрыгнул и ударил Саргия коленом в челюсть. Та гулко хрустнула, чуть ли не оторвавшись полностью. Казалось, иммигранту всё было нипочём — однако, руку шамана он отпустил. Пытаясь вставить челюсть на место, он утратил на мгновение контроль. Этого более чем хватило.

Чувствуя, что сейчас потеряет сознание от боли, целой рукой Насиф выхватил застрявший в ране Саргия кинжал и ткнул им в глаз бывшего друга. Иммигрант заорал и пошатнулся. Пинок в грудь отправил его на землю.

Смотря, как громила корчится от боли, Насиф почувствовал укол жалости. А ведь совсем недавно этот человек ему во всём доверял. Конечно, шаман никогда не раскрывал полностью своих карт, да и не собирался. Они всего лишь оказались в одной лодке, что шла к тому же пункту назначению. А вот дальше их пути совершенно расходились.

Никакая дружба не стоила предательства родины.

Отдышавшись и подавив боль, Насиф сумел кое-как перезарядить винтовку и проковылять к иммигранту. Тот всё ещё продолжал скулить.

Одной рукой держать ружьё на весу не получалось, потому шаман попытался приставить дуло к виску Саргия. Кисть дрогнула — и оружие упёрлось в глотку. «Что же, не идеально, но сейчас не время для перфекционизма».

— Передавай своим выродкам от меня привет.

Он нажал на спуск. Выстрел получился настолько громким, что чуть не оглушил его. Шея иммигранта за мгновение превратилась в кровавую дымку. Во все стороны брызнула кровь. Пробив горло, пуля немного вспахала землю. Ещё немного подрыгавшись, иммигрант застыл.

Будучи мёртвым, иммигрант выглядел совсем жалко. Шаман испытал такое отвращение, что чуть не плюнул на труп. На это не было времени — да и грудь слишком болела от сломанных рёбер.

Нужно было торопиться. Из-за Саргия он упустил драгоценное время. Тот, что называл себя сыном Освободителя, снова взялся за тьму и грозил полностью её остановить.

Что-то предпринять Насиф уже не мог — не хватило бы сил, драка слишком вымотала его. К тому же, его оппонент со светом управлялся в совершенстве. Такой мощи трудно было что-то противопоставить, особенно сейчас, в момент, когда инициатива ушла из рук шамана.

Тяжело вздохнув, Насиф уставился на горизонт — и тут же удовлетворённо усмехнулся. Он увидел вдали маленькую тёмную точку. Шаман мигом представил, как может обернуть её в свою пользу. Оставалось только добраться до места назначения.

Пошарив по карманам иммигранта, он нашёл пару обезболивающих и перевязочный пакет. Стоило сделать укол, как по телу разлилось долгожданное успокаивающее тепло. Теперь доковылять до цели будет уже не так сложно. Стараясь не смотреть на труп, Насиф двинулся в путь.

Солнце нещадно палило, будто собираясь сжечь прихрамывающего шамана: прыжок и удар в челюсть Саргия всё-таки стоили ему левой ноги. Он приложил все усилия, чтобы идти максимально быстро. Чтобы не дать мыслям занять разум, затуманить его сомнениями. Прилив боевой злобы прошёл. Остались только горечь и сожаления. Насиф сжал зубы, чтобы не поддаться боли. Не дать слёзам выйти наружу.

«Почему этот придурок просто не мог остановиться?!»

Даже после смерти брата он не чувствовал столько отвращения к себе. Казалось, будто бы Насиф уничтожил собственное отражение — сына вождя, отвергнутого собственным народом. С Саргием умерла не только надежда на лучшее будущее, но и остатки человечности шамана.

Жалеть о сделанном было поздно. Насиф убил последнего человека, которого мог назвать своим другом. И теперь понять могла его только тьма.

Мертвецы окружали его, кричали от боли и разочарования, пока Эдем сворачивался в трубочку. Они думали, будто их царству грозила гибель. Насиф понимал, что это всего лишь отсрочка. Даже если сегодня он проиграет, тени всё равно попытаются вернуться. Таков закон природы.

Тьма была здесь в самом начале — и она переживёт всех, оставшись в самом конце.

Чёрная точка всё увеличивалась в размерах. Она напоминала выбросившегося на берег кита, покрытого смолой. Циклопическая, угрожающая когда-то конструкция сейчас казалась безопасной, лишённой жизни.

«Катрине» словно подрезали крылья. Как и труп Саргия, она выглядела умиротворённой, готовой, наконец, умереть — и избавиться навеки от ненужных страданий. Вот только Насиф не собирался давать ей отдыха.

Томми сидел в испачканном грязью белом кителе прямо на борту, свесив вниз ноги. На лице его застыло ошеломлённое выражение — будто бы в очередной раз он столкнулся со смертью, которой не ожидал. Шамана это даже позабавило: сколько ещё рулевой должен пережить убийств, прежде чем привыкнет к дыханию тьмы?

Даже когда Насиф подошёл вплотную, Марцетти не обратил на него внимания. Зато из внутренностей катера выплыла бледная как мел Эмма. Увидев шамана, она мигом начала вытаскивать медицинские принадлежности. Спрыгнув на землю и взяв его сломанную руку, она принялась сооружать шину и бормотать себе что-то под нос.

Наконец, Томми соизволил посмотреть на шамана. Слегка наклонив голову, рулевой спросил:

— Конец света уже наступил?

— Нет, — искренне ответил шаман. — Но отсюда его уже видно.

— Где тебя так? — спросила Эмма, продолжая перевязывать руку. Она даже не подозревала, что этими руками Насиф убил единственного мужчину, которого она готова была полюбить после смерти мужа.

— Столкнулся… с неуместным сопротивлением, — почти что не соврал шаман. Кивнув в сторону катера, он поинтересовался: — А с вами что?

— Это Валентайн нас так потрепал, — с отвращением выдал Томми. Вырвавшись из объятий оцепенения, рулевой спрыгнул на землю. — Я попытался его удержать с помощью Катрины, однако, она не выдержала. Ей едва хватило сил, чтобы увезти нас подальше.

— Я не понимаю, — сказал Насиф, продолжая разыгрывать роль надёжного проводника и союзника. Ему даже стало немного жаль этих людей, которые доверили врагу свои жизни, пусть он и обернулся против них в последний момент.

Всё же, они никогда не были друзьями.

— Мы не вызвали Освободителя, — сказала Эмма и замерла, перестав завязывать руку шамана. — Валентайн и есть Освободитель. Мы собирались предотвратить конец света, а в итоге только приблизили его.

— Кто же тогда прибыл? — с наигранным интересом спросил Насиф.

Рулевой покачал головой.

— Мальчишка. Он назвался Джеком. Сказал, что может предотвратить катастрофу. Главное — задержать его отца как можно дольше.

Эмма закончила перевязку и вколола Насифу ещё дозу обезболивающего. Почувствовав прилив сил, шаман взмахнул руками и спросил: