Книга Бабушкин подарок - Пола Льюис

— Он меня опять поцеловал, — призналась Глед.

— Было лучше, чем раньше?

— Хуже!

Ответ, по-видимому, позабавил Энни. Она постаралась скрыть улыбку, прикрывшись меню, потом опустила его и сказала:

— Твои чувства и ситуация, увы, не станут проще, не рассчитывай на это.

— Несколько дней его не будет. И слава Богу, потому что у меня найдется время подумать.

— О, дорогая, — сказала Энни, сочувственно вздыхая. — Хотела бы я дать тебе совет и помочь. Почему ты так непреклонна к нему? — Она застенчиво усмехнулась. — Я тоже это пережила. Будь умницей и просто смирись. Любовь не так уж ужасна, когда отбросишь все сомнения.

— Вместо того чтобы обсуждать мои дела, нам следует что-нибудь заказать, — немного грубовато перевела тему разговора Гледис. — Я ужасно голодна.

— Я тоже.

Минутой позже к ним подошла официантка, и Глед заказала гороховый суп и сэндвич с индейкой.

— Подождите, — вмешалась Энн, останавливая официантку. Она повернулась к подруге. — Тебе же не нравится гороховый суп. Ты никогда его не заказываешь. — Она наградила Глед удивленным взглядом, потом опять повернулась к официантке. — Принесите ей похлебку из моллюсков.

— Энни!

Официантка быстро записала заказ, как будто боялась, что они начнут спорить.

— Ты расстроена еще больше, чем я думала, — сказала Энн, когда они остались одни. — Заказала гороховый суп — просто не могу этому поверить!

— Это суп, милая, а не ядерные отходы. — Определенно, у ее подруги склонность к преувеличениям. Это иногда злило Глед, но и нравилось в Энн.

— Я сама позвоню Крису Деппу, — внезапно заявила Энни.

— Что? Что ты сделаешь? — Глед с трудом усидела на стуле.

— Ты слышала, что.

— Ни в коем случае! Нет! Я запрещаю тебе говорить обо мне с Крисом. Если бы такое сделала я, позвонила Майклу, что бы ты почувствовала?

Энн нахмурилась еще сильнее.

— Я бы взбесилась.

— Я тоже буду в бешенстве, если ты скажешь Крису Деппу обо мне хоть слово.

Энни задумалась, и в глазах у нее появилось озабоченное выражение.

— Но я боюсь, что ты все испортишь.

— Нечего бояться. — Гледис тяжело вздохнула, подумав, что она уже все испортила. — Обещай, что не будешь вмешиваться, — взмолилась она.

— Хорошо, — пробормотала Энни. — Только не глупи.

— Какой приятный сюрприз, — воскликнула мать Гледис, когда открыла входную дверь. Бэт, сохранившей стройность и привлекательность, было за пятьдесят.

— Я подумала, что пора бы принести тебе мой подарок с Гавайев, — сообщила Гледис, проходя за матерью на кухню, где Бэт сразу же налила охлажденный чай в высокие бокалы. Гледис положила на стойку коробку орешков в шоколаде.

— Я рада, что твой отпуск прошел так хорошо.

Гледис придвинула высокий табурет и уселась за стойкой, пытаясь выглядеть спокойной, хотя это было далеко не так.

— Когда я была на Гавайях, я познакомилась кое с кем.

Ее мать немного помолчала, потом улыбнулась.

— Я как раз об этом подумала.

— Почему ты это говоришь?

— О, у тебя такое выражение лица. Ну, расскажи, как вы познакомились, как он выглядит, откуда он и кем работает.

От града вопросов Глед невольно рассмеялась.

Бэт добавила в чай ломтики лимона и живо направилась через кухню. Наконец-то через пятнадцать лет ее мать начинает преодолевать ту горечь и чувство утраты, которые появились из-за одержимости мужа бизнесом. Горе, причиненное его невниманием, а потом и кончиной, начинает отступать.

С облегчением и радостью Гледис увидела признаки, что мать приходит в себя. Но, предвидя огорчение Бэт, сказала:

— Мам, честно говоря, не думаю, что он тебе понравится.

Мать удивилась:

— А почему?

Глед ни минуты не колебалась и тут же добавила:

— Потому что он напоминает мне папу.

Глаза матери округлились, и на них навернулись слезы.

— Нет, доченька. Нет. Ради всего святого, нет.

— Я думала над твоими словами о наших отношениях, — говорила Гледис Барту несколько часов спустя. Мрачные предостережения матери ее сильно расстроили. Нервы у нее расшалились.

Барт не отличался высоким ростом и мужским шармом, как Крис, но зато был очень спокойным человеком. С ним всем было легко. После напряженных часов, проведенных с Крисом, общение с Бартом приносило ей настоящее облегчение.

Это были абсолютно разные люди.

За то время, которое потребовалось бы Барту, чтобы утром принять душ, Крис мог пробить сделку на строительство жилого комплекса. Весело провести вечерок, в представлении Барта, значило решать кроссворд в газете.

В Кристофере все было сложным, в Барте — ясным и простым. Это прямой и честный человек, из которого выйдет хороший муж и любящий отец.

— Продолжай, дорогая Глед. Я тебя слушаю, — напомнил Барт, когда Гледис замолчала.

Она задумчиво постучала пальцами по столу.

— Не так давно ты говорил, что мы оба должны серьезно подумать, чтобы наши отношения… Я хотела, чтобы ты знал, что я… в последнее время сама об этом думала.

Барт не проявил никаких эмоций. Он положил гамбургер, посмотрел в ее сторону и небрежно спросил:

— Почему теперь?

— Гм… мне скоро будет двадцать шесть. — Внешне Глед сохраняла спокойствие, но сердце у нее стучало, как кузнечный молот.

Она необыкновенная трусиха. Но что еще она может сделать? У матери чуть не началась истерика, когда она рассказала ей о Крисе. Гледис переполняла тревога. С одной стороны, Энни, такая уверенная, что именно Крис предназначен для Глед. С другой — мать, которая убеждала, что дочь горько пожалеет, если свяжет свою жизнь с фанатиком, отдающим все время работе.

Напуганная и неуверенная в себе, Глед чувствовала себя между двух огней.

Барт уселся поудобнее на красном пластмассовом стуле. Эта закусочная была его любимым местечком, и он приводил сюда Гледис всякий раз, когда они встречались.

— Так ты думаешь, что нам нужно серьезно подумать о женитьбе?

Гледис подводила к этому весь вечер, но теперь, когда Барт прямо поставил вопрос, она заколебалась. Если бы только Крис не целовал ее. Если бы только он не держал ее в своих объятиях. И если бы только она не поговорила со своей матерью.

— Я скучал по тебе, когда ты уезжала, — сказал Барт, глядя ей в глаза.

Гледис знала, что это предел эмоциональных возможностей Барта. Романтические отношения были его слабой стороной, а надежность и уравновешенность — сильной. Он всегда будет рядом с женой. Из него выйдет отец, который станет играть с сыном в прятки во дворе. Отец, который на Пасху будет дарить жене и дочери красивые розовые букетики к корсажу. Он — утес, крепость постоянства. Если бы только она могла его полюбить…