Книга Артур Артузов. Ас разведки и контр-шпионажа - Юрий Ленчевский

Н. Гумилев

Выделим несколько моментов из этого документа. Начнем с последнего: «возможно, что говорил» о предложении участвовать в контрреволюционной организации «в туманной форме». Вот это неполная правда! Какое уж тут «возможно», если и той же И. Одоевцевой, одной из многочисленных своих учениц, и поэтам М. Кузьмину, Г. Иванову, и многим другим знакомым литераторам Гумилев «таинственно» намекал на свою причастность к «организации». Вот что вспоминает Одоевцева: «Гумилев был страшно легкомысленным… Как-то мы возвращались с поэтического вечера, Гумилев сказал, что достал револьвер — "пять дней охотился". Об этом я рассказывала, но то, что "Гумилев всем показывал револьвер", не говорила и не писала никогда — мне напрасно приписывают эти слова. Я думала, что с револьвером — это игра Гумилева в солдатики. Может быть, все было игрой… Кузьмин однажды сказал: "Доиграетесь, Коленька, до беды!" Гумилев уверял: "Это совсем неопасно — они не посмеют меня тронуть"…». Отметим это ощущение от поведения Гумилева — как от игры, а также его олимпийскую уверенность в своей неприкосновенности.

Что касается денег, то для чего их взял Гумилев? Для печатания прокламаций, которых не печатал, или же для покрытия личной финансовой бреши? Однако взял. У ярых врагов советской власти. Как это могли оценивать чекисты? На дворе было время беспощадной борьбы с контрреволюцией, множеством врагов советской власти. В деле Гумилева это явилось отягчающимся обстоятельством.

Теперь о тех, кого Гумилев собирался «привлечь к контрреволюции»: сначала это «кучка прохожих», которая «при общем оппозиционном настроении» пошла бы за ним, известным поэтом, затем — группа из «товарищей, бывших офицеров, что являлось легкомыслием» и, наконец, «не имел в виду никого в отдельности». Не следует пренебрегать той фантастической и романтической картиной, которая возникла в воображении поэта, когда он представил себя чуть ли не одним из вождей восстания («сохранить мою независимость»?), свергающего жестокую власть — власть, подавляющую «частную инициативу в Советской России», попирающую представления поэта о свободе и демократии.

Впрочем, поэт всегда в оппозиции… Таких во все времена всегда хватало. Они и сегодня шагают в рядах пятой колонны. Не будем называть их гнусные имена…

Лист № 88 (машинопись) 23.8.1921.

Допрошенный следователем Якобсоном, я показываю следующее: никаких фамилий, могущих принести какую-нибудь пользу организации Таганцева путем установления между ними связей, я не знаю и потому назвать не могу. Чувствую себя виновным по отношению к существующей в России власти в том, что в дни Кронштадтского восстания был готов принять участие в восстании, если бы оно перекинулось в Петроград, и вел по этому поводу разговоры с Вячеславским.

Лист № 102

Заключение по делу № 2534 Гумилева Николая Станиславовича [зачеркнуто, написано сверху чернилами «Степановича»], обвиняемого в причастности к контрреволюционной организации Таганцева (Петроградской боевой организации) и связанных с ней организаций и групп.

Следствием установлено, что дело гр. Гумилева Николая Станиславовича [зачеркнуто, написано сверху чернилами «Степановича»], 35 лет, происходит из дворян, проживает в г. Петрограде, угол Невского и Мойки, в Доме искусств, поэт, женат, беспартийный, окончил высшее учебное заведение, филолог, член коллегии издательства Всемирной литературы, возникло на основании показаний Таганцева от 6.8.1921, в котором[-ых] он показывает следующее: «Гражданин Гумилев утверждал курьеру финской контрразведки Герману, что он, Гумилев, связан с группой интеллигентов, которой последний может распоряжаться и которая в случае выступления готова выйти на улицу для активной борьбы с большевиками, но желал бы иметь в распоряжении некоторую сумму для технических надобностей. Чтоб проверить надежность Гумилева, организация Таганцева командировала члена организации гр. Шведова для ведения окончательных переговоров с гр. Гумилевым. Последний взял на себя оказать активное содействие в борьбе с большевиками и составлении прокламаций контрреволюционного характера. На расходы Гумилеву было выдано 200 000 рублей советскими деньгами и лента для пишущей машины.

В заключении Якобсона явная натяжка. Гумилев ленту для пишущей машинки не взял и прокламаций контрреволюционного характера не сочинял.

В своих показаниях гр. Гумилев подтверждает вышеуказанные против него обвинения и виновность в желании оказать содействие контрреволюционной организации Таганцева, выразив[-шееся] в подготовке кадра [?] интеллигентов для борьбы с большевиками и в сочинении прокламаций контрреволюционного характера.

Признает своим показанием: гр. Гумилев подтверждает получку денег от организации в сумме 200 000 рублей для технических надобностей.

В своем первом показании гр. Гумилев совершенно отрицал его причастность к контрреволюционной организации и на все заданные вопросы отвечал отрицательно.

Виновность в контрреволюционной организации гр. Гумилева Н. Ст. на основании протокола Таганцева и его подтверждения вполне доказана.

На основании вышеизложенного считаю необходимым применить по отношению к гр. Гумилеву Николаю Станиславовичу, как явному врагу народа и рабоче-крестьянской революции, высшую меру наказания — расстрел.

Следователь: Якобсон

Оперуполномоченный ВЧК: [подпись отсутствует]

В наше время защитники Гумилева возмущены тем, что один человек, следователь Якобсон, одним росчерком пера погубил знаменитого поэта и что чекисты не имели права по принятому в январе 1920 года постановлению брать на себя функции суда! И все же взяли. И никто им не помешал. Так вот, тогда ЧЕКИСТЫ ИМЕЛИ ТАКОЕ ПРАВО.

Что касается одного росчерка пера Якобсона, читаем лист дела № 104:

Выписка из протокола заседания Президиума Петрогуб. Ч. К. от 24.8.21:

«Гумилев Николай Степанович, 35 лет, дворянин, филолог, член коллегии издательства "Всемирная литература", женат, беспартийный, б. офицер, участник Петроградской боевой контрреволюционной организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, кадровых офицеров, которые активно примут участие в восстании, получил от организации деньги на технические надобности».

Приписка:

«Приговорить к высшей мере наказания — расстрелу».

Приговор был приведен в исполнение.

Гибель поэта не оставила равнодушными многих. Об этом — в предыдущем листе дела № 103:

В Президиум Петроградской губернской Чрезвычайной комиссии.

Председатель Петроградского отделения Всероссийского союза поэтов, член редакционной коллегии государственного издательства «Всемирная литература», член Высшего совета Дома искусств, член Комитета Дома литераторов, преподаватель пролеткульта, профессор Российского института истории искусств, Николай Степанович Гумилев арестован по ордеру Губ. Ч. К. в начале текущего месяца.