Книга Махно и его время. О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине - Александр Шубин

Получив «свою» Украину, большевики должны были также признать принадлежность к Украине и «своих» восточных районов со смешанным населением.

В наши дни войну украинских националистов и красных в 1918 году на Украине иногда называют «агрессией России». Но в колоннах красных шли как раз жители Украины. И они поднимали восстания за власть Советов.

Столкнувшись с кризисом своей политики в Киеве, большевики пошли на эскалацию конфликта. В начале декабря это ещё не было неизбежным шагом. По выражению Г. Чичерина, «несчастье в том, что Троцкий любит театральное громовержество… А Ильич любит решительность, беспощадность, ультиматумы и т.д.»[95]. В этом нежелании договариваться проявился и присущий большевизму политический стиль, но прежде всего — недооценка фактора Украины. Ведь в других ситуациях, когда считали необходимым, большевистские лидеры умели договариваться.

4 (17) декабря 1917 г. Советское правительство России в своём манифесте признало право Украины на независимость, но при этом оно отрицало право Центральной рады представлять украинский народ. Центральная рада ответила, что стремится к автономии Украины в составе федеративного Российского государства, но не признаёт большевиков его законным представителем. Таким образом, не признавшие друг друга де юре правительства России и Украины не имели принципиальных разногласий по вопросу о статусе Украины. Россия не будет возражать, если легитимная власть Украины потребует независимости, но Украина её не требует и готова остаться в составе России, если в ней будет восстановлена легитимная демократическая власть.

Центральная Рада обвинялась советским правительством в дезорганизации фронта, насильственном разгоне советов и главное — она отказывается «пропускать войска против Каледина»[96]. Таким образом, проблема Рады и в декабре оставалась для большевиков внутренней, а не внешнеполитической.

Формально этот манифест даже объявлял войну Центральной раде. Но это была всё же формальная угроза. «Громовержество» не привело в это время к полномасштабной войне. Переговоры между Совнаркомом и Центральной радой продолжались, хотя 17 декабря большевистский ЦИК Украины опубликовал манифест с призывом к свержению Центральной рады. Обострению ситуации способствовало похищение в ночь на 25 декабря и затем убийство одного из лидеров киевских большевиков, депутата Учредительного собрания Л. Пятакова. После его ареста гайдамаками и разгрома его квартиры большевики обратились к Винниченко и министру труда В. Поршу, но те только руками развели и обещали «принять меры»[97]. Но выяснилось, что министры Центральной рады не в состоянии контролировать свою вооружённую силу.

Только 30 декабря СНК заявил о полном разрыве переговоров с Радой из-за её уклончивой позиции в отношении Каледина. При этом Ленин специально оговаривался: «Национальные же требования украинцев, самостоятельность их народной республики, её права требовать федеративных отношений признаются Советом Народных Комиссаров полностью и никаких споров не вызывают»[98]. Характерно, что независимость Украины при этом не была упомянута.

Махно окунулся в эту новую политическую реальность. Он был на острие борьбы за власть Советов в этих местах ещё до Октябрьского переворота, и теперь не пристало терять время. Решался вопрос, в какую сферу влияния попадёт Левобережье Днепра — Советской власти, Украинского государства или «белой» контрреволюции. Махно участвует в примирении Екатеринославского Совета и готовых взбунтоваться георгиевских кавалеров, всячески препятствует распространению влияния Украинской Центральной Рады. В Гуляйполе существовала сильная организация сторонников украинской государственности, которые проводили здесь свои митинги[99]. Махно собрал окрестных крестьян на II съезд Советов, который принял резолюцию «Смерть Центральной Раде»[100]. Украинские сепаратисты на время затихли.

Вооружённые столкновения в середине декабря 1917 г. не были собственно российско-украинскими. Продолжалась борьба украинских политических сил, одной из которых помогали российские большевики.

Только 25 декабря Антонов-Овсеенко провозгласил общее наступление против Каледина и Центральной рады. Война началась по-настоящему, но её центр тяжести находился на Дону. Основные силы красных продвигались в направлении рудников Донбасса, чтобы соединиться с державшейся там красной гвардией. Обеспечивая правый фланг этих сил, колонны Сиверса и Егорова двигались через украинское левобережье Днепра. Этот регион был занят расположенными вперемешку и рядом друг с другом отрядами и частями гайдамаков, красной гвардии, русской армии. Солдаты либо были настроены нейтрально, либо поддерживали большевиков с их лозунгом мира. Красные колонны, продвигаясь на юг, обрастали местными сторонниками советской власти, разоружали и разгоняли небольшие силы гайдамаков на левобережье. Местные сторонники советской власти — не только большевики, но также левые эсеры и анархисты — блокировали и подход казачьих эшелонов с фронта, которые могли обеспечить Каледина новой живой силой. В операциях по разоружению фронтовых казаков получил первый военный опыт Н. Махно.

Под новый 1918 г. Махно узнал, что в Александровске идёт бой между красногвардейским отрядом Богданова и гайдамаками. Пока гуляйпольский совет и профсоюз обсуждали положение, пока формировали отряд на помощь красным, гайдамаки были разбиты. Но гуляйпольцы всё же направили в Александровск «вольный батальон» во главе с братьями Махно (командир — Савва, политический организатор — Нестор).

Махно вошёл в ревком Александровска и вместе с левым эсером Миргородским и эсером Михайловским проводили пересмотр дел заключённых тюрьмы, освобождая часть из них.

В это же время району стала угрожать ещё более серьёзная опасность — с фронта возвращалось несколько эшелонов казаков. Если бы они прошли в этот момент на Дон, то атаман Каледин получил бы реальную силу. С точки зрения сиюминутных интересов Махно мог бы просто пропустить казаков на Дон. Но нужно было мыслить в более широкой перспективе.

Впервые Н. Махно предстояло показать себя в качестве военачальника. Полководческий талант будущего батьки ещё никак не проявился, когда махновцы заняли подступы к Кичкасскому мосту через Днепр. В коротком бою 8 января 1918 г. махновцы в союзе с большевиками и левыми эсерами остановили и разоружили казаков. Исход этого боя осложнил положение Каледина.

Численный перевес был на стороне красных, казаки сражались против них неохотно. В конце января сопротивление калединцев и Добровольческой армии было сломлено. 29 января (11 февраля) Каледин сложил с себя полномочия и застрелился. 23 февраля красная колонна Сиверса заняла Новочеркасск, а 25 февраля колонна Саблина вошла в Ростов. Добровольческая армия отступила в степи.