Книга Дитя Смерти - Алия Якубова

Гладь озера, освещаемая первыми лучами восходящей луны, – фантастическое зрелище! Юрана даже замерла, остановив Грозу. Но тут же вновь припустила, крикнув:

– Я хочу искупаться!

Менестрес переглянулась с Бамбуром и обронила:

– Я тоже не откажусь, – и припустила вслед за приемной дочерью. Озера они достигли одновременно.

Бамбур нагнал их парой секунд позже. Похоже, он не испытывал тяги к водным процедурам.

Но как ни хотелось Юране окунуться в воды озера, она в первую очередь позаботилась о лошади. Это один из первых зароков наездника. Конь не просто верховое животное, а друг.

Выполнив эту почетную обязанность, девочка мигом скинула одежду и прыгнула в воду, взвизгнув от удовольствия:

– Вода просто сказочная!

Менестрес так не спешила. Изящным движением выскользнула из одежды и, ничуть не стесняясь своей наготы, вошла в воду. Она и правда оказалась теплой. И после зноя ее прикосновение было наслаждением. Королева хорошо плавала и, при желании, ей не составило бы труда пересечь это озеро хоть вдоль, хоть поперек. Она любила воду. И Юрану научила ее любить. Девочка начала плавать и ходить практически одновременно.

Сейчас Юрана резвилась неподалеку, похожая на дельфинчика. Сделав очередной круг вокруг Менестрес, девочка воскликнула:

– Мам, ты просто как русалка!

– Спасибо, – улыбнулась вампирша. – Но не стоит забывать о хозяйке озера.

– Хозяйке озера? – удивленно переспросила Юрана.

– Да. Смотри. Сейчас появится.

Возвещая о наступлении полуночи, лунный серп прочертил серебристую дорожку по глади озера. И в самом центре этой дорожки вода запузырилась, словно на поверхность поднималось что-то не маленькое. Юрана в страхе прижалась к своей приемной матери и бросила взгляд на берег. Бамбур не выглядел обеспокоенным.

А вода уже просто бурлила, потом расступилась. На поверхность вынырнуло ослепительное существо. Кожа белая, почти светящаяся, длинные серебристо-белые волосы. Оно повернуло к девочке и вампирше лицо. Оказалось, это девушка с милым остреньким лицом, маленьким носиком и чуть раскосыми ярко-голубыми глазами. Но одно "но" – на щеках девушки имелись серебристые чешуйки, а во лбу что-то вроде жемчужины. Она заговорила нежным певучим голосом:

– Здравствуй, Владычица Ночи.

– Приветствую тебя, Саян-Мар.

Девушка подплыла ближе к Юране и спросила:

– Неужели это твоя дочь?

– Приемная, – ответила вампирша, приобняв девочку. – Ее зовут Юрана.

– А-а, – кивнула Саян-Мар. – Рада познакомиться.

– Я тоже, – тихо ответила девочка, все еще не отпуская Менестрес.

– Давненько ты не навещала меня, – снова обратилась к вампирше девушка. – Но я не сержусь. И пойдемте-ка на берег, а то твоя девочка, не приведи боги, простудится.

Саян-Мар из воды вышла последней. У нее и правда имелся рыбий хвост, начинающийся чуть ниже бедер, но стоило ей покинуть водную стихию, как хвост обратился в две стройные ножки. Серебристая чешуя осталась на бедрах и лодыжках, но на воздухе исчезли и они. Саян-Мар стала обычной девушкой, только очень светленькой, будто сотканной из лунного света. Единственная оставшаяся странность – шесть белесых шрамов на шее – по три с каждой стороны. Таким образом плотно закрывались жабры, чтобы девушка могла дышать воздухом.

Бамбур заботливо предложил Саян-Мар плащ, та приняла его со словами:

– Ты любезен, как всегда, Бамбур.

Менестрес и Юрана уже успели одеться и теперь сидели на берегу. Саян-Мар посмотрела на королеву и сказала:

– Я рада, что у тебя наконец-то появилась дочь, пусть и приемная. У моего озера тоже скоро появиться наследница.

– У тебя будет ребенок? – Менестрес скорее констатировала этот факт, чем спрашивала.

– Двое. Я жду близнецов.

– Наши поздравления, – улыбнулась королева. – Пора бы, спустя четыре тысячи лет-то.

– Ты же знаешь, что хранители озер и лесов бессмертны, и поэтому детей могут иметь один, максимум два раза за свою бессмертную жизнь.

– Я знаю. У нас так же.

– Меня беспокоит лишь, что время неспокойное. Древняя магия этих мест волнуется.

– Да, я тоже ощущаю, – вздохнула Менестрес. – Грядут великие перемены.

– Значит… – Саян-Мар послала королеве многозначительный взгляд. – Это правда?

– Правда. Лишь век остался. Потом… все.

– Всего лишь век… – грустно протянула Саян-Мар. – И потом, со временем, сюда придут люди, другие люди…

– Возможно. Заклятья будут сдерживать центр нашей силы, но… Все возможно.

– Тогда я уведу своих в самые глубины озера, в гроты, куда никто еще не добирался, – ответила Саян-Мар. На ее лицо набежала тень.

– Да, пожалуй, так будет лучше всего, – согласилась Менестрес.

– Береги себя, Саян-Мар, – пожелал Бамбур.

– Я постараюсь, – улыбнулась озерная дева. – В конце-концов силы озера всегда встанут на мою защиту.

– Знаю, – улыбнулась в ответ Менестрес. – А насчет тайных гротов идея, действительно, хорошая.

– Учту, – кивнула Саян-Мар, и вдруг замерла, пристально всмотревшись в Юрану. Наверное, прошло несколько мгновений, прежде чем хозяйка озера проговорила, – У твоей приемной дочери, Менестрес, весьма странная аура. Она не совсем человек?

– Не совсем, – подтвердила королева.

– Если бы ты не сказал, я бы могла принять ее за инфанту. Но ее сила… не похожа ни на что.

– Я знаю.

– Позволь? – Саян-Мар протянула девочке руку. Та в нерешительности посмотрела на Менестрес. Королева согласно кивнула, и Юрана вложила свою ладонь в руку хранительницы озера. Она оказалась теплой, почти горячей.

Саян-Мар чуть сжала ладонь, и прикрыла глаза, потом тихо, певуче заговорила:

– Твоя сила прохладна, как ветер склепа, и чиста, как горный родник. Она нейтральна. Ее не питают ни свет, ни тьма, она сама питает себя. Ты станешь сильным воином. Настолько сильным, что это взволнует многих и многих, и лишь малая часть из них будет людьми. Разрушение – твоя тень. Но только ты сама решишь свою судьбу.

Едва затихло эхо последнего слова, Саян-Мар открыла глаза. Их взгляд был немного расфокусированным. Она отпустила руку Юраны. Та выглядела ошеломленной.

– Надеюсь, мои слова не слишком расстроили… – извиняющимся тоном проговорила хранительница озера.

– Скорее оказались очень близки к истине.

– Простите, но я пойду. Моя стихия зовет меня. Нельзя мне пока выходить надолго. Не в моем теперешнем положении, – она положила руку на уже заметный живот.