Книга Снова ты: Уйти, чтобы вернуться - Кароль Канн

— Что?!

— У меня была задержка. Поэтому еще я так волновалась.

Совсем просто. Но ему в голову никогда не приходила подобная мысль.

— Почему ты не рассказала мне об этом?

— Чтобы ты женился на мне только из чувства долга?

— Я тебя любил, Кейт.

— Мне было страшно. Я не хотела тебя заставлять…

Он глубоко вздохнул. В известной степени она была права: он бы тогда сразу женился.

— Но твои опасения оказались напрасны? Это была просто задержка?

— Да.

Он облегченно вздохнул. Потеряй Кейт ребенка в аварии, она бы никогда ему этого не простила.

— Столько напрасных лет, столько ошибок, Бред! Мне нельзя было выходить за Гамильтона. Он был хорошим другом. Мы были тогда как три мушкетера, помнишь? — Она печально покачала головой. — Я надеялась, что в Хьюстоне нам будет легче, чем в Грендфью. Но ничего не изменилось. Ему была нужна иная женщина, а мне — ты. Он снова женился, у них трое детей. Он счастлив, так что все к лучшему.

За окном стремительно темнело. Если они не покинут номера, то неизбежно окажутся в постели.

— Пойдем в кино, — неожиданно предложил Бред.

— Что? — недоуменно переспросила Кейт.

— Нам нужно уйти отсюда хотя бы ненадолго.

Она кивнула, взяла свою сумочку и исчезла в ванной. Через пять минут ее уже можно было снимать для обложки глянцевого журнала.

Да, несмотря на откровения последних дней, различия между ним и Кейт оставались неизменны.

Она была сравнима с прекрасной чашей из тончайшего фарфора, он же — с пластиковым стаканчиком.

Глава 10

— Я подобающе выгляжу?

— Ты чудесно выглядишь. Ты всегда выглядишь чудесно, Кейт.

Она слегка покраснела. Такая белоснежная, словно ангел, — и открытое платье, точно по изящной фигурке, и легкие белые босоножки.

— Ты само совершенство, Кейт, — искренне заверил он. — Но мы едем всего лишь к Мариссе Дин, дорогая. И быть может, это нас никак не приблизит к Мэделин.

У дверей галереи они были около половины девятого, а открывалась она в десять.

— Может, нам стоит… позавтракать? — неожиданно предложила Кейт.

— Неужели ты наконец-то хочешь нормально поесть? — изумился Бред.

— Ты же наверняка проголодался.

— Мы перекусим после разговора с Мариссой. Пошли пока прогуляемся.

Они добрели до следующего перекрестка, перешли улицу и повернули назад. Бред рассказывал ей о своем новом деле. Она ему — про Бобби.

— Похоже, что его отцу самому нужна помощь, — сказал Бред.

— Да, — подтвердила Кейт, — он не смог пережить потерю жены.

— Возможно, он как-то связан с этим ее самоубийством?

— Не думаю. — Она покачала головой.

— Твои дети очень важны для тебя, да?

— Пациенты, — поправила Кейт. — Да, важны. Так же, как и твои дела для тебя.

Так они скоротали время до открытия и снова оказались перед галереей. Дверь была открыта. Они вошли.

Женщина, сидевшая на другом конце большого выставочного зала, закончила говорить по телефону и с улыбкой им помахала.

— Доброе утро. — Она жестом пригласила их пройти. Дорогой браслет на ее руке заиграл камнями в лучах утреннего солнца. — Добро пожаловать в мою галерею. Я бы с удовольствием пригласила вас посмотреть экспозицию, но, как видите, стены еще голые. — Она извиняюще улыбнулась. — Сотрудники не успели развесить картины.

Кейт молчала, и Бред заговорил сам. Пора было уже привыкнуть, но она все еще краснела, когда он представлял ее своей молодой женой.

— Очень приятно, — владелица галереи протянула руку, — Марисса Дин. Вы проводите медовый месяц в Бостоне?

Бред кивнул и сразу перешел к делу:

— Мы слышали, что у вас есть несколько произведений Мэделин Леклер. Я бы очень хотел приобрести одно из них для нашей коллекции — в качестве свадебного подарка для жены.

— К сожалению, у меня меньше работ Леклер, чем хотелось бы, — ответила Марисса. — У нас несколько месяцев назад был пожар, и мы лишились двух ее полотен. Говорите, у вас коллекция?

— Небольшая. — Бред улыбнулся и достал фотографию портрета. — Мы наткнулись на эту картину во Франции и тотчас в нее влюбились. Посмотрите, как эта девушка похожа на мою жену!

— Да, сходство нельзя не заметить, — пробормотала Марисса. — Миссис Ларсон, вам можно позавидовать. Ваш муж прилагает все усилия, чтобы доставить вам радость.

Кейт лишь кивнула в ответ.

— Боюсь, что все работы Леклер уже куплены. — У Кейт вытянулось лицо. — Но если вы подождете минуту, я уточню. — И она вышла.

Марисса быстро вернулась с картиной в руках. Она поставила ее на мольберт и отошла.

Кейт покачнулась и крепко схватилась за Бреда. Полотно было написано столь реалистично, что Кейт почудилось, будто она вдыхает соленый воздух. Ее взгляд приковала одинокая фигура, стоящая на белом песке у воды. Отец — была ее первая мысль. Она подошла поближе. Несомненно, это был Кейн Стоквелл. Она не могла оторвать глаз, едва улавливая, о чем беседовали Бред и Марисса Дин. Сомнений нет: автор — ее мать.

— Я бы могла связаться с художницей, — предложила хозяйка, — она сейчас работает над несколькими картинами. Может быть, она разрешит вам их посмотреть.

Кейт снова покачнулась, но умудренный опытом Бред был начеку.

— Это бы было великолепно, — ответил он, — но, боюсь, время нашего пребывания в Бостоне ограничено.

— Знаете что, я прямо сейчас позвоню. — Марисса тихонько засмеялась. — Это против моих правил, но вы напомнили мне моего мужа и наше свадебное путешествие. — Она бросила обеспокоенный взгляд на Кейт. — Сядьте, дорогая. Вы что-то слишком бледны.

Когда они остались одни, Кейт закрыла лицо руками.

— Держись, Кейти, мы почти у цели, — шепнул он. — Покажи мне ту Кейт Стоквелл, которую я знаю.

Она кивнула и взяла себя в руки.

Вошла сияющая Марисса и протянула Бреду листок бумаги.

— Я поговорила с Мэделин. Завтра в первой половине дня вы можете ее навестить.

— Замечательно! — Бред взял листочек с адресом. — Не могу выразить, как мы вам признательны.

Марисса махнула рукой:

— Свои комиссионные я так или иначе получу. — Она весело улыбнулась. — Желаю вам и вашей жене счастья.

Бред взглянул на Кейт.

— Как насчет завтрашнего вылета в Кейп-Код? — спросил он.

Конечно, следовало ликовать. Но сейчас, когда момент ответов на все вопросы был так близок, в душу Кейт закрались новые сомнения.