Книга Моя малышка - Мэри Кубика

– Уиллоу, – начинаю я. Хочу сказать так много! Над головой проносится по виадуку поезд «Л», заглушая мой голос. Жду, когда состав проедет, и продолжаю: – Не можешь же ты и дальше скитаться по улицам. Для младенца это неподходящая жизнь, да и для тебя тоже.

Уиллоу смотрит на меня голубыми глазами. Кожа сероватого оттенка, остатки макияжа только подчеркивают мешки под глазами.

– Думаете, мне нравится на улице жить? – ощетинивается она. Потом прибавляет: – Нам некуда идти.

Крис

Открывается дверь. На пороге стоят они. Обе мокрые, будто в одежде плавали. На руках у Хайди младенец, от девушки исходит невыносимая вонь. Тру глаза, отчаянно надеясь, что мне почудилось. Конечно же Хайди не стала бы притаскивать в дом девчонку с улицы. В дом, где живет ее дочь. Достаточно на нее взглянуть, чтобы понять – перед тобой малолетняя бродяжка. Одежда рваная и грязная. На вид не намного старше Зои. В глаза мне не смотрит – ни когда Хайди сообщает, что ее зовут Уиллоу, ни когда я невозмутимо произношу: «А меня Крис». Не хочется выглядеть слишком глупо, когда выскочит оператор и окажется, что я стал жертвой розыгрыша с участием скрытой камеры.

Хайди объявляет:

– Ночевать она будет у нас.

Вот так. Хайди решила – и точка. Как и в случае с котятами, стою ошарашенный, не в силах выговорить ни «да» ни «нет». Хотя мое мнение тут в любом случае никого не волнует. Хайди заводит девчонку в наш коридор и велит снимать мокрые ботинки. Когда Уиллоу разувается, на пол выливается целый галлон воды. Оказалось, ботинки были надеты на босу ногу. Носков нет, все ступни в каких-то волдырях. Невольно морщусь. Хайди тоже уставилась на ноги Уиллоу. Знаю, о чем думает жена – как бы вылечить девочку? Я же надеюсь, что это не какая-нибудь заразная болезнь.

Из своей комнаты выходит Зои. Слова: «Что за…» – замирают у дочки на губах. Полагаю, Зои отлично известно неприличное слово, которым можно закончить эту фразу, и едва не договариваю за нее. Но Хайди уже ведет девушку дальше и представляет ее остолбеневшей Зои. Дочка бросает на меня вопросительный взгляд, желая получить объяснение. Могу только пожать плечами.

В гостиной Уиллоу сразу уставилась на телевизор, по которому идет баскетбольный матч – «Чикаго булле» против «Пистоне». Не найдя, что еще сказать, ляпаю:

– Любишь баскетбол?

Уиллоу ровным голосом отвечает:

– Нет.

Однако взгляд от телевизора отвести не может, будто в первый раз увидела такое чудо. Стоило девчонке открыть рот, сразу чую неприятный запах. Значит, с зубами у нее тоже не все в порядке. Да и неудивительно: кто знает, когда она их в последний раз чистила? И вообще, несет от нее просто омерзительно. Бочком подбираюсь к окну и приоткрываю раму. Хайди бросает на меня исполненный негодования взгляд.

– А что? – пожимаю плечами я. – В комнате душно.

К сожалению, из-за дождя распахнуть окно на всю ширь не получится. Будем надеяться, что небольшого потока свежего воздуха хватит, чтобы вонь выветрилась. Девчонка нервничает. Вид такой, будто угодила в ловушку. Лихорадочно оглядывает комнату, точно ищет кровать, под которой можно спрятаться. Даже не знаю, что больше смущает в ситуации: появление в доме уличной девицы или то, с какой нежностью Хайди держит на руках ребенка. Будто родного. Поддерживает ладонью головку, укачивает. Такое впечатление, что она уже чувствует потребности младенца, словно он ее собственный. Хайди смотрит на ребенка жадным взглядом. Когда перед началом рекламы телевизор на секунду затихает, становится слышно, как Хайди тихонько мычит песенку.

– Я к себе, – объявляет Зои и, протопав по коридору, со всей силы хлопает дверью.

– Не обращай внимания, – спешит извиниться перед Уиллоу Хайди. – Она просто… подросток.

– Ей не понравилось, что вы меня привели, – предполагает Уиллоу.

Поразительная догадливость, думаю я. Но Хайди торопливо возражает:

– Нет-нет, дело вовсе не в этом. Зои…

Жена пытается найти подходящий ответ, однако терпит неудачу. Да уж, сказать тут нечего.

– У Зои такой период… Ее сейчас все подряд раздражает.

Да уж, и особенно новые жильцы, нагрянувшие в дом без предупреждения.

– Спать можешь здесь, – объявляет Хайди и ведет Уиллоу по коридору в мой кабинет. Там стоит элегантный кожаный диван, на который мы укладываем спать гостей. Вот только эта девушка не гостья. Наблюдаю с порога, как Хайди передает ей ребенка, потом убирает стопки моих рабочих документов с дивана и кладет их на письменный стол.

– Хайди… – произношу я, но жена и ухом не ведет. Слишком занята – сбрасывает подушки с дивана.

– Тебе надо выспаться, – говорит она Уиллоу. Та стоит, держа в одной руке младенца, а во второй – мокрый чемодан. Похоже, дискомфорт от ситуации она испытывает ничуть не меньший, чем я.

– И как следует поесть, – прибавляет жена. – Любишь курицу?

Уиллоу робко, едва заметно кивает.

– Тогда приготовлю курицу тетраццини. Или еще лучше – пирог с курицей. Как раз то, что нужно. Любишь пирог с курицей?

В голове вертится одна мысль: «Мы ведь теперь вегетарианцы». Получается, Хайди где-то прятала курицу? В спешке жена сбивает со стола на пол стопку с распечатками таблиц и мой дорогой, навороченный калькулятор для финансистов. Девчонка поднимает калькулятор и проводит пальцами по кнопкам, прежде чем смущенно протянуть его мне.

– Спасибо, – бормочу я, потом снова повторяю: – Хайди!

Но жена проталкивается мимо меня, оставив нас с Уиллоу наедине секунд на двадцать, и убегает в кладовку за постельным бельем. Выдергиваю из розетки ноутбук и принтер. Девчонка молча наблюдает. С трудом удерживая в руках и то и другое, выхожу из комнаты, споткнувшись о провод от принтера. Проходя мимо кладовки, рявкаю:

– Хайди!

Когда жена наконец удостоила меня вниманием, рычу:

– Пошли, поговорим. Прямо сейчас.

Хайди относит белье на диван и с обиженным видом следует за мной. Можно подумать, это я без спросу притащил в дом неизвестно кого.

– О чем ты, черт возьми, думала? – шиплю я. – Притащила девицу прямо в дом!

Принтер тащить нелегко. Теряю баланс и врезаюсь в стену узкого коридора. Помочь Хайди не предлагает.

– Ей некуда идти, Крис, – настаивает жена, застыв передо мной в жутком сиреневом халате, с обвисшими от дождя волосами. Во взгляде что-то вроде радостного предвкушения. Примерно так же она смотрела на меня лет двенадцать назад, когда приготовила романтический сюрприз – расставила всюду свечи и, закинув ногу на ногу, расположилась обнаженная прямо на столе, с бокалом в руке, рядом с бутылкой вина «Шато Сен-Пьер». Тогда она специально достала бокалы за десять долларов, которые мы приберегали для особых случаев.

– И долго она у нас жить будет? – спрашиваю я.