Книга Ожерелье любви - Барбара Картленд

Девушка не удивилась, встретив в замке родственников маркиза. Ее мать часто говорила, что французы привыкли собираться вокруг главы семьи, а главой, несомненно, был маркиз. Он представил ее матери, все еще очень красивой женщине, бабушке, кузенам и кузинам. Наконец вперед выступила очень привлекательная темноволосая девушка.

— Это Лизетт, графиня де Морне, — объявил маркиз. — Она моя племянница и приехала сюда после того, как овдовела.

— Жить в замке куда интереснее, чем дома, кузен Вер, — улыбнулась Лизетт, — там нет ни одного человека моложе восьмидесяти лет!

Маркиз рассмеялся:

— На самом деле мы просто ближе к Парижу, чем твои родители, и потом здесь куда больше молодых людей, которые, конечно, рады ухаживать за тобой.

— А для чего же еще существуют мужчины? — пошутила Лизетт. Перри весело улыбнулся, целуя ее руку.

Кассию повели наверх, чтобы показать ей ее комнату. Переступив порог, она подумала, что маркиз скорее всего намеренно выбрал самую великолепную спальню, чтобы показать ей, как умеет принимать гостей. На потолке резвились купидоны, окружившие Венеру, а кровать с шелковыми занавесями и балдахином была похожа на папский трон. На обюссонском ковре сверкали розы.

Багаж девушки был уже доставлен, и Кассия пожалела, что у нее нет своей горничной, а Перри не успел нанять камердинера. Однако две горничные, хлопотавшие в комнате, очевидно, могли погладить и развесить ее одежду не хуже любой деревенской девушки. Другой Кассия просто не нашла бы за такой короткий срок. Но сейчас она слишком устала — почти день ушел на то, чтобы добраться до яхты, переправиться через пролив и прибыть в замок. Кассии захотелось немного отдохнуть перед ужином. К тому же ей слишком о многом нужно было подумать.

Она так и не заснула, поскольку постоянно повторяла себе, что должна быть очень осторожной и не дать маркизу заподозрить, что она интересуется им как мужчиной. В то же время ей хотелось наслаждаться каждой минутой своего визита во Францию, потому что другого такого случая может не представиться.

Она спустилась к ужину в одном из своих новых платьев, и выражение, с каким маркиз смотрел на нее, подсказало девушке, что именно он прислал ей эти дорогие туалеты.

Он не имел права делать такое! — твердила себе Кассия, хотя при виде нарядов, в которых блистали родственники маркиза, понимала, как стыдилась бы платьев, переделанных из материнских, — красивых, но давно вышедших из моды. Сегодня же на ней был наряд, который она распаковала первым, — с широким вышитым воротником. Платье было белым, но не того цвета, который не пошел бы даже дебютантке, впервые выезжающей в свет, а скорее жемчужным, переливающимся в пламени свечей.

Маркиз был во фраке и выглядел в нем великолепно, совсем как в тот вечер, когда гостил в их доме. Но его родственницы вовсе не были увешаны таким количеством драгоценностей, как мадам де Сальре, хотя Кассия понимала, что, бриллианты, жемчуга и другие украшения, сверкавшие в их волосах, были невероятно дорогими.

За столом в большом банкетном зале собралось двадцать человек, и в самом начале ужина маркиз пояснил Кассии:

— Я подумал, что вы устали с дороги, поэтому решил не приглашать гостей, а провести этот вечер в кругу родственников.

— Как вы, должно быть, счастливы, имея такую большую семью, — улыбнулась Кассия.

— Я счастлив, — покачал головой маркиз, — потому что знаю, что они беспрекословно мне подчиняются и никогда не спорят со мной, каковы бы ни были мои желания.

— Тогда вы, без сомнения, ужасно избалованы, — пошутила Кассия, — хотя любой англичанин, конечно, посчитал бы, что вам крайне повезло.

— Хотите сказать, что ваш муж и другие женатые мужчины под каблуком у своих жен? — поинтересовался маркиз.

— Я имела в виду старшее поколение, — ответила Кассия. — Хотя подозреваю, что для вашей матери и бабушки вы навсегда останетесь маленьким мальчиком, готовым совершить какую-нибудь проделку.

— Именно что-нибудь в этом роде я и намереваюсь совершить сейчас, с вашей помощью, конечно.

Кассии показалось, что именно в таком тоне он мог бы говорить с мадам де Сальре — двусмысленность была вполне очевидна. Девушка инстинктивно сжалась, и маркиз, осознав свою ошибку, начал рассказывать ей о картинах, висевших на стене, а потом поведал одну из легенд о самом замке.

Они были так заняты друг другом, что прошло немало времени, прежде чем Кассия поняла свою оплошность — она до сих пор не сказала ни слова джентльмену, сидевшему по другую руку, и, стараясь загладить вину, обратилась к нему:

— Пожалуйста, простите меня, я, кажется, совсем позабыла о вас, но я нахожу историю этого прекрасного замка такой занимательной!

— Как, без сомнения, и красноречивого рассказчика, — отозвался мужчина. Что-то в его тоне поразило Кассию, и, посмотрев на соседа, она подумала, что в его лице есть что-то несимпатичное.

— Извините, не напомните ли вы мне, как вас зовут? Я плохо запоминаю имена с первого раза.

— Я Орвил де Байе. Паршивая овца в нашем семействе.

— Но почему? — рассмеялась Кассия.

— Потому что неизменно попадаю в беду и, следовательно, приезжаю домой лишь в том случае, когда этого не избежать.

Кассия удивилась такой откровенности, но Орвил продолжал:

— В то же время не могу устоять перед скачками, а лошади Вера — лучшие во Франции, и, поскольку мне такие не по карману, я намереваюсь воспользоваться его гостеприимством. Кроме того, мне очень хочется выиграть один из призов, которые Вер так щедро раздает.

Последние слова прозвучали настолько издевательски, что Кассия с любопытством переспросила:

— Какие призы?

— Если вы думаете, что речь идет о серебряных кубках и тому подобной чепухе, — забудьте об этом! Я намереваюсь получить золотые луидоры, которые Вер презентует каждому победителю. Ничего, он может себе это позволить!

Он и не думал скрывать ни зависти, ни алчности, и Кассия невольно смутилась. Но Орвил, по всей видимости, заметив это, злобно рассмеялся:

— Поскольку вы почетная гостья, то, вероятно, будете помогать ему растрачивать фамильное состояние столь нелепым образом! И это в то время, когда мои карманы пусты и я не знаю, когда в следующий раз буду обедать!

— Позвольте вам не поверить! — покачала головой Кассия. Ей стало больно, что кто-то может так порочить маркиза, но Орвил, не слушая, продолжал:

— Но это правда, и моя единственная надежда на то, что Вер никогда не женится. Если он наконец сломает себе шею, я получу шанс унаследовать титул и поместье.

— Как вы можете говорить подобные вещи?! — негодующе выпалила Кассия.

— Так вы его очередная, защитница? — осведомился Орвил. — Значит, и вы такая же, как и все остальные женщины, которые роятся вокруг него, словно стервятники над падалью.