Книга Турнир самоубийц - Ян Леншин

Прочая корреспонденция оказалась менее важной – новый выпуск журнала-каталога «Все о моде», приглашение на вечер встречи выпускников, портрет объявленного в розыск особо опасного преступника и множество рекламных буклетов. Последние Ульрик не стал даже смотреть, а сразу выбросил в мусорное ведро. Немного подумав, отправил следом приглашение на вечер встречи.

«Особо опасный преступник» оказался мужчиной лет сорока. Загорелое до черноты лицо, тонкие губы, хищный крючковатый нос и щегольски подкрученные усики делали его похожим на капитана пиратского корабля. «Пират» промышлял подделкой документов, брался даже изменить выданную лотоматоном печать. О том, что можно менять печати на свой вкус, Ульрик узнал впервые, но очень сомневался, что подобное возможно. Наверняка это ловкий трюк, не более. И все же как было бы славно доказать, что печать вовсе не уникальна и ее можно подделать! Да только где найти такого умельца? Полиции Мехатонии подобное не удалось до сих пор.

Ульрик пролистал журнал «Все о моде». Не теряя времени, оформил заказ на пять рубашек, пять жилеток, столько же брюк и коробку перчаток сверху. Написал письмо в ателье: пусть сшитые особым манером фраки – по индивидуальной мерке, дабы не стесняли движений – пришлют в Блэткоч. Посылку следовало ждать не раньше конца недели – из-за бюрократических проволочек почта работала отвратительно.

Ульрик взглянул в зеркало, грустно улыбнулся сам себе и начал собираться на Турнир.

Рубашка выглядела черт знает как. Прежде бы он предпочел тонкий батист, воротник-стойку с отогнутыми уголками и одинарными манжетами под запонки. Сейчас выбирать не приходилось: хозяин похоронного бюро рассчитывал, что фрак станет носить не слишком требовательный клиент. Ткань рубашки была настолько жесткой, что даже сгибалась плохо. Зато ее можно было не крахмалить. Двубортный белый жилет с V-образным вырезом имел, к сожалению, четыре пуговицы, а не три. А вместо двух параллельных полосок из атласной ткани на брюках красовалась одна – такие больше подходили для смокинга. Вздохнув, Ульрик решил, что это он как-нибудь перетерпит.

Он прошелся щеткой по лакированным туфлям, достал из саквояжа белые лайковые перчатки на перламутровых пуговках, в нагрудный карман вложил неприятностиметр, словно платок. На шею набросил обрывок веревки, завязанный висельным узлом.

Сегодня фрак был уместен как никогда: Ульрик отправлялся на похороны.

Пусть, по мнению Джен, и свои собственные.

* * *

Он стоял на затянутой ледяной коркой арене и разглядывал зрителей. Ульрик немного опоздал, и блэткочцы уже начали волноваться: не случилась ли какая беда. Его появление они встретили вялыми аплодисментами.

Играл духовой оркестр. Следовало отдать должное жителям Блэткоча – веселиться они умели. Ульрик подумал, что это самые пышные похороны, на какие он только мог рассчитывать.

Арену окружали деревянные скамьи, ступенеобразно уходившие вверх. Зрителей набралось немного. Некоторые пришли с детьми. Совсем маленьких родители посадили на плечи, чтобы им было лучше видно, как Ульрика станут убивать.

На первом ряду устроились странного вида личности – одетые в черные балахоны, они напоминали стаю нахохленных грачей. На третьем расположилась пестрая троица: зеленоволосая девочка, тип в розовом халате с бумажным пакетом вместо маски и парень в настолько мятом костюме, что вздумай кто привести пиджак и брюки в порядок, сломал бы утюг. Вероятно, местные сумасшедшие. Еще один ненормальный сидел на последнем ряду. Вырядившись в оранжевую парку, он так туго затянул завязки капюшона, что лица было почти не разглядеть.

У края арены появилось серебристое марево. Секунда – и оно оформилось в телетранслятор. Ульрику одновременно кивнули три господина в котелках, с блокнотами наизготовку. Аттестационная комиссия Департамента профпригодности пожаловала, надо полагать. Верджила среди вновь прибывших не оказалось.

Грохнул выстрел, и телетранслятор взорвался снопом серебряных брызг. Под свист товарищей тип с двустволкой сел на место, бормоча что-то про «дьяволово зеркало».

Ульрик вздохнул.

– Меня зовут Сайрус Блинч, – крикнул толстый коротышка, важно вышагивая по арене, – и я рад приветствовать вас на открытии ежегодного Турнира Самоубийц!

Раздалось несколько хлопков. На этом овации закончились.

– Благодарю, благодарю, – не смутил Блинча холодный прием. – Позвольте огласить список участников.

Он открыл регистрационный журнал и с полминуты водил пальцем по строчкам.

– Ульрик Вайтфокс! – наконец провозгласил Блинч. – Наш участник под номером один!

С этими словами он вывел мелом на грифельной доске турнирную таблицу:

Испытание № 1: Убить тролля.

Участник № 1: Ульрик Вайтфокс.

Неприятностиметр радостно пискнул.

– По традиции, – продолжил Блинч, – я должен поинтересоваться, не хочет ли кто-нибудь из вас, почтенная публика, принять участие в Турнире?

Наступила тишина, прерываемая только завываниями ветра.

Блинч собирался сказать что-то еще, когда на первом ряду началась возня: люди в балахонах яростно пихали локтями упирающегося товарища. Наконец его вытолкнули на арену.

Зрители одобрительно засвистели. Похоже, блэткочцы считали, что лучше одной кровавой смерти может быть только две.

На доске появилась новая запись:

Участник № 2: Орфографус Лингва.

Сайрус Блинч окинул взглядом трибуны.

– Нет ли еще желающих? – на всякий случай спросил он.

Под аплодисменты на арену вышли сразу трое – зеленоволосая девочка, парень с бумажным пакетом на голове и мятокостюмный юноша болезненно-бледного вида.

Сайрус Блинч старательно вписал в таблицу имена.

Участник № 3: Мэгги Уипкофф.

Участник № 4: Чейзи Чайлд.

Участник № 5: Унылсон Хикс.

Все, включая Лингву, получили пачку документов и теперь споро ставили подписи на листах – отказ от претензий.

Мэгги, зеленоволосая девочка с огромными разноцветными глазами в пол-лица, нетерпеливо подпрыгивала на месте, словно мячик. Умереть ей было невтерпеж. С розовым халатом участник № 4 носил майку, стоптанные тапочки и галстук в красную полоску. В прорези для рта торчала зажженная сигарета. Ульрику подумалось, что подобный наряд производит нужное впечатление не хуже фрака. Впрочем, может, это в Блэткоче мода такая. От Столицы Метеоритов всего можно ждать.

Пиджак висел на мистере Хиксе, как парус на мачте в абсолютный штиль. Из нагрудного кармана вместо платка выглядывал штопаный носок. Юноша ершисто озирался, посверкивая на солнце проволочной оправой очков.

– Что ж, если больше никто не хочет…

Сайрус с надеждой оглядел зрителей.