Книга Мирабо - Рене де Кастр

На свежую голову всё это могло бы показаться довольно комичным: Мирабо сам был неверным супругом, и в поведении Эмили была и его вина. К этому письму, написанному с большим расчетом, чем можно предположить, прилагалась краткая записка от госпожи де Мирабо, в которой виновница порывала со своим любовником, признавала свою вину и требовала назад два письма, которые по неосторожности ему послала.

Добившись признания, Мирабо вновь обрел хладнокровие; вокруг всего текста он поставил свою подпись с пометкой ne varietur, затем сунул письмо в портфель, говоря себе, что, возможно, однажды оно ему пригодится. Наверняка он думал, что самая богатая наследница в Провансе теперь находится в его власти.

Вскоре он рассказал эту историю госпоже де Ванс, вероятно, чтобы получить еще одного свидетеля; та посоветовала ему простить жену и больше не вспоминать о случившемся. Словно следуя ее совету, Мирабо у всех на глазах сжег письмо Гассо, скрыв от Эмили, что сохранил записку о разрыве.

Между тем отношения супругов остались напряженными. Чтобы вновь взять ситуацию в свои руки, Эмили взбунтовалась. Сначала она упрекнула мужа в связи с госпожой де Лиме. Тот и бровью не повел. Тогда она сделала ясные намеки на романы маркизы де Мирабо и поведение госпожи де Кабри. На сей раз Оноре Габриэль не сдержался и залепил Эмили «заслуженную пощечину, поскольку мужу не следует говорить о том, что его сестра и мать — шлюхи».

Эмили, часто ссорящаяся со своим супругом, тем не менее не привыкла к рукоприкладству. Побагровев от гнева, она крикнула:

— Я знаю, что в конце концов вы посадите меня под замок!

— Нет, я скорее вас убью, — спокойно парировал Мирабо.

Испугавшись, Эмили сбежала в Экс и поселилась у отца, который посоветовал ей подать на развод. Она приняла эти слова во внимание. Потом у нее весьма кстати случился выкидыш, и таким образом чистота мужнего рода была сохранена.

Оставшись в Маноске, Мирабо стал всерьез подумывать о дуэли с Гассо. Мушкетер достойно предоставил себя в распоряжение оскорбленного мужа — объяснение не состоялось. Мирабо вернулся к сочинению «Опыта о деспотизме». Когда Эмили возвратилась в Маноск, ее муж выступал в неожиданном амплуа: он хлопотал о браке господина де Гассо; это была прелюдия тягостных злоключений.

V

Господин де Гассо некогда вел переговоры о помолвке с дочерью маркиза де Туретта, близкого родственника Вансов. Тогда они сорвались, и теперь Мирабо решил их возобновить, думая таким образом примириться с родителями Гассо, у которых он по-прежнему проживал, и окончательно избавиться от любовника Эмили. Кроме того, это был случай проветриться, так как Туретт-сюр-Лу находился неподалеку от Канна.

Покинуть Маноск без разрешения, тогда как ему было предписано королевским письмом там проживать, было серьезным правонарушением. Поскольку дорога в замок Туретт пролегала по безлюдным местам, Мирабо добрался до места без приключений; он пустил в ход всё свое красноречие, переговоры возобновились и завершились успехом. После этого было бы благоразумным вернуться в Маноск.

Но Туретт лежал по соседству с Грассом, где жили Кабри; те прославились на всю округу своей экстравагантностью. Господин де Кабри был слабоумным, о чем Друг людей узнал слишком поздно. Склонный от природы к ипохондрии и не сильный по мужской части, он разочаровал пылкую Луизу де Кабри, и та сообщила брату о неудачном супружестве. Мирабо дал ей рецепт возбуждающего средства. Луиза стала поить им своего мужа — тщетно. Тот обнаружил письмо от шурина и заявил, что жена хотела его отравить. Потом, чтобы доказать, что утверждения супруги необоснованны, Кабри стал показываться на людях с женой своего цирюльника.

Луиза ответила адекватно. Нет, она не завела любовника! Она… перестала прятать уже имевшегося — статного мушкетера де Бриансона. Кабри вознамерился отомстить и накропал — или заказал — непристойные стихи «в честь дам из Грасса». Это скандальное, подпольно напечатанное сочинение было расклеено заботами автора на дверях всех благородных домов Грасса и близлежащих городов. Поскольку в памфлете пощадили только одну женщину, а именно госпожу де Кабри, все поняли, откуда ветер дует. Кабри привлекли к судебной ответственности. Луиза помчалась в Париж просить Друга людей о заступничестве, тот остался холоден.

Госпожа де Кабри спешно вернулась в Грасс; ее муж затеял бракоразводный процесс, потрясая перед судьями злополучным письмом Мирабо. Можно догадаться, что последний, находясь неподалеку, без колебаний пришел на помощь к нежно любимой сестре. Поселившись у ворот Грасса вместе с любовником, Луиза извлекала пользу из своих неприятностей, деля время, остававшееся от любовных утех, между попойками и конными прогулками.

Незаконные супруги приняли Оноре Габриэля с распростертыми объятиями. Чтобы утешить брата в его несчастье, Луиза сыскала ему любовницу — госпожу де Латур-Ремуль, жившую в небольшом домике под названием «Индийский павильон».

Обе пары там пировали. Однажды Луиза, в мужском костюме, распахнутом на груди, высунулась в окно после обеда, сдобренного большим количеством вина, и вдруг стала звать своих сотрапезников. Она указала им на человека, руководившего дорожными работами. Это был сосед, барон де Вильнев-Муан, такой толстый, что его прозвали «Жировиком»; именно он был доносчиком, чьи показания вызвали судебное преследование Кабри. Разгоряченный вином, Мирабо бросился к обидчику, вырвал у него зонтик и сломал о его же голову; началась драка, в которой молодость Мирабо одержала верх над шестьюдесятью годами клеветника. Обе женщины, бывшие под хмельком, со смехом глядели, как борцы, сцепившись, катятся по склонам виноградников.

Наконец Вильнев-Муан был повержен и остался лежать в пыли. Одна его рука была порезана, шла кровь, одежда разорвана, парик сбился. Оправляя свой порванный в лоскуты камзол из синего шелка, Мирабо обругал свою жертву, а потом, повернувшись к рабочим, которые, застыв с открытыми ртами, смотрели на драку, бросил им несколько мелких монет, гордо воскликнув: «Держите, выпейте за мое здоровье. Поверьте, я честный человек».

Учитывая вольные нравы того времени, этот эпизод могли замять; если бы у Вильнев-Муана была душа дворянина, он потребовал бы сатисфакции, сохранив таким образом свою честь. Но его неприязнь к Кабри подсказала ему неверный ход: он подал жалобу о нападении и попытке убийства, что подразумевало следствие и возбуждение уголовного дела. Месть была настолько низкой, что от Вильнева отвернулись все его родственники, а большинство судей взяли самоотвод. Тем не менее не столь щепетильный судейский принял жалобу и возбудил уголовное дело. Дела Мирабо были плохи, ведь он нарушил подписку о невыезде: 22 августа 1774 года был выдан ордер на его арест. Из простого беглеца он превратился в преступника.

Тогда он поспешно бежал из Грасса в Маноск — единственное место, где он находился в полном распоряжении короля.

Он поведал о своих новых несчастьях Эмили и пояснил, что она должна предпринять как верная жена: поехать в Биньон, изложить обстоятельства дела Другу людей, чтобы тот поставил в известность членов правительства. Графиня де Мирабо легко согласилась стать «его адвокатом в самом важном деле его жизни». Оставив сына, маленького Коко, на руках мужа, она уехала из Маноска.