Книга Русская революция в Австралии и "сети шпионажа" - Юрий Артемов

Другая, не менее иллюстративная фраза: «Продолжал нелегальную работу по развитию коммунистического движения, укреплению организационных основ КПА».[141]

Проблема заключалась в том, что с самого своего возникновения это движение оказалось расколотым, и к этому расколу Симонов приложил руку. Ни в его отчете, ни в письмах или готовившихся им документах открыто не говорилось, в чем коренились противоречия, истоки конфликта. Лишь в отдельных случаях он давал понять, что поддерживавшаяся им фракция носила массовый характер, была нацелена на взаимодействие с другими отрядами рабочего класса, отстаивала социальные и экономические интересы широких слоев трудящихся, а конкурентам была присуща сектантская ограниченность. Вообще же многое объяснялось соперничеством за лидерство, идейные расхождения имели подчиненное значение.

Симонов опирался на профсоюзы, уцелевших активистов ИРМ, членов других организаций, считавших себя социалистами. Многие из них входили в Австралийскую социалистическую партию, образованную в 1907–1908 годах. К моменту описываемых событий она в значительной мере утратила свое влияние и готовилось ее преобразование в КПА. В октябре-ноябре 1920 года АСП созвала в Сиднее конференцию левых и социалистических организаций и группировок, объявивших о создании новой партии.

В письме Чичерину от 3 ноября Симонов докладывал о результатах конференции как этапном моменте своей деятельности. Писал о том, что «секретно» компартия существовала и прежде, но только теперь почувствовала себя «довольно сильной», чтобы «выдержать все атаки», и вышла из тени. Подчеркивалось ее отличие от таких социалистических организаций, как Социалистическая партия Виктории (СПВ) и Социалистическая рабочая партия (СРП), которые ратовали за идеологическую чистоту, теряя позиции в массах. Эти организации Симонов сравнивал с религиозными сектами, указывая на принципиально иной характер КПА, активно работавшей в профсоюзном движении и располагавшей там сильными позициями. При этом он восторженно отзывался об АСП, составившей костяк компартии[142]. Можно представить его разочарование и потрясение, когда меньше, чем через месяц предводители АСП коренным образом изменили свои подходы. Возможно, их рассердило то, что они были недостаточно полно представлены в руководстве КПА. Так или иначе они решили сформировать свою, параллельную компартию.

После случившегося Симонов по-новому расставляет акценты и характеризует АСП уже однозначно негативно:

«Это движение (коммунистическое – авт.) демонстрировало силу слияния наших групп и потому решили объявить их коммунистической партией, напечатав и выпустив манифест и программу нелегально и без адреса, но указав, что в скором времени Центральное правление созовет кооперацию всех групп во всей Австралии открыто. Центральным правлением было условлено считать без выборов сиднейскую, самую активную группу. Это обеспокоило существовавшую социалистическую группу, остаток когда-то большой Австралийской социалистической партии. Чтобы предупредить ту предполагаемую конференцию, созываемую Коммунистической партией, Австралийская социалистическая партия поспешила сама созвать такую же конференцию. Конечно, на эту конференцию попало много наших групповцев. Все, по-видимому, шло великолепно. Была организована объединенная Коммунистическая партия, просуществовала она таковой месяц и десять дней, и вдруг безо всяких объяснений или уважительных причин Австралийская социалистическая партия выходит из нее и объявляет себя Коммунистической партией»[143].

Та компартия, в которой верховодили сиднейцы и Симонов, оказалась более жизнеспособной. «Она добилась солидного влияния в профессиональных союзах. В самом крупном рабочем центре, в Сиднее, в Совете делегатов профсоюзов, в числе 120 делегатов, представляющих 120 тыс. рабочих, 31 член из Коммунистической партии, и в правлении Совета из 12 – 3 члена партии, включая и секретаря»[144].

Параллельную КПА возглавил генеральный секретарь АСП А. Риордан. Помимо прежних членов АСП, в нее вошли небольшие социалистические партии и организации (СРП, СПВ и др.). В пропагандистском запале Симонов подчеркивал их ничтожество («мелкая кучка»), что, вероятно, было преувеличением[145]. В каких-то случаях он вынужден был признавать, что параллельная компартия «делает много вреда»[146], и косвенно это свидетельствовало о ее возможностях.

Сторонников Риордана Симонов именовал «упрямыми и глупыми догматиками», правда, проявляя снисхождение в отношении тех «чистых» и «правильных» товарищей, которые вошли в эту компартию по недомыслию[147]. А вот для примкнувших к ней заклятых врагов Симонова из диаспоры никаких скидок не делалось. Теперь Симонов называл их не только «групповцами» и «Организацией 15», но еще и «Греевской организацией». Главную роль в ней играл эмигрант-социалист П. И. Кларк[148], известный в Австралии под псевдонимами «Джон Пол Грей» и «Иван Грей».

Личностью он был заметной. В свое время вместе с Ф. А. Сергеевым собирал деньги в помощь забастовщикам на сахарных плантациях Квинсленда, принимал участие в борьбе за свободу слова, арестовывался австралийскими властями. Вскоре после революции, комментировал Симонов, «этот обладатель стольких имен» переехал во Владивосток и там занял какой-то «видный пост»[149]. Пост действительно был не маленьким. В 1919 году Грей-Кларк входил в Забайкальский ЦИК и Сибирский совнарком. После временного падения Советской власти на Дальнем Востоке перешел на нелегальное положение и в конце 1919 года вновь эмигрировал на пятый континент. Там и вступил в конкуренцию с Симоновым за право играть «первую скрипку» в КПА.

Он снова отбыл в Россию в конце 1920 года, стал министром и депутатом Народного собрания Дальневосточной республики (ДВР), контролировавшейся большевиками. Но сторонники Грей-Кларка в Австралии продолжили свою деятельность, направленную против Симонова. Вот что писала газета «Знание и Единение» (№ 66 от 26 апреля 1921 года), контроль над которой удалось сохранить непризнанному консулу: «Наши „идейные“ товарищи-оппозиционеры, кажется решили отныне и до Второго Мессии не оставлять Союз Р. Р.-К. в покое. Группа П. И. Грей-Кларка получившая право на самостоятельность (после его отъезда на Дальний Восток) никак не может привыкнуть к состоянию преждевременной зрелости…»[150].