Книга Эмигрантский синдром - Виктория Фельдман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотелось бы в продолжение этой умилительной истории тебе написать следующее: «и поженились они, и на этой свадьбе было место мало, и зажили они дружно и счастливо». Так до сих пор думают многие мои близкие про мое житье-бытие здесь за границей.
Как я сейчас живу? «Встаю в 10 утра, плаваю в собственном бассейне, обедаю в лучших ресторанах, а потом провожу время в косметических салонах в борьбе с морщинами. Наша вилла находится в прекрасном живописном уголке самого Запада Германии. У меня много немецких подруг, с которыми я занимаюсь фитнесом, посещаю и организовываю вечеринки!»
Ты мне не верь, все, что взято в кавычки, это из моих фантазий. Немецкая жизнь моя действительно оказалась сказкой, только уж очень страшной. И не верь никому, когда говорят, что за границей «Рай». А иностранцы – прекрасные воспитанные мужья. От своих ты хоть знаешь чего ждать, а вот от чужих…
Обещанная вилла оказалась небольшим домом на окраине поселка с пустыми комнатами. Постаралась бывшая жена. Захватив с собой по брачному договору все, что можно и что нельзя. Мартин оказался местным безработным. А в Германии это вовсе не престижно, то есть социальный статус безработного ниже среднего. Главное, для немецкого бюргера в семейной жизни – это строжайшая экономия во всем, начиная от продуктов, и кончаю светом и теплом. Вся жизнь по расписанию, подъем в 7 утра. Н завтрак традиционный йогурт или бутерброд, кофе. Посещение биржи труда, обед, сон, после обеда поход по магазинам. Вечером, телевизор и пиво. А секс один раз в месяц по–расписанию. И это нормальная немецкая жизнь. Я работаю у Мартина кухаркой, уборщицей, короче «путцфрау» (это слово не переводится). Короче, жизнь со шваброй и тряпкой. Причем, мой дорогой немецкий муж в ответ на мое недовольство сказал, «а что ты хочешь, радуйся, ты живешь в центре Европы, в цивилизации, а не со своими медведями-алкоголиками».
Понятно, что долго такую жизнь я не смогла выдержать, этот кошмар продолжался примерно год. В один непрекрасный день я заявила Мартину, что хочу от него уйти. На что он мне ответил, что никаких прав у меня нет, а паспорт мой он спрятал. А потом признался, что уж больно вкусно я готовлю, поэтому ему жаль со мной расстаться. Причем он искренне недоумевал – чем плохо мне здесь живется? Я ему отвечаю, мы живем в лесу, никуда не ходим, я бы сходила в театр или на выставку. На что он мне недоуменно ответил: – А зачем тебе все это? Убирай, готовь и больше от тебя ничего не требуется.
И тут я решилась. Вот, где проявился «русский характер». Вышла на трассу, поймала попутную машину, хотя это в Германии не принято, и приехала в большой город, который от нашей деревни находился примерно в 50 км. Водитель, взглянув на меня, вежливо поинтересовался: – Сколько я беру в час? (он имел ввиду интимные услуги). Но увидев мою решимость и расстроенное лицо, проявил сочувствие и даже довез бесплатно.
Огромный сверкающий неоновыми рекламами современный западный город. Я стою на улице, и мне кажется, что все это происходит не со мной. Одна, без документов в чужой стране, Что делать? Обратилась к первому встречному с просьбой подсказать, как мне пройти в полицию, а он оказался русским. Должно же когда-то повезти. Вот тут-то я и выложила ему всю свою историю и все то, что накипело в душе. Незнакомца тоже звали Мартин. Он – русский немец, вернувшийся со своими родными на историческую родину. Я, честно говоря, подумала, что он меня пошлет куда подальше. Но случилось неожиданное, мы сели на скамейку, он дал мне носовой платок и рассказал, что подобных случаев, который произошел со мной, немало. И не потому, что русские хорошие, а немцы плохие, просто здесь другая страна и другие нравы. А мы все же сильно отличаемся от них. Что же было дальше? Не буду рассказывать, сколько мытарств еще пришлось преодолеть, особенно когда касалось немецкой бюрократической машины. Пришлось преодолеть и недоверие к моим новым друзьям, с которыми меня познакомил Мартин. Я в то время не верила никому, но и это пережила. Говорят, нет худа без добра. Если бы я не уехала тогда к немецком мужу, если бы не нахлебалась бы с ним достаточно горя и неуважения, я бы, наверное, никогда бы не встретила бы того единственного мужчину, которого ждала всю жизнь, и, наверное, никогда бы не была с ним счастлива. И это искренне. И еще, оказывается, что я очень люблю макароны, мы с Мартином теперь часто посещаем итальянские рестораны. Пока, подруга, будь счастлива, и не унывай. Недаром говорят, что в 40 лет жизнь только начинается.Мы ехали в Европу, с надеждой на то, чтобы нашим детям жилось спокойнее, надежнее, лучше. Тогда можно было спросить любого въезжающего:
– Для чего вы приехали сюда, в этот незнакомый западный мир?
И ответ, как правило, один и тот же:
– Мы приехали ради детей!
Но вот прошло несколько лет, и дети выросли, пошли в гимназию, институт, на работу. Теперь они говорят с нами на разных языках, как в буквальном, так и в переносном смысле слова. Но и это не очень нас обижает. Нам бы многое хотелось им рассказать. Рассказать о нашей прошлой жизни, о последней тяжелой войне, в которой пострадали их деды, о той вере, которую мы несем в своем сердце. Но у них другие интересы. Может они еще не выросли, – думаем мы. Может все это им не очень интересно?
Германия – это страна, в которой зародился фашизм. Страна, для которой еврейская тема остается достаточно болезненной. Немцы говорят об этом осторожно, стараясь не проявлять чувств. В немецкой гимназии каждую неделю проходит урок религии. Но дети эмигрантов чаще всего пишут в документах, что они атеисты. У них нет религии. Тогда этих детей объединяют в отдельную группу, которая изучает этику. Думается, что и немецкие преподаватели заинтересованы в том, чтобы дети хоть что-то знали о религиях мира.
Как-то на уроке 8 класса гимназии учительница этики сказала:
– Дети, пусть каждый выберет себе тему для следующего урока. Предлагаю рассказать о какой-нибудь религии. О той, которая для вас ближе.
Катя всегда внимательно слушала учительницу и к ней сразу пришла мысль. Ведь бабушка у Кати еврейка, хотя дома никогда о религии не говорили, наверное, бабушка сможет ей помочь!
Вечером Катя поехала к бабушке на другой конец города.
– Мне нужна помощь, – заявила она с порога, – я знаю точно, что ты сможешь рассказать мне об иудаизме. Говори, а я буду записывать.
– Послушай, – сказала бабушка, – я приглашаю тебя к нам в синагогу на беседу о религии. У нас сейчас есть русскоговорящий раввин. Он очень много знает.
В назначенный час Катя пришла в помещение синагоги и привела с собой своих одноклассниц. Когда она рассказала им о своей идее, они сразу предложили составить ей компанию. Оказалось, что и у них родители наполовину евреи, но ничего о религии не слышали. Придя в зал, где проходят ритуальные мероприятия, девочки удивленно рассматривали изображения на стенах. Там был нарисованы необычные вещи, которые они никогда в немецких учреждениях не видели.
– Я приветствую Вас, – сказал молодой мужчина в черном одеянии и с кипой на голове. Девочки застеснялись и тихо стояли в уголке.
