Книга Толлеус. Изгой - Дмитрий Коркин

Глава 4

Толлеус. День открытий чудных

Вельна встретила путешественников шумом и гамом. Всюду горели факелы, народ, оживленно галдя, сновал по улицам, где-то играла задорная музыка. С караваном животных проехать было решительно невозможно. Толлеус замер в недоумении, прикидывая варианты. Сейчас стадо сбилось в кружок на крохотной площади у самых ворот, отгороженное от прочего мира искусным барьером, так что какое-то время на раздумья было. Только затягивать с принятием решения не стоило. Самый простой способ – потихоньку продвигаться вперед, разгоняя праздношатающихся бранью и щелчками кнута. Но эдак можно до постоялого двора добираться всю ночь. Поставить защитный купол над своим стадом и попросту раздвигать им людей? – Старик был уверен, что добром это не кончится. Выехать обратно через городские ворота и заночевать на улице? – На худой конец, можно и так: ничего с химерами не сделается, если поголодают денек, а Искусство не даст им разбрестись. Вот только безумно жалко денег, которые пришлось заплатить за вход. Стражники будут очень рады, если он начнет бродить туда-сюда со своими подопечными.

В этот момент какой-то подвыпивший горожанин заинтересовался странными мохнатыми существами и неосмотрительно подошел слишком близко к сгрудившемуся в кучу стаду. Сейчас же ближайшая мохнатка, радостно булькнув, потянулась к нему, пока не уткнулась в невидимую преграду. Мужчина испуганно попятился и едва не упал.

– Рыжик! – требовательно позвал искусник, постучав тростью по булыжнику дороги. Парень недовольно скривился: это прозвище ему надоело еще дома. Не обращая на гримасу помощника ни малейшего внимания, Толлеус спросил: – Ты можешь заставить химеру издавать звуки?

– Могу, – без тени сомнения ответил подросток. – Когда я в ней, я – это она!

– Отлично! Погони-ка самую большую на людей, да булькай погромче!

Оболиус возражать не стал, хотя и не понимал смысла происходящего. Он уселся прямо на мостовую, прислонившись спиной к колесу телеги, и зажмурился. Оговоренная мохнатка встрепенулась и неуверенно выбралась из центра стада. Булькала она исправно, но шла явно без энтузиазма, периодически порываясь отобрать обратно контроль над своим телом и сбежать к своим. И, тем не менее, люди опасливо сторонились, стараясь держаться подальше от буйного животного.

– Давай-ка все стадо! – скомандовал искусник, довольно потирая руки, но ученик никак не отреагировал. Тогда старик пихнул оболтуса посохом, выводя его из транса. Тот сейчас же открыл глаза, но осмысленное выражение вернулось в них лишь спустя пару секунд.

– Что?

– Говорю, веди все стадо!

– Я не могу всех, – выпучил глаза парень. – Я с одной-то еле-еле справляюсь!

Действительно, требовать от горе-чародея виртуозного управления химерами было бессмысленно, и Толлеус снова задумался, почесывая лысину.

– Можно связать их друг за другом, – подал голос Оболиус. – Я поведу первую, а вы будете подгонять сзади!

– Пробовали связывать, забыл? – буркнул старик.

– Пробовали веревкой. А почему бы не искусными нитями?

Големщик, поджав губы, посмотрел на ученика. Как говорится, хороша ложка к обеду. Отчего эта светлая мысль не пришла ему в голову пять дней назад? Искусную нить химера при всем желании не перегрызет и не запутается в ней.

Создать несколько десятков нитей – дело не сложное. Скрепить их в своеобразную сеть – тоже большого ума не надо. Пока старик плел свою паутину, помощник прилаживал свободные концы к ошейникам мохнаток. Минут через двадцать все было готово: животные выстроились в колонну по два. Стоять смирно они не желали, но разбрестись им не давали невидимые путы. Мохнатая «змея» извивалась, когда очередное животное начинало изо всех сил тянуть в сторону, увлекая за собой сопротивляющихся товарищей. Площадь наполнилась сердитым бульканьем, свара нарастала: кто-то кого-то уже укусил, подозревая во всех своих напастях. Ситуация грозила перерасти в новую проблему. Запоздало мелькнула мысль, что нити надо было делать полужесткие, чтобы ближайшие химеры не могли дотянуться друг до друга. Теперь времени на эксперименты не осталось. Надо пробовать, как есть.

Оболиус, точно вельможа, с наслаждением развалился на лавочке, а старик сам взялся за вожжи. Искусный купол пропал, и кавалькада тронулась. Первая в колонне мохнатка, в которую вселился ученик, заурчала и потянулась вперед. Увы, сил и авторитета ей не хватило, чтобы увлечь за собой все стадо. На помощь пришел искусник, выборочно щелкая невидимым бичом по мохнатым телам. «Змея» сперва пришла в волнение, дрожа всем своим составным телом, но потом нехотя поползла вперед, все быстрее и быстрее. Голову колонны Толлеус не видел, но откуда-то спереди раздались испуганные крики людей. Оставалось надеяться, что Оболиус не передавит горожан, потому что что-либо предпринимать было уже поздно.

На счастье, Вельна являлась достаточно крупным городом, и ее жителям не было в диковинку, когда по узким улочкам несутся вскачь всадники, разгоняя всех на своем пути, расчищая путь важной особе. Поэтому выработанные рефлексы помогли людям и на этот раз: праздник или нет, бедные и богатые – все шустро кидались к стенам домов, освобождая дорогу невиданной процессии. Старик замечал их недовольные, возмущенные, испуганные лица. В след ему неслась грязная брань, причем из уст женщин и респектабельных горожан тоже. Булькало уже все стадо, наполняя узкие улочки утробными звуками. На землю опустились сумерки, но людей на улице меньше не становилось. Даже, скорее, наоборот: все спешили присоединиться к празднику после окончания трудового дня. Факелы на стенах домов давали весьма скудное освещение, поэтому Толлеус, определив по искусным нитям голову колонны, прицепил к первой химере искусный светляк. И животным лучше видно дорогу, и жители загодя заметят и успеют убраться с пути.

Идея оказалась здравой. Причем старик даже в такой непростой ситуации нашел время для небольшой модернизации, раскрасив свое творение синим. Нужно сказать, что светляк белого цвета сделать проще всего: в Кордосе подавляющее большинство именно такие. Просто Толлеус рассудил, что белый или красный на фоне факелов будет не так заметен.

Увы, Вельну явно проектировали пьяные архитекторы: о прямых широких улицах, как в Широтоне, здесь приходилось только мечтать. Животные бежали изо всех сил и разогнались не на шутку: для лошади в чистом поле – средняя скорость, но не в городе, да еще ночью. К тому же «змея» постоянно петляла, так что старик еле-еле успевал выруливать, подпрыгивая на ухабах и ежеминутно рискуя разбить телегу об каменный угол дома или заборный столб. Совершенно очевидно, что парень повел процессию не по той дороге, так как никакого постоялого двора не было видно, а стадо все дальше углублялось в город.

– Помедленнее, тормози! – кричал Толлеус ученику, но тот был в трансе и не слышал. И проверенным средством – ткнуть посохом в бок – никак было не воспользоваться.

– А-а-а! – вдруг заголосил сзади оболтус, заставив искусника вздрогнуть.

– Тормози!!! – снова потребовал он.