Книга Спецназ его императорского величества - Владимир Куницын

– Фико, штуцер! – крикнул он лейтенанту, который уже все понял и поспешно вытаскивал оружие из чехла.

Сам Каранелли тем временем вглядывался через оптику подзорной трубы в группу у развилки. Кутузов! Конечно Кутузов! Луи прикидывал дистанцию – тысяча двести шагов, никак не меньше. Но лучшей возможности не будет, вряд ли главнокомандующий русской армией сам поведет войска в атаку.

Тем временем передовые цепи ударили по русским, заставляя их ретироваться. Кутузов, глядя на беспорядочное бегство полков, отдавал одно за другим указания адъютантам, порученцам и ординарцам, чтобы остановить бегущих, дать отпор неистовому натиску наполеоновской пехоты. Бесполезно! Наступление французов замедлилось, но они по-прежнему поднимались вверх по склону, тесня паникующие батальоны.

Противно взвизгнув, пуля скользнула по щеке Кутузова и довольно чувствительно обожгла кожу под глазом. Тот провел рукой по ране и с удивлением посмотрел на измазанные кровью пальцы. До того места, где апшеронский полк пытался остановить французов, было не менее семисот шагов. Откуда же взялась пуля? Но в это время апшеронцы не выдержали давления превосходящих сил французов и побежали. Кутузову стало не до раны. Машинально прижимая к щеке платок, он поднялся вместе со свитой на высоты. Подъехавший генерал-майор взглянул на окровавленную ткань и воскликнул:

– Ваше высокопревосходительство, вы ранены? Давайте я помогу вам!

– Ранен не только я, ранена вся русская армия, – показывая на поле боя, проговорил Кутузов, – помогите ей, ваше превосходительство. Останавливайте бегущих, стройте их в колонны и направляйте в бой.

Но, понимая, что задача, поставленная генералу, вряд ли выполнима, Кутузов послал порученца с приказом к Депрерадовичу.

Данилов успел сделать три залпа гранатами, когда до идущего в атаку батальона егерей оставалось около трехсот шагов. Корнет приказал своим не очень умелым «артиллеристам» зарядить орудия картечью и прекратить огонь. Драгуны свезли все зарядные ящики в одно место, высыпали их содержимое на землю. Николай сам протыкал холщевые мешки, рассыпая порох. Загодя сделал длинную пороховую дорожку: отбитая батарея будет бесполезна французам.

Егеря подошли на полторы сотни шагов, когда из небольшой балки стремительно вылетели драгуны. Хотя отряд был более чем малочисленный, выучка французов сыграла плохую шутку. Как и положено при кавалерийской атаке, егеря стремительно сомкнулись в каре, ощетинившись штыками. Данилов лично прицелил одно из орудий, и, дождавшись пока Чардынцев закончит маневр, отскакав от егерей на сотню шагов, дал залп. Вся картечь из четырех орудий попала в плотно сомкнутое каре. Еще через минуту мощный взрыв на батарее опрокинул ближайшее орудие, но к тому времени драгуны были уже далеко. А четверть часа спустя рота Тимохина ударила в тыл французской пехотной цепи, пытающейся сдержать новую атаку Московского драгунского полка. Удар имел решающее значение, поскольку посеял панику в рядах обороняющихся. Полк ворвался в Тельниц, поспешно оставленный французами. Во время этого прорыва отряд, ударивший французам в спину, потерял двоих человек – подпрапорщика Долгова, заколотого штыком в спину, и командира эскадрона майора Чардынцева, получившего пулю из пистолета в левый глаз.

В центре маршал Сульт наращивал давление и, казалось, что сейчас прорвет оборону и захватит Праценские высоты, разрезая союзническую армию. Кутузов уже понял, что Наполеон будет наносить основной удар здесь, пока главные силы союзников безнадежно завязли на южном фланге, и если ему удастся прорваться, то Буксгевден окажется в клещах, из которых у него мало шансов выбраться. Нужно было срочно затыкать центр и отводить главные силы на высоты.

Луи Каранелли, раздосадованный промахом по Кутузову, оборудовал позицию на совесть. С выбранной точки открывался отличный вид на большой участок дороги, сама же позиция скрывалась от посторонних глаз густым, хоть и лишенным листьев, кустарником. Три штуцера были установлены на опорных треногах, и началось ожидание.

Перментье отодвинул гусар на три сотни шагов и замаскировал их в небольшой низине у ручья. Туман рассеялся, и стало видно, что происходит на поле боя. На южном фланге, отделенном от роты большим болотом, приблизительно в полутора верстах, шло отчаянное сражение между Даву и Буксгевденом. В центре, также в полутора верстах от позиции Каранелли, Сульт атаковал Праценские высоты, а участок дороги между этими основными очагами битвы был абсолютно пуст.

Князь Багратион, выбрав момент, провел удачную штыковую атаку против пехотинцев Ланна около селения Крух, но подоспевшая конница Мюрата заставила опять отступить под защиту артиллерии.

Кавалергардский гвардейский кирасирский полк Депрерадовича, брошенный в атаку в центре по приказу Кутузова, шел на верную гибель. Главнокомандующий жертвовал лучшим полком, пытаясь спасти армию. Лейб-гвардии поручик Андрей Азаров не мог этого знать, потому что обер-офицерам не известны планы командования. По команде «марш, марш!» он полетел на вороном скакуне впереди вверенных ему людей. Высокий, широкоплечий, светловолосый красавец в белом мундире, черной кожаной каске с медной пластиной на лбу, черной кирасе с вызолоченной чешуей застежек, с тяжелым палашом, кажущимся игрушкой в его руке, первым ворвался в строй французской кавалерии, которая, казалось, поднялась на Праценские высоты на плечах бегущих русских батальонов. За две минуты боя поручик успел проломить череп французскому драгуну, перефехтовать офицера, который, схватившись за отрубленную кисть, свалился под копыта лошадей, и отразить выпад прыткого кавалериста, саблю которого Азаров отвел палашом, и оглушил ударом кулака в висок.

Правый бок сильно обожгло, земля вдруг качнулась, поднимаясь вверх, потом, словно раздумав, полетела вниз, открывая просторное голубое небо с желтым полуденным солнцем. Пуля, пробившая кирасу, сломала ребро и неглубоко ушла в тело поручика, не повредив жизненно важных органов. Но небо начало стремительно чернеть, и падающий с лошади поручик ударился о землю, уже потеряв сознание от болевого шока.

Кутузов, восхищаясь блестящей атакой кавалергардов на превосходящие силы противника, этот образец бесстрашия и доблести, понимал, что опрокинуть французов одним полком невозможно. Можно только выиграть время, которого так не хватало. Пять минут назад он послал к Буксгевдену порученца с приказом самым срочным образом направить всю кавалерию в центр, а пехоте начать отступление на высоты, отбиваясь от Даву арьергардным боем.

На южном фланге Буксгевден бездарно возился около Сокольница уже несколько часов. Никак не удавалось взять деревеньку. План, согласно которому, захватив деревни, союзные войска должны были оттеснить Даву на версту и затем ударить в тыл французским войскам, расположенным в центре, трещал по швам. Сокольниц взять не удалось, а нанести удар в центр, не выдавив французов к Богемским горам, мешало болото. Главные силы союзников завязли в сражении за второстепенные пункты, развязав руки Наполеону.

Не выдержав, Дохтуров без приказа отправил казаков на помощь Буксгевдену. С третьей атаки союзные войска смогли наконец выбить французов из Сокольница и закрепиться, чтобы перестроить колонну для дальнейшего наступления.