Книга Красные пинкертоны - Вячеслав Белоусов

— Да я не об этом! — вознёс вдруг артист руки вверх театральным жестом, как проснувшийся вулкан издал рык, из глотки только пламя не полыхнуло. — Не спорь со мной! Ты у нас действительно величина! Заместитель заведующего торговым отделом! Звучит-то как! Сам Дьяконов! Вон куда занёсся наш Валюха!

— Ну полно, полно, — пригнул тот голову к столику, теперь уже совсем пугливо. — Чего же шум подымать? Не велика шишка… заместитель…

— Прекословить мне? — не то шутил, не то разыгрался в роли артист, не снижая тона. — Попков-то твой — начальничек формальный, за столом постоянно не сидит. По командировкам шастает. В Саратов каждую неделю билеты заказывает. А командуешь всем ты! Я, брат, знаю!.. Вот мы его и пропишем в высшие начальники. А городу настоящий заведующий нужен. Чтоб на месте был каждый день. Да что его искать? Вот ты передо мной! Аль не справишься?

Дьяконов привстал от неожиданного предложения и потерял дар речи.

— Испугался?

— Да чего уж… Обязанностей, конечно, великовато, но получалось без него… Да что там! Справлюсь, конечно. Благодарю за доверие.

— Нет! Ты всё же ответь! Кого ж ты испугался? — не на шутку расходился Задов, его понесло, он играл уже другую роль. — Китайца желтокожего? Лакея этого или его хозяина Корнея? Сказать тебе, кто в этой «Подкове» всем заправляет? Да ты и сам слышал небось. Только делаешь вид, что неизвестно.

— Не надо. Ни к чему, — забеспокоился Дьяконов и, протестуя, ладошки к губам прижал. — Что нам до них, Григорий Иванович? Мы отдохнуть сюда заглянули. Посидели — и нет нас.

— Э, стоп! С Дилижансом у тебя, Валюш, так не выгорит! Знать тебе, Валентин Сергеевич, надо всё. Давно мы в одной колее, поэтому лучше знать, чем думать чёрт те что, головёнку, как страус в песок прятать и потёмок пугаться. Ты ступил на дорожку опасную, но не трясись заранее, выведем, если что. Не бросим. Сам вот только не лезь в дерьмо, тянет тебя туда недуром, смотри, увязнешь по самые уши и не заметишь.

Дьяконов, утратив дар речи, не сводил с артиста глаз, пытался понять.

— Ну-ну. Не дрейфь, — хмыкнул Задов. — Спустил я на тебя кобеля?.. По делам твоим. Не думал, что слаб на расправу. Ты привыкай, голубчик. У тебя впереди и не такое может быть.

— Григорий Иванович, да за что? Помилуйте, не заслужил.

— Не заслужил? — вскинулся артист. — А на какие шиши такой домище разбухал у всех на виду! Не поленился я, не поверил, сам прокатился посмотреть. Потом рассказал Василию Петровичу, тот глаза таращит: соседский-то вдвое меньше твоего, не дом, а дворец с палатами у тебя! Соображаешь, что творишь?

— Сломать дом-то?

— Чего уж теперь. Ещё больше сплетен родишь, — Задов вроде как протрезвел, посуровел лицом, кулаком по столу пристукнул, укоризненно покачал головой. — И к Дилижансу меня пригласил… В «Аркадию», значит, побоялся, там публики полно, там на глазах… Как же! Замзава да с актёришкой водку вкушают…

Дьяконов не находил себе места.

— Бываешь там?

— Редко.

— С женой небось?

— Ага.

— Лоботрясов своих, Авдеева, Попугайчика и остальную свору с собой берешь? К чему тебе сопровождающие? Ты — будущий начальник. Гони их от себя!

— Что вы, Григорий Иванович! И не брал никогда.

— Часто там твои крохоборы выкидывают фортеля. Особенно этот?.. Ходит между столами и у рыбопромышленников на водку клянчит!

— Чернушкин, подлец? Я его сгною!

— Не горячись. Пусть сам уйдёт. Эта же гнида потом на тебя писать станет. Не куда-нибудь… в Кремль!

Дьяконов вздрогнул, закрыл лицо руками.

— А кто не знает в городе Дилижанса? — будто сам с собой разговаривал Задов. — Он и кличку заработал, что под всех ложился, подвозил-отвозил, девиц поставлял. Шельма ещё та! Ты бы Лёвку спросил. Общаешься же с ним. Узилевский Лев Наумович — дока по этой части. У него информация на каждого. Он на нас с тобой биографии напишет — это же руководитель, официальный представитель всех частников в бюро сырьевой и биржевой конвенций. Вот! Выразитель, так сказать, воли и желаний всех нэпманов в стенах государственных учреждений.

Дьяконов исподлобья приглядывался к Задову. Куда делись пьяные чудачества сидящего напротив человека? Он преобразился в строгого учителя, требовательного наставника, безжалостного судью. Вот и разгадай актёра, где играет очередной фарс, а где стегает плёткой желчных замечаний.

— Кстати, а где наши официальные лица? — вдруг с одного на другое перескочил Задов. — Ни Лёвки, ни Макса не наблюдается, а время назначенное давно прошло? Заблудились, разыскивая «Подкову»? Им, конечно, ближе кабачок мадам Мерзликиной да салон дамочки Александровой… Где они? Я просил пригласить их на нашу ассамблею.

Замзав смутился, но нашёл в себе смелость промямлить:

— Мне представлялось, Григорий Иванович, что присутствие этих особ нежелательно. Тем более Гладченко. Поэтому не пригласил.

— Ага! — торжествуя, воскликнул артист, не удержался от охватившего его возбуждения, выскочил из кресла и с необыкновенной прытью для, казалось бы, недавно пьяного вдрызг человека, оббежал вокруг столика, прихлопнул по плечу растерявшегося Дьяконова. — Значит, коснулась тебя длань божья! Господь просветил! А я ведь, голубчик, специально тебя проверял. — Он наклонился к Дьяконову и зашептал на ушко: — Я, Валюш, загадывал, хватит у тебя ума не привести сюда Максима Яковлевича Гладченко, вождя местных аферистов, великого специалиста по взяткам и спаиванию государственных людишек? Как же ты сам догадался?

Дьяконов отстранился, обиженно поджал губы, встать собрался, но Задов ласково, но твёрдо усадил его назад, даже пригнул голову к крышке стола да так, что тот не смел шевельнуться.

— Как же ты Макса забыл?.. Он же в твой торготдел ногой дверь открывает, твои охламоны дорожку перед ним метут, не забывая в карманы его заглядывать — полны ли они деньжатами? Им несёт иль опять мимо, всё начальничку!.. Тебе!

Дьяконов попытался дёрнуться, но рука Задова была тяжела, и пикнуть не сумел.

— Когда Макс у тебя, они все завистливо перешёптываются: «Хлеб пришёл!» А? Не то я говорю? С вывороченными карманами от тебя вываливается и не он один! Солдатовы к тебе зачастили, Пётр у них за главного, чуть не лобызается с тобой. За какие шиши ему скидки да лучшие условия по рыбодобыче? Молчишь?.. А ты не пригласил их со мной встретиться… Я бы выспросил у братцев, за что им скидки великие да привилегия особая?

— Григорий Иванович! — высвободился наконец из-под тяжкой длани замзав. — Кто ж такую гнусность плетет на меня!..

— Не сметь! — гаркнул артист, гром его голоса снова полетел по речке. — Не сметь мне врать! Голову оторву!

Дьяконову всё же удалось соскользнуть с кресла, он упал на колени перед Задовым, схватил его за руки:

— Кляните! Ругайте! Всё снесу! Только простите. Без ума творил, бес попутал.