Книга Колодец тьмы - Трейси Хикмэн

Шакур засмеялся и плюнул Арготу в лицо.

Один из солдат, державших Шакура, ударил его кулаком в живот, заставив скрючиться от боли. Другой солдат выхватил кинжал и отвел голову пленного назад, намереваясь добраться до его горла.

— Капитан, позвольте мне докончить начатое Ханитом, — попросил он, размахивая ножом.

Шакур стоял неподвижно, не выказывая ни малейшего страха.

— Нет! — сурово ответил Аргот. — Только король вправе вынести кому-либо смертный приговор. Бросьте эту скотину в темницу, и пусть он там гниет, пока королю не будет угодно заняться его судьбой. Пошлите одного из врачевателей, чтобы осмотрел его раны.

Аргот отвернулся, показывая, что недоволен скорым на расправу солдатом. Солдат с ворчанием убрал кинжал в ножны на поясе.

Шакур напряг свою мускулистую руку, злобно зарычал и резко дернулся. Тетива, связывавшая его руки, лопнула и упала вниз, словно шелковая нить. Шакур тыльной стороной ладони свалил с ног одного солдата, ударом кулака опрокинул на землю второго. И бросился прямо к Гарету.

Мальчик не интересовал дезертира. Ему нужна была лошадь.

В ужасе Гарет лягнул беглеца ногой. Нет, он не был храбрецом, он просто впал в паническое отчаяние. Для Шакура его пинок был не более чем комариным укусом. Схватив мальчика за ногу, беглец стащил его с лошади и подбросил вверх. Гарет закувыркался в воздухе.

Если бы Гарет упал на плотную, хорошо утоптанную землю, то наверняка сломал бы себе шею, навсегда расставшись с ролью мальчика для наказаний. Но ему посчастливилось упасть в сено, заготовленное для лошадей. Падая, он разнес в щепки хлипкое ограждение стога, — но сено смягчило и замедлило его падение. В голове гудело и звенело. Задыхаясь, Гарет лежал среди обломков ограждения и клочьев сухой травы, удивляясь тому, что до сих пор еще жив.

Шакур прыгнул на спину лошади и ударил ее пятками в бока. Но лошадь капитана, побывавшая не в одном сражении, была приучена не подчиняться незнакомому всаднику. Аргот свистнул на особый манер. Услышав его, лошадь мгновенно встала на дыбы (это первое, чему воин учит своего боевого коня), пытаясь сбросить незваного седока.

Шакур, обхватив руками шею лошади и едва не задушив ее, отчаянно пытался удержаться и не упасть на землю. Однако умное животное знало, как поступать в таких случаях. Пригнув голову, лошадь начала вскидывать задом. Затем она снова встала на дыбы, отчаянно мотая головой и скалясь, и, наконец, сбросила Шакура.

Шакур упал на спину, подняв облачко пыли, и быстро откатился в сторону, дабы увернуться от лошадиных копыт. Но только новая команда Аргота, также поданная свистом, остановила лошадь и спасла пленника от гибели под ее копытами.

Лошадь подбежала к Арготу и встала рядом с ним, гневно сверкая глазами, храпя и ударяя по земле передними копытами. К месту происшествия со всех сторон бежали солдаты. Несколько человек схватили Шакура. Тот яростно отбивался, но силы были неравны. Избитого до невозможности, Шакура уволокли со двора. После этого солдаты занялись пострадавшими товарищами. Один из них, испытавший на себе удар Шакура, потом целых три дня не приходил в сознание.

Аргот бросил взгляд в сторону Гарета. Видя, что мальчик жив и дышит, капитан занялся своим боевым другом. Аргот убедился, что животное не пострадало, затем позвал конюха и велел отвести лошадь в стойло. И только после этого он подошел к мальчику.

Гарет ни единым словом не высказал своего недовольства. Обученный, побывавший в сражениях боевой конь представлял собой значительную ценность, а он был всего-навсего мальчиком, мальчиком для наказаний. Гарет еще даже толком не пришел в себя после случившегося. Более того, он чувствовал себя виноватым, словно все это произошло из-за него. Он попытался сесть.

Аргот покачал головой и велел ему лежать спокойно. Капитан наклонился и ощупал тело Гарета — нет ли переломов.

— У тебя не болит голова? А в ушах не звенит? — спрашивал Аргот, заглядывая Гарету в глаза. — Ты видишь меня одного, или у тебя сейчас двоится в глазах? Как тебя зовут?

— Нет, господин капитан, — ответил Гарет, у которого от заботливого голоса Аргота выступили слезы. — Меня зовут Гарет, господин капитан.

— Дешево отделался, — сказала, улыбаясь, Аргот.

Он помог мальчику встать и отряхнул сено и щепки с одежды Гарета.

— А ты оказался храбрым парнем. Отважился лягнуть этого мерзавца. Ведь он мог оторвать тебе ногу.

— Не думаю, что я вел себя храбро, господин капитан, — возразил Гарет, изо всех сил стараясь не расплакаться на глазах окруживших его солдат. — Я был сильно напуган.

— А в чем же тогда по-твоему заключается храбрость? — спросил Аргот.

Он положил руку на плечо мальчика.

— Мы еще сделаем из тебя солдата.

— Благодарю вас, господин капитан, но лучше не надо, — искренне произнес Гарет.

Аргот расхохотался и хлопнул Гарета по спине.

— А ты с характером, парень! Принцу повезло с таким другом. Можешь приходить сюда вместе с ним, когда вздумается. Продолжим наши уроки верховой езды.

Гарет вежливо поблагодарил капитана, хотя про себя твердо решил, что никогда больше и близко не подойдет к лошади. Потом он с беспокойством спросил о дальнейшей участи Шакура.

— Если боги справедливы, будет гнить в тюрьме, а потом крысы съедят его труп, — ответил Аргот.

Гарет на негнущихся ногах поплелся во дворец. Он спрятался в своей каморке, растирая пораненные места и дав волю слезам. Здесь его и нашел Сильвит. Не говоря ни слова, эльф снял с Гарета одежду, промыл раны, вытащил несколько заноз и под конец умыл ему лицо, перепачканное грязью и слюной.

В дверном проеме появился Дагнарус. Сильвит растворился в темноте.

— Ну, Меченый, — суровым тоном произнес принц. — Оказывается, ты тут без меня попал в переделку.

Гарет решил, что принц сердится. Втянув голову в плечи, он начал несвязно высказывать свои сожаления по поводу случившегося и все повторял, что он и вообразить не мог ничего подобного, и очень надеется, что это в последний раз. Мальчик говорил чистую правду. Он всем сердцем надеялся, что такого в его жизни больше никогда не случится.

К удивлению Гарета, Дагнарус засмеялся. Настроение у принца было прекрасное. Втиснувшись в каморку, он крепко обнял своего друга, отчего Гарет невольно вздрогнул.

— Аргот рассказал мне все, как было. Я горжусь тобой, Меченый. Я бы с удовольствием посмотрел бы на это собственными глазами!

Принц взглянул на мальчика с нескрываемой завистью.

— Жаль, что мы не можем раздваиваться и одновременно находиться в разных местах.

Гарет с ним согласился и спросил, понравился ли его высочеству дневной прием.

— Нет, — ответил Дагнарус, меряя шагами коморку, поскольку не умел стоять спокойно. — Скучное и глупое занятие. Не знаю, как только мой отец его выдерживает. Выслушивать этих идиотов, которые скулят и жалуются на королевские указы. Один наглец даже заявил в лицо королю, что ему кажется, будто мой отец издал плохой указ.